Пётр Калиновский


   ПЕРЕХОД

Последняя болезнь, смерть и после смерти

 
    Вся жизнь человека, личная и общественная, стоит на вере в бессмертие души. Это наивысшая идея, без которой ни человек, ни народ не могут существовать.
   Ф. М. Достоевский.
 
   При мысли о смерти я совершенно спокоен, потому что твёрдо убеждён, что наш дух есть существо, природа которого остаётся неразрушимой и который будет действовать непрерывно и вечно.
   И.-В. Гёте.

ОТ АВТОРА

   Смерть вовсе не такая, какой мы её обычно себе представляем. Всем нам после смерти доведётся увидеть и пережить много такого, чего мы не ждём и о чём не думаем. Зная это, мы будем меньше бояться и меньше страдать.
   Труды современных врачей-реаниматоров позволили заглянуть за пределы земной жизни и узнать больше, чем мы знали до сих пор. Первые главы книги будут об этом.
   Христианство учит, что душа бессмертна и что после смерти тела она переходит в другие условия реальности и продолжает сознательное существование. В это можно верить или не верить. Счастливы те, кто способны верить просто и глубоко, не вдаваясь в особые размышления. Их жизнь становится светлее и лучше. Но такая вера бывает не у всех. Современный человек, даже близкий к вере в Бога, привык размышлять, доискиваться, искать подтверждений. В этом нет ничего плохого. Один из путей к вере ведёт через поиск, через знание. Неверие никогда не бывает результатом знания. Тот, кто утверждает, что знание разрушает веру, – заблуждается.
   Я глубоко благодарен докторам Сабому, Муди, Кюблер-Росс и другим, чьи труды помогли мне укрепить начатки моей веры и лучше понять, что в жизни действительно важно.
   Умирание может быть очень трудным, а может быть таким же лёгким, как погружение в сон. Смерть следует ожидать и нужно встретить её так, чтобы умирание было достойным и не очень трудным. Этому посвящены главы о предсмертном состоянии и умирании.
   О загробном мире и о жизни в нём в книге сказано немного. В наше время наука приподняла завесу и над этой тайной, но мы коснёмся только того, что представляется действительно достоверным. Глава 9 – это попытка рассмотреть последние научные данные в свете христианского учения о потустороннем мире.
   Глава 14 – о последней болезни и о том, как помочь больному в последние месяцы его жизни.
   В главах 18 и 19 – несколько советов родственникам умирающего, чем и как можно облегчить его и свои страдания, Большинство из этих советов – старые и верные, но теперь забытые. Есть и несколько новых, действенность которых проверена учёными, изучающими смерть.
   Я хочу выразить личную благодарность Майклу Сабому за моральную поддержку и разрешение пользоваться богатыми материалами своей книги. Благодарю всех, кто помог мне написать, обработать и издать эту книгу.
   На нашей родине, после долгой ночи, начался процесс духовного возрождения. Я знаю, что в моей книге много недостатков, но решился её издать в надежде, что книга на русском языке на эту тему может оказаться полезной,
   Feci quod potii, feciunt meliore potentes.
   («Я сделал, что мог, кто может лучше – пусть сделает»,)

