Статьи - ПАЛОМНИЧЕСТВО

Турист или паломник?

«Поездки по святым местам», «Купание в целебных источниках», «В гости к прозорливому старцу» — увидеть подобные объявления можно в автобусах, маршрутках, на столбах и даже на заборах. И люди едут, искренне считая, что отправляются в паломничество, и только по дороге понимают, что едут-то они туда, куда хотели, но каким-то другим путем. Или до конца пребывают в уверенности, что совершают богоугодное и душеполезное дело, и что именно таким и бывает настоящее паломничество. В одну из таких коммерческих поездок отправилась корреспондент «Православной веры».

Мы отъезжаем в Дивеево поздно вечером. К автобусу народ приходит, нагруженный сумками и пустыми бутылками для святой воды — литровыми, пятилитровыми и даже канистрами, несмотря на то что «на одно посадочное место» разрешается брать тару на строго определенное количество литров. До поездки нам продиктовали список того, что нужно взять и сделать обязательно. В нем, кроме личных вещей, значатся также пустая баночка для масла (обязательно — без штрих-кода на обертке!) и мешочек для земельки. Еще почему-то непременно надо взять с собой два килограмма муки (объясняется, что их нужно оставить в монастыре). Но главное — написать записки. Не те, что за здравие и за упокой, а особые — с тремя сердечными просьбами — в двух экземплярах. Их предлагается оставлять на монастырских погостах.

Сверив списки и собрав с граждан, набившихся в автобус, деньги, руководитель группы объявляет программу пребывания в святых местах:

— Работы у вас много. Нужно успеть дважды пройти по канавке Пресвятой Богородицы, набрать земельки, взять сухариков, маслица, искупаться в четырех источниках и пройти три храма с мощами. Если будут звать на послушания — почистить лук или картошку — не отказывайтесь. В монастырях так положено.

В общем — «всё включено». И даже забронированы места в монастырской гостинице.

— А можно пойти на монастырскую службу?

— По желанию.

* * *

По дороге, в которую мы отправляемся не от храма (соответственно — без молебна и благословения священника), руководитель группы рассказывает нам о преподобном Серафиме Саровском, сообщая особо недоверчивым, что он — не вымышленное лицо, а реальный исторический персонаж. В конце нехитрого рассказа следует заверение:

— А как вы думаете? Бог есть!

Успокоенные этим, засыпаем до утра. В обитель приезжаем затемно.

* * *

Преподобный словно ждал нас — перед нами открываются ворота Свято-Троицкого Серафимо-Дивеевского женского монастыря, и мы сразу идем к Троицкому храму. Но наша группа устремляется мимо очереди тех, кто пришел поклониться мощам батюшки Серафима,— на канавку.

По канавке люди идут медленно — руководитель группы наказывает здесь, помолившись, загадать три желания и в конце набрать земельки — ее можно хранить над дверью или под кроватью, как оберег, или, размешав с водой, пить. Кто-то проползает канавку на коленях, кто-то идет, разговаривая по сотовому телефону, кто-то фотографируется на фоне мраморного креста…

Пройдя канавку, люди из нашей группы возвращаются к храму, встают в очередь к раке с мощами святого Серафима Саровского. На раннюю литургию, после которой начинается молебен с акафистом преподобному, никто не остается — до отъезда, который назначен на полдень, нужно многое успеть. И наши носятся по монастырю, словно с «бегунком», обмениваясь при встрече «успехами»:

— Вы на источниках уже были? Ну и как водичка?

— А вы сухариков уже взяли?

— А за маслом такая очередь!

— Ой, мы столько всего успели, и всего за один день! К стольким мощам приложились — я даже не помню, каких святых!

— Какая благодать!!!

— А курить здесь можно?

Нашей группе еще повезло: нам предоставлена относительная свобода передвижения. Других по монастырю водят группами бодрые тетки-экскурсоводы. Они показывают, где на коре дерева отпечатался лик Богородицы, и куда лучше на могилках Мотовилова и других, упокоившихся в обители, класть записочки. Паломники — в основном это женщины — кто в чем: кто в резиновых сланцах на босу ногу, кто в шерстяных носках по колено, кто в махровых халатах. На большинстве страшного вида юбки надеты прямо поверх брюк, на одной вместо юбки — обычное полотенце, на другой — поверх джинсов пляжное парео с дельфинами.

