Статьи - История

Подготовка к войне 1812 года. «Информационная» война Наполеона

В этом году мы отмечаем 200-летие Отечественной войны 1812 года. Сейчас, благодаря художественным фильмам и книгам, та пора многим кажется невероятно романтичной. Галантные французы, кавалерист-девицы…

Но современники считали Наполеона воплощением дьявола, а в планах у него было целенаправленное уничтожение славянского народа. «Из всех народов Европы я должен сделать единый народ, а из Парижа – столицу мира», – говорил Наполеон Бонапарт, подчиняя себе одно государство за другим. К 1812 году под его пятой не были только Англия и Россия, о которой самоуверенный корсиканец говорил, что раздавит ее.

Жан Огюст Доминик Энгр. Наполеон на своем императорском троне

Слухи и «информационная война»

Закономерность, выведенная известным историком Клаузевицем:
«Война есть продолжение политики, но другими средствами», —
подразумевает и обратное: то, что политика — тоже война, ведущаяся особыми средствами. Одним из них является информационная война.

Новым оружием информационной войны стала карикатура

Для завоевания России Наполеон в максимальной степени использовал не только экономические и военные ресурсы подвластных ему европейских стран, но и возможности их прессы. Блестящие качества полководца, лидера и организатора, каким он был в военных и государственных делах, позволили ему преуспеть и в умении влиять на общественное мнение. Известно изречение Наполеона: «Четыре газеты смогут принести врагу больше зла, чем стотысячная армия».

Так перед нашествием на Россию, когда Наполеону надо было во что бы то ни стало оправдать свой поход, во Франции и других европейских державах формировалось мнение о нашей стране как прирожденном агрессоре, о русском народе как варварах, стремящихся уничтожить европейскую цивилизацию. Для этого в ход была пущена фальшивка — так называемое «завещание» Петра I, на основе которого по повелению Наполеона французский историк Лезюр выпустил книгу под заглавием: «О росте мощи России и ее возникновении до начала XIX века», где говорилось о якобы тщательно разработанной Россией программе завоевания соседних с ней европейских стран. Таким образом Наполеон пытался представить свою агрессию как превентивную меру в защиту западноевропейской цивилизации от притязаний России на господство в мире. Этим он хотел найти себе поддержку во всей Европе, придать войне характер общеевропейской борьбы против неизбежного вторжения варваров с Востока.

Наполеон считал, что всей полнотой информации располагают только те, кто находится в высших эшелонах власти. Причем здесь речь идет не о какой-то специфической информации военно-политического свойства, которая держится в тайне, а о самых общих сведениях, касающихся происходящих в стране событий.

У Наполеона была вполне определенная политика в отношении прессы и издательского дела. В данном вопросе, по мнению Наполеона, нельзя пускать дело на самотек, здесь не может быть абсолютной свободы. Поэтому первым делом нового самодержавного властителя после прихода к власти было закрытие 60 парижских газет из 73 существовавших. И не потому, что они были опасны или оппозиционны, а только потому, что их было слишком много, а по мнению Наполеона — чем газет меньше, тем лучше. К концу 1800 года их количество было доведено до 8. Формально газеты находились в частных руках, однако за их главными редакторами сохранялось только одно право... ведать театральной рубрикой. Газеты также почти не касалась актуальных тем, фактически не имели права выражать свою точку зрения на что бы то ни было. Несмотря на "свободу слова" цензура была жёсткой. Не предоставляя журналистам полной свободы творчества, Наполеон вместе с тем стремился внушить читателю уверенность, что эти журналисты свободны.

Наполеон считал, что издательское дело необходимо контролировать и направлять, без этого дела главы государства обречены на неудачу.

Чтобы влиять на общественное мнение в стане противника, в период наполеоновских войн широко применялся подкуп иностранной печати. Так известно, что в 1802 году английская разведка доносила из Парижа в Лондон о том, что агент Наполеона Фьев поехал в Англию со специальной миссией — найти доступ к редакторам английских газет, для того чтобы предложить им постоянное содержание и тем самым обеспечить себе каналы воздействия на местные умы в пользу Франции.

Что касается России, то важную роль для получения информации в 1812 году играли печатные материалы. Однако пользование газетами предполагает умение читать, а уровень грамотности в России 1812 г. был ничтожным. Поэтому основным источником информации о войне для большинства россиян 1812 г. (как для образованного общества, так и для простолюдинов) были слухи.

В целом читающая аудитория российской периодической печати была очень малочисленной, однако она оказывала огромное влияние на простонародье. В российских деревнях находились грамотеи, которые читали газеты в присутствии всего населения. Доверие к печатному слову у тогдашних простолюдинов было огромным.