ПРЕДИСЛОВИЕ

   На наших глазах, на протяжение одного-двух поколений, жизнь на земле принимает новый облик.
   Материальные успехи превосходят всякое воображение, но одновременно происходит угасание духовной жизни, Материальное обогащение при обнищании духа. Рост знания при потере мудрости.
   Основная причина нового образа жизни – потеря веры во всё духовное. Кризис европейской христианской культуры, Есть ли надежда?
   Эта книга – о современном понимании смерти.
   Давно известно: для того, чтобы великое научное открытие стало достоянием широких масс, должно смениться как минимум два-три поколения. Это, конечно, не относится к какому-нибудь незначительному техническому усовершенствованию. Но если сегодня один из светлых умов человечества увидел и понял что-то действительно новое, важное для пересмотра всего нашего миропонимания и образа жизни, то лишь наши внуки и правнуки сумеют освоить смысл и значение этого нового.
   Человеческое мышление гораздо консервативнее и ленивее, чем принято думать. Есть, конечно, люди живого ума, думающие своей головой, которые способны сразу, при первом же знакомстве, усвоить новое знание или новую идею или хотя бы заинтересоваться ими, Но очень многие слепо и бездумно принимают всё, чем дышит эпоха, – её научные и социальные теории, мораль, этику и верования, Их миропонимание создаётся школой, университетом, газетами и журналами, популярными лекциями, радио и телевидением. Чувствуя себя на уровне эпохи, они уже всё знают, в новом не нуждаются и принимают новое и необычное медленно, с большим трудом, когда не видеть его уже невозможно.
   Мы живём в очень интересное и трудное время. Вероятно, никогда ещё не было такого преобладания материального над духовным, Мир не стоит на месте, Ещё философы Древней Греции знали, что «всё течёт, всё изменяется», но никогда в прошлом эти изменения не были столь глубокими и столь быстрыми.
   На наших глазах, на протяжение одного-двух поколений, жизнь на земле принимает новый облик. В мир постоянно входит что-то новое, меняется не только образ жизни людей, меняются и сами люди. Мы видим феноменально быстрый рост материальных знаний и материальных возможностей, освоение и, можно сказать, покорение материального Мира человеком. Но наряду с этим утрачиваются духовные ценности, развивается и усиливается пренебрежение к миру духовному и уход от него. Материальное обогащение при обнищании духа. Рост знания при потере мудрости.
   В кратчайший срок мы освоили силы пара, электричества, скрытой энергии атома. Мы господствуем уже не только над животным и растительным мирами, но и над миром микроорганизмов. Наша медицина буквально творит чудеса. Мы начали освоение космоса. Наши материальные успехи превосходят всякое воображение.
   Одновременно с этим происходит угасание духовной жизни, усиливается безразличие, а то и враждебность ко всему духовному. Теряется, иногда уже совсем утрачена вера не только в Бога и бессмертие души, но и во всё, что выше материи. Нормы поведения, заповеданные великими религиями, уходят в прошлое. Рекомендуются и принимаются новые нормы, более лёгкие и приятные, чем те, по которым люди жили несколько тысячелетий. У людей становится всё больше прав и всё меньше обязанностей.
   Повсюду в мире умирает свобода – политическая, экономическая, личная. Свобода необходима человеку для осуществления его высших духовных творческих запросов. Для пользования материальными благами творческая свобода не нужна. Есть много людей, которые свободу не ценят и в ней не нуждаются.
   В странах, ставших тоталитарными, та или иная форма рабства вводилась открыто, зачастую при одобрении и даже ликовании большинства населения. В странах, ещё не совсем утративших свободу, почти все новые законы усиливают зависимость жителей страны от её правителей.
   Без свободы жить легче. Всё больше людей охотно отдают свою свободу в обмен на удобную и спокойную жизнь. Не нужно принимать никаких решений. Меньше ответственности, даже воспитание собственных детей можно передать в руки государства.
   Жить, ни за что не отвечая, легко, но при этом теряется самое главное – духовность, жизнь без ответственности становится бездуховной.
   Явно снижается моральный уровень многих наших вождей и правителей. В ряде стран правят люди, главная цель которых – сохранение и расширение своей власти, а не благосостояние их подданных. Во всей истории человечества, вплоть до XX века, не бывало, чтобы диктатор ради укрепления власти террором или искусственно вызванным голодом уничтожал миллионы жителей своей страны. Правители же демократических стран, зная и понимая, что происходит, заботятся главным образом о выгодных сделках с любыми режимами. Этот порядок вещей вошёл в привычку и никого уже не удивляет.