* * *

Наша группа отправляется на источник. На него почему-то отведено почти три часа, хотя для того чтобы искупаться и набрать воды, достаточно и получаса. Секрет притягательности этого места раскрылся, когда из стоящих неподалеку ларьков потянуло запахом жареного мяса. Искупавшись в святом источнике, народ отправляется туда, чтобы согреться, поесть шашлыка, выпить сто грамм на дорожку. Тут же идет бойкая торговля пластиковыми бутылками, ночными рубашками, сувенирами. Рядом с иконами святых на прилавках лежат семейные обереги с надписью «Счастье в дом».

— Почему идешь на источник без бутылки? Вода здесь — самая сильная! — увещевает меня руководитель группы.— Ты же знаешь, что вода — живой организм. Посиди рядом с источником, передай ему свои мысли; тогда всё, что загадала на канавке,— сбудется.

Вот так — думала, что еду в гости к преподобному Серафиму Саровскому, а попала к Деду Морозу или к золотой рыбке. Наконец, возвращаемся в гостиницу. Люди просто падают от усталости — поэтому на вечернюю службу в монастырь через все Дивеево идут единицы самых стойких.

Ранним утром отъезжаем в Рождество-Богородичный Санаксарский мужской монастырь. Здесь тоже нужно искупаться на источнике, положить записку с желанием на могилку старца Иеронима (бывшего духовником обители), набрать новую порцию земельки. На монастырскую службу опять не идем — руководитель группы отправляет нас на «послушания» (за исключением тех, кто собирается причащаться,— в нашем автобусе к Причастию готовилась только одна бабушка).

* * *

Трудник Костя, живущий при монастыре, дает нам наряд по кухне. В темной подсобке избавляем плохо почищенную предыдущими «послушниками» картошку от глазков, выбираем кости из вареной рыбы. Костя рассказывает о старце Иерониме. Из динамиков доносится красивое пение — в храме идет служба. Во время чтения Евангелия и пения Херувимской Костя замирает возле икон, «послушники» продолжают разговаривать о том о сем.

К концу службы Костя выпускает нас из сырого подвала — «ко кресту». Но народ в храм не торопится.

— Выпечку караульте! — советует руководитель группы.— Выбирайте: служба или выпечка!

Народ тянется к ларьку на выходе, куда привезли вкусный монастырский хлеб с маком и орехами.

— Даем строго по два батона в одни руки! — устало повторяет продавец в ларьке.

— А мне нужно четырнадцать! — требует одна из паломниц.

Служба закончилась, нас приглашают на монастырскую трапезу. После Дивеево Санаксары удивляют не только тишиной («особой аурой», как сообщает руководитель группы), но и щедростью угощения. Первое, второе, заливное, салаты, фрукты — довольные паломники, без молитвы, рассаживаются за столами и так же, не помолившись, после трапезы встают и уходят в автобусы.

— Хорошо бы приехать потрудиться в мужской монастырь! — вздыхает одна из паломниц.

По просьбе руководителя нашей группы перед отъездом один из насельников монастыря тихим голосом рассказывает нам историю обители. На середине его повествования большая часть слушаетелей засыпает.

* * *

После Санаксарского монастыря руководитель группы везет нас еще в один монастырь, где живет «старец», который лечит страждущих топориком преподобного Серафима Саровского, а на Крещение освящает снег. Но обещанная встреча со «старцем» не состоялась — он был болен и никого не принимал.

Оставив в монастыре муку, наша группа отказывается от экскурсии по обители и устремляется на источники. Их тут три, и за полчаса надо успеть искупаться в каждом.

— Какой из источников самый теплый?

— Этот — от глаз? А где от ног?

— Зачем вытираешься полотенцем? Святая вода — это лекарство!

— Нельзя после Причастия купаться! Силу теряешь!

— Причастие — для души, вода — для костей.

Накупавшись, садимся в автобус.