В 1807–1812 гг. по политическим причинам правительство старательно скрывало свои противоречия с Францией, на страницах газет появлялись лишь краткие корреспонденции, сообщавшие, как правило, об успехах французов. Чрезвычайно ценное свидетельство о влиянии печати на простонародье содержится в секретном донесении начальника канцелярии Особого отдела Министерства полиции М.Я. фон Фока (от 15 мая 1812 г.): «люди непросвещенные, внутри Империи живущие, а особливо среднее сословие и простолюдины, привыкшие считать всё то, что напечатано, за неопровергаемую истину, приходят от того в уныние и слыша токмо о победах и завоеваниях Наполеона, все народы порабощающего, теряют дух бодрости, особливо в отдаленных городах и селениях, где каждый дьячок и грамотей есть светилом и каждая напечатанная строка Евангелием».

Либеральные газеты, нагнетавшие в русском обществе антикрепостнические настроения, связывали имя Наполеона с перспективой крушения феодального строя в России, что ставило правительство в положение весьма нелегкое.

Кроме того, необходимо учитывать и крайнюю непопулярность Александра I у дворянства - московское дворянство, как известно, всегда отличалось некоторой оппозиционностью. Популярность царя стремительно падала. Об этом свидетельствует письмо сестры царя Екатерины Павловны к брату от 6 сентября 1812 года. Ввиду важности и характерности этого письма приведем его полный текст в переводе с французского:

«...раздражение умов, недовольство достигло высшей степени, и вас уже не щадят. Если это уже дошло до меня, то судите об остальном. Вас вслух обвиняют в несчастье Вашей Империи, во всеобщем и частном разрушениях, и, наконец, в том, что Вы погубили честь страны и свою собственную. И это не мнение какого-то одного класса, все соединились против Вас. ... я предоставляю Вам судить о положении вещей в стране, глава которой презираем. ...На Вас жалуются и громко. Я считаю своим долгом сказать Вам это, мой дорогой друг, потому что это слишком важно. Не мне указывать Вам, что необходимо делать, но знайте, что Ваша честь под угрозой».

Екатерина Павловна вряд ли сгущала краски. Она хорошо знала, о чем пишет. Ее тверской салон традиционно имел репутацию оппозиционного центра. А несомненная любовь к брату делала ее весьма чуткой к малейшему проявлению недовольства его политикой. Вполне вероятно, что, группируя вокруг себя оппозиционных вельмож, великая княгиня таким образом оберегала царя от возможного заговора.

Сложившуюся ситуацию Александр пытается представить сестре, как результат воздействия на общественное мнение наполеоновской пропаганды. «Весной, еще до моего отъезда в Вильно, - пишет он свое письмо, - я был предупрежден доброй стороной (de bonne part), что постоянный труд тайных агентов Наполеона должен быть направлен на дискредитацию правительства всеми возможными средствами, чтобы поставить его в прямую оппозицию с нацией, и для того чтобы преуспеть в этом, было решено, если я буду при армии, то все поражения, которые могут происходить, записывать на мой счет и представлять меня как приносящего в жертву своему самолюбию безопасность империи и мешающего более опытным генералам добиться успеха; и напротив, если меня не будет с армией, тогда обвинять меня в недостатке личного мужества». Но это еще не все. Александр далее утверждает, что адский замысел Наполеона включал в себя и намерение внести раскол в императорскую фамилию, и в первую очередь поссорить Александра с его любимой сестрой Екатериной Павловной. Этим самым царь как бы намекал на то, что приведенное выше письмо великой княгини - возможно, часть этого злого замысла.

Сведения предвоенной печати об успехах Наполеона вызвали панику среди российского населения, порожденные ими слухи, многократно все преувеличившие, убедили многих простолюдинов в том, что враг непобедим.

Во время войны европейская пресса о многих важнейших событиях умалчивала вовсе, заполнялась сообщениями, которые преувеличивали успехи французов и искажали действительное положение в неприятельском лагере. И все это имело целью поднять дух войск, деморализовать и подавить противника, сбить его с толку лживыми известиями, расположить к себе мирных жителей, внушить им представление о своем величии и таким образом еще до завершения военных действий проложить путь к победе.

Медаль на взятие Москвы Наполеоном

Фальшивка

Война 1812 года была совсем другого типа, нежели все войны до неё. Кроме мощнейшей идеологической, пропагандистской поддержки с помощью прессы, книг, фабрикации слухов, наглядной агитации в картинках, которые вешались на заборах для простых людей, этакий аналог нынешнего ТВ, была проведена крупномасштабная финансовая афёра. В экономику противников Наполеона – России, Англии и Австрии вбросили огромное количество фальшивых денег. Для дестабилизации финансовой системы врага их выпускали и раньше, но впервые это приняло такой масштабный характер. Это была реальная финансовая война.