   Войны стали более кровавыми и безжалостными, чем раньше. Теперь бомбят далёкие от фронта города, уничтожают всё население, включая женщин и детей. Военная доктрина, гласящая, что нужно сломить мораль противника, убивая мирное население, родилась в XX веке.
   Меняется облик человека, меняются сами люди и их взаимные отношения. Утрачиваются глубинные связи и взаимопонимание между мужчинами и женщинами, между родителями и детьми.
   Основой достойной человеческой жизни всегда была семья. В наше время семья быстро разрушается. Частая смена так называемых «партнёров». Противозачаточные средства с 14-летнего возраста. Аборты воспринимаются обществом как нечто естественное. Молодая супружеская пара не торопится рожать детей, сперва старается обеспечить себе полный комфорт, а дети – это обуза, новые обязанности, скорее затруднение, чем счастье и радость.
   Всё больше мужчин и женщин приобретают богатый опыт половых отношений, так и не испытав настоящей любви. Нужно получить удовольствие, не связывая себя обязательствами. Мы перестаём уважать себя и других, даже близких нам людей.
   Меняется наше отношение к труду и творчеству. Всё больше людей не любит трудиться. Даже творческий труд не приносит радости. Любое усилие неприятно и кажется излишним. Жизнь сводится к непрерывной погоне за развлечениями и поискам всё новых ощущений, пусть даже мимолётных и никчемных. Однако лишённая внутреннего содержания жизнь оказывается ненужной и пустой.
   Конечно, не всё на земле плохо, есть и хорошее. Есть немало людей, которые обрели какую-то опору и сохранили душевное спокойствие, живут по-человечески, трудятся на благо себе и другим. Но таких всё меньше. Поток грязи, порока, безразличия к добру и злу затопляет нашу планету. При пышном расцвете материальных возможностей мы живём в эпоху моральной деградации и потери духовности. Из мира‹уходят любовь, забота о других, искренность в отношениях, честность, достоинство. Жить становится холодно и одиноко.
   Почему? Что случилось с людьми? Можно, конечно, объяснять это по-разному, но основная причина очевидна – утрата веры во всё духовное. Если нет бессмертной души, вообще нет души, а есть только тело, то в чём тогда смысл моей жизни на земле?
   В самом деле, если со смертью кончается моё существование, если больше не будет ничего для меня самого, тогда для чего что-то планировать, трудиться, стараться создавать что-то новое и постоянное? Ради чего приобретать новое знание, воспитывать в себе новые качества, зачем вообще думать о будущем? Пока ещё есть время, необходимо взять от жизни всё, что она может дать, – есть, пить, «любить», добиться власти и почёта и так далее, Нужно не думать ни о чём трудном и неприятном и уж, конечно, не допускать мыслей о смерти. Так многие и делают,
   Индустрия развлечений в небывалом расцвете, Развлечений и отвлечений всякого рода сейчас больше, чем когда-либо раньше, Вероятно, во время упадка Римской империи было сколько же,
   Однако счастья, радости, покоя и равновесия это не приносит, Отсюда – алкоголизм, наркомания, изощрённый разврат, бессмысленные преступления и самоубийства. А за всем этим глубокий инстинктивный страх смерти – не помнить о ней, не думать.
   Совсем не думать о смысле жизни всё-таки невозможно, Каждый хоть иногда задаёт себе вопрос: «Ну, а дальше что? Чем это всё кончится? А мои дети? В каком мире будут жить мои дети?»
   В истории народов бывали периоды, похожие на наше время, Пресыщение жизнью наряду с упадком морали, развращённостью и бездуховностью вело к утрате жизненной силы и грозило народу гибелью, вырождением или завоеванием менее цивилизованным, но сильным и жизнеспособным врагом, Достаточно почитать Библию или историю Рима, чтобы понять, как и почему гибли великие цивилизации. Причиной была болезнь народа – утрата духовности, за ней следовала неизбежная гибель. Губили не столько пороки и разврат сами по себе, сколько терпимость и безразличие народа к любому пороку,
   Но бывало и иначе. Уже на краю пропасти народ находил в себе живые силы и преодолевал болезнь, В мир входило что-тс новое. В древности и в средние века пророки и святые призывам людей одуматься и отказаться от порочного образа жизни, К и: призывам прислушивались государственные деятели, вводилиа законы, сурово каравшие распространителей порока и помогав шие тем, кто выходил на верную дорогу. Находилось достаточнс людей, откликавшихся на призывы, и народ восстанавливал по дорванные жизненные силы, Ночь снова сменялась днём,
   Можем ли мы, люди конца XX века, найти в себе силь преодолеть кризис, который грозит уничтожить европейскук христианскую культуру?