— Ну что, всё сделали, что хотели? Всё набрали? То, что я вам обещала, вы всё получили? — допрашивает нас на обратной дороге руководитель группы.— Ко мне претензий нет? Поедете еще?

— Поедем,— раздаются бодрые голоса.

На поручнях сушатся мокрые полотенца, по полу катаются пластиковые бутылки со святой водой…

Ольга Новикова
Газета «Православная вера» № 18 (398) за 2009 г.

КОММЕНТАРИИ

Клирик Архиерейского подворья-храма в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» города Саратова иеромонах Дорофей (Баранов):

— Правильное отношение к паломничеству напрямую зависит от степени воцерковленности человека, от глубины понимания им основных истин христианства. Регулярно посещающий храм, исповедующийся, причащающийся христианин стремится прикоснуться к святыне (мощам, чудотворным иконам, месту подвигов угодников Божиих), чтобы при определенном духовном настрое (чувстве покаяния, умиления) вступить в теснейшую молитвенную связь с горним миром. Вот почему часто бывает и так, что тот, кто в первый раз едет, например, в Дивеево и еще не знает, что там «нужно набрать воды, взять земельки, сухариков, надеть на голову чугунок» и так далее, но с непосредственным живым чувством обращается к преподобному Серафиму и Божией Матери — вот такой «неофит» получает благодати с избытком, переживает духовный подъем, поскольку его душа почувствовала горнее дыхание; хотя при этом он, может быть, еще толком не исповедовался и не знает что такое молитва. Но он стоит на службе и обращается к преподобному своими словами, и голова у него не забита: куда надо бежать, чтобы успеть, и сколько раз надо пройти по канавке, чтобы молитва была услышана. Тогда домой он увозит настоящее сокровище.

Если же человек не воцерковился или неправильно воцерковился: не старается вести духовную жизнь; не ищет в христианстве, прежде всего, чего бы сначала отдать Богу, а потом уже просить — то постепенно его и на своем приходе ничто не радует, и обычный приходской священник его не понимает, и на литургии становится скучно… Душа не чувствует прикосновения вечности, ее дыхания, зато все органы чувств начинают проявлять повышенный интерес к материальной стороне поклонения христианским святыням. Спрос рождает предложение, и ситуация доходит до абсурда: появляются ламинированные иконки с кусочками плата от мощей (стотысячным тиражом), начинают рвать цветочки с могил праведников, коллекционировать освященное масло, перемешивать воду из разных источников и прочие глупости, им же несть числа. В итоге сумки и карманы забиты, а душа не получила ничего. Далее, чтобы найти этому заблуждению какое-то оправдание, человек неосознанно начинает передавать этот якобы успешный опыт общения со святыней в том виде, как он себе это представляет. Рассказывает, как ему было хорошо, хотя хорошо ему вовсе и не было, даже наоборот — осталась неудовлетворенность от того, что вроде бы и поле купил, и где сокровище закопано показали (см. Мф. 13, 44), но вместо того чтобы его выкопать, просто обрывал сорняки вокруг — тоже хорошее дело, и его надо делать, но главное — про сокровище не забывать.

Как же изменить ситуацию, чтобы привозить из паломничества не «сорняки», а духовное сокровище? В первую очередь, надо начинать поездку с молитвы, с храма. И затем, находясь у святыни, стремиться на богослужение, к духовному, таинственному общению со святыней. Ни в коем случае не променять пребывание в храме на так называемые «послушания». Если паломник остается в монастыре на неделю, то он на время действительно как бы превращается в послушника; но если он приехал на один день — он дорогой гость, который приехал не к игумену, а к святыне. Также надо постараться отнестись к паломничеству как к некой вехе в своей жизни, пройдя которую, мы будем что-то менять и в отношении к себе, и в отношении к миру. Например, можно начать с внешнего облика (изменить стиль одежды на более соответствующий христианскому благочестию), потом изменить поведение: меньше говорить пустого, сдержаннее вести себя с людьми, не раздражать и не раздражаться. В итоге, как следствие этих внешних перемен, должно последовать внутреннее расположение к духовной жизни, к молитве, то есть цель паломничества будет достигнута. Правильная постановка цели — это уже половина сделанного дела. Можно каждый месяц ездить в Дивеево, купаться во всех источниках, есть сухарики килограммами, но ничего, кроме еще большей устало-сти от жизни, с собой не привезти. И можно, настроившись духовно, попросить преподобного (а главное — начать просимое делать самому) и через некоторое время ощутить, что это уже не мы что-то делаем, а Бог.