Галантные французы дело поставили с размахом: работали два печатных двора в Париже и два в Варшаве. Оборудовали даже специальную «пыльную» комнату, в которой свежие банкноты возили по грязному полу, придавая им вид бывших в обращении. Во время оккупации типографию для рублей открыли прямо в Москве, на Рогожской заставе, во дворе старообрядческой церкви.

Сохранилась записка министра финансов Дмитрия Гурьева, где тот сообщал Александру I, что в 1811 году, по имеющимся у него агентурным данным, «французы выпустили в Варшаве через посредство Дюка де Бассано и какого-то банкира Френкеля до двадцати миллионов рублей ассигнациями достоинством в 100, 50, 25 рублей». Это 4% всех денег, какие вообще ходили в России!

Рубль начал трещать по швам. Некоторые историки считают, что за 1811 – 1812 годы в экономику России было влито до 120 миллионов фальшивых рублей. Генеральный контролёр главного управления ревизии доносил императору Александру I: «Войны Вашей бабушки были игрушкой в сравнении с нынешними… Вы должны остановить эмиссию». К войне 1812 года за рубль ассигнациями давали 25 копеек серебром.

Отличить ассигнацию фальшивую от настоящей было трудно — фальшивки зачастую выглядели даже более убедительно, поскольку печатались на лучшей бумаге. Разве что подпись директора банка была выполнена тоже типографским способом, да в тексте встречались орфографические ошибки.

По качеству исполнения французские фальшивки превосходили оригиналы – отличались голубоватым оттенком бумаги, более чётким водяным знаком, глубоким рельефным тиснением, ровным расположением букв. Именно это, кстати, и подводило фальшивомонетчиков: отличить их при желании можно было именно по европейскому качеству работы. Однако незнание образованными французами элементарных основ русского языка привело к забавной путанице букв: «госуЛарственной», вместо «государственной» и «хоЛячей», вместо «ходячей». Но массы – и крестьяне, да и дворяне тоже – были в основном неграмотны, так что такие ошибки сходили с рук.

Напрашивается вопрос: а как же выстояла экономика России после такого огромного вливания ничем не обеспеченных денег? Очень просто. Россия быстро выиграла войну, и фальшивки просто не успели в достаточном объёме распространиться. На Рождество 1812 года последний оккупант был вышвырнут за пределы России. Потом сыграл свою роль один немаловажный фактор – в стране, особенно среди крестьян, царили натуральные отношения, и бумажных денег они отродясь не видели. В лучшем случае серебро и медь. Корова – главное богатство крестьянина – стоила от рубля до двух, ведро водки – 30 копеек, а Наполеон выпускал купюры по 25, 50, 100 рублей. Ну не идиот ли он? Разменять эти деньги тоже было негде. Кстати, и зарплату своим войскам жадина-Наполеон платил фальшивыми деньгами, на которые его армия толком не могла ничего купить. То же самое, кстати, произошло и в 1941 году – в колхозном СССР, где царили натурально-хозяйственные отношения, напечатанные Гитлером фальшивки также не имели успеха.

Но вернёмся к наполеоновской афёре с фальшивками. Даже те крестьяне, которые соглашались продавать продовольствие, а таких среди славян было немного во все времена, отказывались брать бумажные деньги такого номинала.

Французские солдаты, получившие жалованье, не могли его потратить даже на водку. При отступлении костры замерзающих оккупантов нередко разжигались фальшивыми ассигнациями. Просвещённая Европа жгла миллионы для сугреву!!!

Но часть этих фальшивок всё же осталась в стране. После победы для восстановления экономики министры предлагали провести реформу, выпустить новые деньги и таким образом отсечь фальшивки.

После долгих раздумий Александр I отказался от этого плана, выбрав самый дорогостоящий, зато и самый гуманный способ. Он сказал: «Для некоторых моих бедных подданных попавшая им в руки бумажка в 50 или 100 рублей – целое состояние. И я не могу лишить их его». Император приравнял хождение фальшивых и настоящих денег, изымая их уже только через банки. Только к 1824 году издали указ, что в основном все фальшивые деньги уже изъяты, но попадались они ещё до конца 1840-х годов.

Россия выстояла не только против вторжения, но и против экономической провокации.

Это чудо объяснимо мыслью, которую сформулировал знаменитый русский публицист Иван Солоневич. Он пишет: «Россия… всегда представляла более высокий тип государства, чем нападавшие на неё государства. Потому что государственная организация Великого княжества Московского и Империи российской всегда превышала организацию всех своих конкурентов, противников и врагов – иначе ни великое княжество, ни царство, ни империя не смогли бы выдержать этой борьбы не на жизнь, а на смерть».

К этому можно смело прибавить и Советский Союз, который по тем же причинам выстоял в Великой Отечественной войне.

Ссылки по теме:

Начало Отечественной войны 1812 года
БОРОДИНСКОЕ СРАЖЕНИЕ 1812 года
Наполеон зверствовал в России не меньше Гитлера