   Недавно Солженицын обнародовал свой призыв «Жить не п‹ лжи». Всё ещё живут христианская и другие религии с их веч ными, светлыми заповедями, Есть немало честных пастырей Цер кви, писателей, учёных, которые призывают нас подумать, оста новиться и сделать выводы. Но крупицы истины тонут в масс самых разнообразных и противоречивых мнений и предложений по любому вопросу, Экраны телевизоров, радио, газеты, популярные лекции – о чём говорят и чему учат все эти средства промывания мозгов? Много лжи, много призывов к наслаждению, ко всякого рода удовольствиям, а главное – такое количество всё новых и новых мнений и «открытий», что подумать и разобраться во всём нет никакой возможности. Слово измельчало, и ему придают любой смысл, нередко противоположный истинному,
   Всё это приводит к тому, что люди привыкают не верить ничему, кроме того, что можно проверить пятью органами чувств, Всё меньше людей верят «сказкам» о бессмертии души и жизни души после смерти тела, Современный человек верит только осязаемой реальности, только фактам. Он верит науке или, точнее, тому, что он считает наукой, но он не верит ничему нематериальному, и требования религии для него несущественны и необязательны, Мир для него – это материя, притом материя неодухотворённая, Сбывается то, что предсказывал апостол Павел; «Ибо будет время, когда здравого учения принимать не будут, но по своим прихотям будут избирать себе учителей, которые льстили бы слуху» (2 Тим. 4, 3), Человечество катится вниз к ужасному концу.
   Могло казаться, что если не случится чудо и не появится что-либо новое и неопровержимое, которое заставит людей пересмотреть своё материалистическое миропонимание, то и христианство, и выросший из него христианский образ жизни скоро навсегда исчезнут с лица земли.
   И вот такое чудо случилось, хотя многие его до сих пор не заметили. Вошедшее в мир новое неизбежно затронет каждого из нас. Оно важнее всего другого в нашей жизни. Медицинская наука наглядно показала, что после смерти тела наша личность, наше «Я» не умрёт, а продолжит своё существование, хотя и в совершенно новых условиях. Это существование не окажется пассивным, личность будет развиваться или хотя бы изменяться подобно тому, как во время своей земной жизни.
   Этому всегда учило христианство, но многие, с детства воспитанные на материалистических теориях, привыкли не придавать религии большого значения. Материалисты всегда противопоставляли друг другу религию и науку. И вдруг в последние 15-20 лет наука подтверждает то, чему всегда учило христианство!
   Новые методы реанимации, то есть возвращения к жизни недавно умерших людей, позволили учёным-медикам приоткрыть завесу над тайной смерти и увидеть больше, чем видели до сих пор. Оказалось, что смерть тела ещё не есть конец существования личности. Какая-то часть человека – назовите её как хотите – «личность», «сознание», «Я», «душа», дело не в названии, покидает умершее тело и продолжает жить в новых условиях. Исследователи были поражены полученными результатами и сперва встретили их с недоумением, почти с недоверием. Однако новые данные были не плодами фантазии, а неоспоримыми фактами, добытыми наукой.
   Христианскому учению можно было верить или не верить, христианский образ жизни принять или отбросить и жить как удобнее. С фактами так поступить не удастся. От них можно отворачиваться, но они останутся, и через некоторое время новое знание неизбежно станет достоянием всех.
   Изменит ли это что-нибудь? Любое великое открытие как-то изменяло образ жизни людей. Использование силы пара, электричества, энергии атома сделало жизнь удобнее, комфортабельнее. Это великие открытия в материальной сфере, а теперь сделано великое открытие в сфере жизни духовной. Произошло это как раз в то время, когда всё духовное уничтожено, осмеяно и почти забыто, а неверие стало обычным и привычным.
   Но вот становится очевидным, что смерть – это не конец существования личности. Моя жизнь на земле – лишь часть моей жизни, лишь начало развития моих свойств и меня самого,
   Для широких масс современных людей эти открытия настолько неожиданны и огромны, что для их понимания и усвоения потребуется время. Вероятно, должны смениться два-три поколения. Однако новое знание уже с нами, и оно обязательно охватит весь мир. На смену мёртвому материализму идёт новое, более полное и светлое понимание мира и судьбы человека.
   Если смерть – не конец, то смысл жизни на земле – независимо от моей воли – будет восприниматься мной по-иному, даже если я буду стараться об этом не думать. Образ жизни на нашей планете начнёт меняться. Люди станут более ответственными, будут с большим вниманием относиться к самим себе и к другим, и это сделает наше существование чище и лучше.
   Личность, наше существенное «Я» продолжает жить и после смерти тела. Понимание этой изначальной истины входит в мир, и чем скорее оно станет достоянием всех людей, тем лучше будет для нас и наших детей и внуков.