Руководитель паломнической службы «Восхождение» при Архиерейском подворье-храме в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» города Саратова Семен Кулагин:

— Единственной движущей силой для паломника должна быть не жажда чудес и исцелений, а любовь к Богу. Поэтому я всегда задаю один и тот же вопрос тем, кто собирается в паломничество: «Зачем Вы едете?». Если слышу в ответ, что люди хотят получить благодать, мир в семье или исцелиться от болезней, сразу объясняю, что благодать не дается «сразу по прибытии» на святое место или после того, как вы по нему погуляли.

Паломничество — это труд. Паломник едет не для того, чтобы что-то взять, получить или привезти с собой, а чтобы потрудиться, самому отдать что-то — свое время, свои силы — ради любви к Богу. И если человек после поездки понял, что живет неправильно, если он начал раскаиваться в своих грехах — он получил главное. Значит, польза от паломничества есть.

Немаловажный момент: у того человека, кто организует паломнические поездки, должно быть письменное благословение правящего Архиерея. Паломники не должны стесняться попросить предъявить его. Если такого благословения нет, то это повод задуматься — а стоит ли ехать в поездку с этими организаторами? Но даже если вы не решились спросить благословение, то узнать, кто собрался в автобусе — паломники или туристы,— можно уже по тому, откуда и как люди отправляются в дорогу. Наши поездки — от храма «Утоли моя печали» — всегда начинаются с молитвы. Мы молимся и в пути — все вместе читаем утреннее и вечернее правило. Если едут воцерковленные люди, то еще и акафисты. По дороге смотрим фильмы о тех местах, которые планируем посетить, чтобы люди, которые едут впервые, получили необходимую информацию. По прибытии на место паломники сразу идут в храм — поклониться мощам. Туристы — на канавку, источники или по магазинам.

Дивеево — самый популярный паломнический маршрут. Так сложилось, что в этом направлении часто ездят мистически настроенные люди. Искренне верующие — только не в Бога, а в обряды. Отсюда и псевдоправославный интерес ко всякого рода «святынькам» — например, к «земельке с канавки». Тут я бы посоветовал здраво подумать: земля, которая там насыпана, не может быть «той самой» землей с канавки. Каждый месяц паломники увозят с собой в среднем несколько тонн земли — «ту самую» уже вывезли бы пятьдесят раз!

Однако переубедить людей в том, что не нужно набирать земельку килограммами, а святую воду — литрами, очень трудно. Тут же становишься их врагом. Аргумент у всех один: «Мне так сказали в Дивеево». А кто сказал? Может, какая-нибудь выжившая из ума старушка?

Как руководитель паломнической службы, я стараюсь ответить на возникающие у людей вопросы, все объяснить им. Например, если мы едем на источник — объясняю, что механическое погружение в святую воду никому исцеления не приносило. Перед этим нужно отстоять службу в монастыре, если нет такой возможности — зайти в часовню, которая есть на каждом источнике, помолиться там. Во время погружения в источник руки крест-накрест на груди, как во время Причастия, складывать не нужно — лучше держаться за поручни (бывает, люди поскальзываются на мокрых ступеньках и падают).

Что же касается записок «с желаниями», оставляемых на могилках, втыкаемых в кресты и надгробия, то это — псевдоправославие, отражающее очень распространенное сегодня потребительское отношение к Церкви.

Если в поездке вам советуют сделать что-то для вас непонятное, всегда спрашивайте: «А зачем?». Если руководитель грамотный — он даст вам ответы на все ваши вопросы. Если же вам ответили: «Потому что здесь так принято», то, скорее всего, руководитель вашей группы — человек не вполне компетентный.

Источник: Православие и современность