«Москва – Константинополь: история взаимоотношений в XV-XX веках» - выступление В.И. Петрушко.

21 ноября в Лектории храма Троицы на Воробьевых горах состоялось выступление по теме «Москва – Константинополь: история взаимоотношений в XV-XX веках» доктора церковной истории, кандидата исторических наук, профессора кафедры истории Русской Православной Церкви ПСТГУ Владислава Игоревича Петрушко.

Говоря об актуальности этой темы, Владислав Игоревич отметил, что  в связи с нынешним юрисдикционным конфликтом, вызванным недавним вторжением Константинопольского Патриархата на каноническую территорию нашей Церкви, неожиданно актуализировался целый ряд тем русской церковной медиевистики, которые и имеет смысл обсудить. Оценивая ряд последних заявлений со стороны представителей Фанара – о принадлежности Киевской митрополии, об автокефалии и Патриаршестве Русской Церкви и о возможности их лишения  - он отметил, что они делаются с минимальной научной исторической аргументацией и с предъявлением совершенно не выдерживающего никакой критики материала. Но действительно, давно ушедшая в прошлое проблематика трехсот - четырехсотлетней давности вдруг стала актуальной и используется Фанаром для обоснования собственных беззаконных действий.

Автокефалия Русской Церкви

Прежде всего, в выступлении было рассмотрено выдвигаемое некоторыми представителями  Фанара обвинение в якобы неканоничном обретении автокефалии Русской Церкви. В этой связи, В.И. Петрушко рассказал о событии Московского Собора 1441 года, который осудил Флорентийскую унию и низложил подписавшего ее от лиц Русской Церкви митрополита Исидора, возведенного римским Папой Евгением IV в достоинство кардинала. Он напомнил, что Фераро-Флорентийская уния была принята всеми Восточными Патриархами: из присланных ими легатов она не была подписана только  Марком Эфесским, а на последующем соборе 1443 года и Иерусалимским, и Антиохийским, и Александрийским Патриархами принятие унии было подтверждено. По убеждению В. И. Петрушко, обвинения в неканоническом характере автокефалии Русской Церкви лишены всякого смысла: самостоятельность в управлении была обретена русской митрополией в условиях отпадения в унию всего остального православного мира,  в силу сохранения верности православию. Он особо подчеркнул значение Московского Собора 1441 года, который имел колоссальное значение не только для дальнейшей истории Русской Церкви, но и для судеб мирового православия. Ведь именно Русская Церковь на тот момент оказалась единственной в мире, сохранившей верность Православию. И осознание этих реалий стало отправной точкой и для автокефалии Русской Церкви, и для понимания преемства Руси по отношению к погибшей Византии; стало той точкой, которая привела к возвеличиванию Москвы до царского достоинства, а Русской Церкви – до Патриаршества; стало началом идеи «Москвы - Третьего Рима».

При этом, В.И. Петрушка отметил, что, не смотря на традиционное мнение, что с момента учреждения собственной автокефалии отношения между Москвой и Константинополем были полностью прерваны, с его точки зрения, это было не совсем так. Об этом говорят сохранившиеся русско-афонские отношения того времени: из послания ватопедского игумена Анфимия следует, что московский князь Василий III неоднократно направлял в афонские монастыри дары; а в 1560 году группа афонских монахов посетила Москву и была принята митрополитом Макарием.  Наконец, известно, что прибывший с Афона в Россию Максим Грек, не смотря на его неприятие автокефалии Русской Церкви, состоял с ней в евхаристическом общении.

Киевская митрополия

Следующий важный вопрос, который был рассмотрен в выступлении, касался оспариваемой Фанаром принадлежности Киевской митрополии. И в этом контексте важнейшей, с точки зрения В.И. Петрушко, проблемой  является установление исторического преемника изначальной Киевской митрополии, основанной еще в конце X века. С его точки зрения, переезд митрополитов Киевских и всея Руси из Киева во Владимир, а затем в Москву позволяет говорить о преемстве по отношению к изначальной киевской митрополии именно московских первосвятителей. А воссоединившаяся с Московским Патриархатом в конце XVII века митрополия фактически является правоприемницей киевской униатской митрополии, которая была учреждена в 1458 году папой Римским Каллистом III, именовалась «киевской, литовской и всей нижней Руси» и на которую униатским константинопольским патриархом Григорием Маммой был поставлен митрополит Григорий Болгарин. Когда же митрополит Григорий порвал отношения с Римом и около 1467 года перешел в юрисдикцию Константинопольского Патриарха - эта киевская митрополия оказалась в его юрисдикции и находилась в ней вплоть до конца XVII века. Но исторической правопреемницей киевской митрополии, основанной в X веке, она считаться не может.

Московское Патриаршество

Наконец, еще одна тема, которая была рассмотрена во время выступления, касалась учреждения Московского Патриаршества. Как отметил В.И. Петрушко, идею учреждения в Москве Патриаршества конечно нужно связывать с Московским Собором 1441 года и приобретением автокефального статуса Русской Церковью. А также, с венчанием московского князя Иоанна IV на царство, что сделало его единственным православным царем во всем мире. В 1561 году в Москву была привезена грамота Коснтантинопольского патриарха Иоасафа II, признававшая и подтверждавшая царский титул Иоанна IV, которая никогда не оспаривалась и разделялась всеми Восточными Патриархами. В 1589 году, при участии Константинопольского Патриарха Иеремии II, в Москве было учреждено Патриаршество, о чем  в том же году появилась Уложенная грамота в Москве, а через год – грамота Константинопольского собора. Но современные представители и сторонники Фанара начали заговаривать о том, что в указанной Константинопольской грамоте содержалось требование поминовения в Русской Церкви Константинопольского патриарха, на основании чего они делают вывод об утверждении в Русской Церкви некоего «титулярного патриаршества» в условиях отказа признавать ее автокефалию. В. И. Петрушко отметил, что в грамоте Константинопольского собора 1590 года действительно содержится это требование, а вот в грамоте следующего Константинопольского собора  1593 года, который повторно рассмотрел вопрос о Московском Патриаршестве, такое требование уже отсутствует. Кроме того, по его словам, православный мир, в отличие от католического, не знает института «титулярного патриаршества»: здесь титул патриарха всегда сопряжен с автокефальным статусом Поместной Церкви. И все известные источники, касающееся основания патриаршей кафедры, однозначно не позволяют интерпретировать действия Иеремии II иначе, чем признание автокефалии Русской Церкви и возвышения ее до статуса Патриархата.  С его точки зрения, появление этого странного требования в первой Константинопольской грамоте было связано с тем особым положением, которое Константинополь приобрел в Османской империи – положением «милет-баши», светского  управляющего всех христиан империи, что перетекало и в церковную сферу и сгенерировало подобную позицию.

Выступление В.И. Петрушко на столь актуальную в эти дни тему вызвало огромный интерес аудитории и продолжилось многочисленными вопросами и обсуждением.

Елена Малер