I. СМЕРТИ НЕТ
 
ГЛАВА 1

   Медицинская наука пересматривает своё традиционное понимание смерти. – Новые данные свидетельствуют о том, что смерть – не конец жизни личности, а её переход в иные условия существования.
   Большинство людей знает о смерти очень мало. – Неизвестность пугает, и о смерти стараются не думать, принимая на веру материалистические теории.
   Материалистические теории о жизни и смерти. – Они устарели и сменяются новым пониманием. – Вселенная – не только материя. – Кто верит и кто не верит. – Проявление жизни духа. – После смерти тела жизнь продолжается.
 
   За последние 15-20 лет учёные, изучающие процессы умирания и смерти, сделали много новых открытий, зачастую совершенно неожиданных и идущих вразрез с распространёнными взглядами на жизнь и смерть. В настоящее время медицинская наука пересматривает свои прежние понятия, так как новые данные показывают, что смерть – не конец жизни личности, а её переход в иные условия существования.
   Большинство людей XX века очень мало знает о смерти, о том, как происходит умирание и что будет после него. О смерти не думают. Это может показаться странным, так как смерть – важнейшее событие в земной жизни человека и ничего более определённого и более окончательного ни с кем из нас случиться не может. Это ясно всем, и всё же почти все мы живём, что называется, день за днём и о смерти не думаем или, правильнее сказать, стараемся не думать, потому что где-то в глубине души остаётся ощущение неизбежного и смутная тревога.
   Мысль о смерти трудна и неприятна, вот мы и стараемся о ней не думать. Мы всегда заняты, день заполнен; нужно подумать о будущем, чего-то добиться, в чём-то преуспеть, что-то завершить. И вдруг – смерть. Сразу приходит конец всем нашим планам и надеждам. Это кажется странным, непонятным и нелогичным. Как же так? Я не успел сделать то, что собирался, и вдруг такое?
   Мы смерти не знаем и поэтому боимся её, быть может, сильнее, чем она того заслуживает. Прежде всего – что пугает нас больше всего? Для многих смерть – что-то вроде сна без сновидений. Закрыл глаза, заснул – и ничего больше нет. Тьма, Только утром сон кончится, а смерть – это навсегда. Конечно, жаль и горько потерять всё, что мы любим на земле, но это скорее горе, чем страх. Многих больше страшит неизвестность; а что с нами будет? Вот и стараемся забыть, что смерть неизбежна. Каждому из нас придётся перейти через этот рубеж, но мы о самом главном не думаем и к нему не готовимся, Могут спросить: «А о чём здесь думать и к чему готовиться? От нас ведь ничего не зависит. Придёт время – умрём, и всё. Думать не о чем», Многие так и делают.
   И всё-таки каждому иногда приходят в голову беспокойные мысли: «А что, если это не так? А что, если смерть – не конец, и после смерти тела я неожиданно окажусь в совершенно новых условиях, сохранив способность видеть, слышать и чувствовать? И самое главное – а что, если будущее в ином мире в какой-то мере зависит от того, как мы прожили жизнь и какими были, когда перешагнули смертный порог?»
   Люди верующие обо всём этом уже размышляли, и когда придёт их время, им, вероятно, всё будет понятнее, чем неверующим. И не только понятнее, но и легче. А ведь перейти этот рубеж придётся всем, и многие встретят то, чего они не ждали и о чём не думали. Попробуйте поговорить на эту тему с кем-нибудь из «прогрессивных» и скорее всего услышите: «Я в такое не верю». Поэтому не будем сейчас говорить «верю» или «не верю», а подойдём к этому вопросу с точки зрения логики.
   Сразу бросается в глаза одна несообразность. У человека есть разум: сталкиваясь с той или иной проблемой, он обдумывает все возможности. Может случиться так, а может по-другому. Даже если проблема совсем маловажная, разумный человек непременно обсудит несколько возможностей. Почему же, рассматривая эту серьёзнейшую проблему, которой не избежать никому, многие поступают иначе?
   Смерть неизбежна, и после неё логически имеются две возможности – полное ничто или какое-то продолжение существования. Мы назвали посмертное существование возможностью, хотя после новых открытий, сделанных медициной и наукой, правильнее было бы говорить не о возможности, а о вероятности или даже об очевидности. А сколько людей об этом вообще не думали, а если и думали, то не очень серьёзно? Значит, дело не в вере, а в том, что с фактами, со всеми «за» и «против», они не знакомы и просто вдруг решили, что «такого быть не может».
 
   Но почему же человек проходит мимо самого для него важного и, не думая, считает, что всё ему ясно и думать тут не о чем? Ведь факты свидетельствуют о другом, и если принять их к сведению, сразу станет ясно, что такой вопрос, как наша судьба после смерти, сам собой не решается.
   Прежде всего – откуда пришло и как развилось это поваль- * ное неверие, нависшее над человечеством XX века? Ведь так было не всегда.
   Христианство и все великие религии учат, что у человека есть не только тело, но и душа и что по смерти душа покидает тело и продолжает существовать в новых условиях. Христианство насчитывает почти 2000 лет, из его идей выросла и ими жива европейская цивилизация. Бывали в её истории периоды безверия, и всегда это были смутные времена. Они отличались упадком морали, потерей покоя и благоденствия, снижением благосостояния. Больше обычного свирепствовали войны, внутренние распри, эпидемии, голод. Как будто какая-то животворящая сила покидала народы. Трудно объяснить эти смутные времена простой случайностью.
   Французский историк Тэн пишет: «Там, где христианская вера забывается, на наших глазах и на виду истории совершается превращение образованных людей и целых классов в зверей. Христианство – великая пара крыльев, необходимая для того, чтобы поднять человека выше его самого… Всякий раз, в течение 19-ти веков, когда эти крылья слабели или их разбивали, общественная нравственность понижалась».
   Вечно только истинное, ложное никогда не бывает долговечным. Все религии и даже первобытные язычники-дикари в той или иной форме верят в потусторонний мир и в то, что со смертью существование не кончается. Вера в духовность охватывает человечество с самого начала его истории и до сих пор. Отрицание Бога и всего духовного развилось в течение последних 100-150 лет. Оно выросло из материалистической философии, признававшей лишь видимое или доступное другим органам чувств. Эта философия утратила в настоящее время всякое научное значение и обанкротилась не только в теории и практических выводах, но и в самой своей основе, когда было обнаружено, что материя – не есть нечто постоянное и что её первооснова – протоны, электроны и так далее – энергия. Понимание духовности вселенной присуще людям извечно, отрицание духовности кратковременно и, как всякое ложное учение, уже уходит из мира.
   Многие из нас были воспитаны на материалистических идеях. Материализм господствовал не только в науке и искусстве, но и в школах, университетах, в прессе, в отношениях между людьми, повсюду. В наше время большинство людей пропитано материализмом до мозга костей.
   Религия пребывает в упадке. Бога больше нет. Загробная жизнь – сказки для утешения умирающих. Упоминание о духовности – свидетельство вашей отсталости.
   Материалисты учат, что человек полностью, на все 100 процентов, состоит из материи. Жизнь – это поток химических и молекулярных процессов, происходящих в тканях организма; даже мысль – что-то вроде секреций мозговых клеток. Профессор Ховард Хаггард из Лондона писал в середине XX столетия; «Мозг – такой же орган тела, как печень или сердце… Печень, когда её стимулируют, выделяет желчь, сердце перекачивает кровь, а мозг выделяет мысли». И так далее. При умирании материя, из которой состоит человеческий организм, распадается, и существование личности прекращается.
   Вот и вся философия материализма. У учёных-материалистов всё просто и ясно. Они не задают вопросов: зачем всё это и в чём тогда смысл жизни? И ответа на такие вопросы у них нет,
   Все, даже очевидные проявления духовной жизни ими игнорируются или высмеиваются. Трансцендентальные духовные способности (включая предчувствия, предвидения, мистические состояния, состояния одержимости, пророческие сны и видения, ясновидение, яснослышание, экстериоризацию и так далее) для материалистов не существуют. Работы Юнга и других ведущих психологов и психиатров, свидетельствующие о жизни души, не оспариваются (с фактами не спорят), а замалчиваются.
   Современный материализм не имеет ничего общего с научным методом, хотя всё ещё используется для политических целей. В ряде стран материализм стал государственной философией и поддерживается правителями этих стран, так как бездуховное население послушнее. Сами правители прекрасно понимают, что вселенная не ограничивается одной материей, и делают из этого практические выводы. Так, например, проблемы жизни вне тела и другие трансцендентальные феномены изучаются в специальных государственных институтах. Исследования эти делаются в строгом секрете от населения. Это и понятно, ибо в них наглядно доказывается, что какая-то часть человека способна покидать тело и жить вне какой-либо связи с материей,
   Мир устроен разумно, а не случайно. Не замечать этого можно, только буквально закрыв глаза, примеры на каждом шагу. Целесообразность материи видел и один из творцов материалистических теорий – Карл Маркс. Для него существовала только материя, а изменяемость в природе и эволюцию растительного и животного миров он объяснял присущим материи свойством саморазвития. Что значит это свойство и откуда оно взялось, Маркс не объяснял.
   Один из философов, возражая материалистам, сказал: «Можно, конечно, допустить, что всё во вселенной сложилось само собой, без участия высшего разума, но тогда можно допустить, что после взрыва в типографии литеры, упав на землю, сами собой сложатся в полный текст Британской Энциклопедии».
   Языки всех народов земли свидетельствуют о том, что в мире существуют понятия материальные и понятия духовные. Есть вещи, которые можно измерить и взвесить, можно видеть, слышать, воспринять одним или несколькими органами чувств. И есть понятия другого порядка: любовь, ненависть, сострадание, зависть, желание, отвращение, чувство совести, стыда… Ни взвесить, ни измерить их нельзя, но все они существуют и более реальны и важны, чем все вещи и понятия мира материального. В сказке Экзюпери для детей и взрослых «Маленький принц» есть чудесная фраза: «Самое главное для глаз невидимо».
   Лучшие умы человечества видели духовную сторону мира и верили в Бога и в бессмертие души. Все великие философы древности, включая Платона и Сократа, верили в бессмертие. Платон учил: «Душа человека бессмертна. Все её надежды и стремления перенесены в другой мир. Истинный мудрец желает смерти как начала новой жизни».
   Верующими людьми были Ньютон, Галилей, Паскаль; ближе к нам – Пастер, Эйнштейн, Павлов, наши русские писатели и мыслители, такие как Толстой, Достоевский, В. Соловьёв, а теперь Солженицын. Лев Николаевич Толстой сказал: «Не верит в бессмертие души лишь тот, кто никогда серьёзно не думал о смерти». Люди, живущие простой трудовой жизнью, особенно люди, близкие к природе, инстинктивно чувствуют присутствие Бога. Большие умы подтверждают это чувство своим знанием. А не чувствуют и не верят обычно те, кто посредине – от одного ушёл, а к другому не пришёл. Есть чудесная английская поговорка: «Поверхностное знание – опасно». Это очень верно, не верят те, кто не думает серьёзно. Хорошо сказал А. И. Солженицын: «Я думаю, что ощущение присутствия Бога доступно каждому человеку, если он не будет давать себя замотать суетой ежедневной жизни». Вот ответ на то, почему многие «не верят». Не думают, нет времени на то, чтобы подумать.
   Многим вообще свойственно замечать лишь то, что бросается в глаза, что реально ощутимо. Невидимое, хотя и безусловно существующее, игнорируется или просто не замечается. Человек увидел, что умирающий перестал двигаться и дышать, зрачки его остановились. Это всё. И прошёл мимо, не останавливаясь, не подумав и не сделав для себя никаких выводов. А ведь когда вы стоите рядом с умирающим, вы ясно чувствуете, что происходит что-то невидимое, что-то глубокое и значительное, для нас необъяснимое.
   В, А. Жуковскому принадлежит стихотворение «На смерть Пушкина». Оно написано в 1837 году, а опубликовано почему-то много лет спустя, уже после смерти Жуковского. Вот это стихотворение:
   Он лежал без движенья, как будто по тяжкой работе Руки свои опустив. Голову тихо склоня
   Долго стоял я над ним, один, смотря со вниманьем
   Мёртвому прямо в глаза; были открыты глаза.
   Было лицо его мне так знакомо, и было заметно,
   Что выражалось на нём, – в жизни такого
   Мы не видали на этом лице. Не горел вдохновенья
   Пламень на нём; не сиял острый ум;
   Нет! Какою-то мыслью, глубокой, высокою мыслью
   Было объято оно; мнилось мне, что ему
   В этот миг предстояло как будто виденье,
   Что-то сбывалось над ним… и спросить мне хотелось, что видишь?
   Известно немало случаев, когда мужчина или женщина вдруг просыпается ночью и чувствует, что возле него стоит мать, жена или муж, находящиеся в это время очень далеко, А потом выясняется, что этот близкий человек умер как раз в ту минуту, когда проснувшийся ощутил рядом с собой его присутствие.
   Уже давно имелись свидетельства, что в момент смерти душа умершего способна преодолеть любое пространство и посетить своих родных и близких, которые видят, слышат, а чаще только чувствуют присутствие умершего,
   Животные нередко воспринимают невидимое присутствие лучше людей. Кошка выгибает спину, её шерсть вздымается дыбом; собака начинает лаять.
   Известны многочисленные наблюдения, свидетельствующие о жизни души; вера в это никогда не покидала людей. В последние 15-20 лет вера в существование после смерти получила объективное подтверждение. Было сделано много открытий. Современные методы реанимации – возвращения жизни недавно умершим – приподняли завесу и позволили бросить взгляд «по ту сторону». Оказалось, что и после смерти тела жизнь души продолжается. Многие из врачей и психологов начинали свои наблюдения и размышления, будучи скептиками, и не верили в существование души. Они встречали новое с недоумением и изумлением, но, наблюдая всё новые случаи, в корне меняли своё мировоззрение.
   Ещё недавно лишь немногие учёные осмеливались высказывать мысли, не согласные с официальной доктриной материализма, Но наука не стоит на месте, люди узнают то, чего раньше не знали. В настоящее время у учёных, изучающих проблему смерти, нет никаких сомнений в продолжении жизни после смерти тела.
   Происходит пересмотр основных научных теорий. Отрицается первичность материи. Подвергается пересмотру и наше понимание сути жизни и смерти.
   Мы стоим на грани двух эпох. Эпоха материализма уходит в прошлое. На смену ей приходит совершенно другое миропонимание: вселенная – не только материя, а много больше…

ГЛАВА 2

   Современная наука о смерти – молодая, быстро прогрессирующая отрасль медицины. – Новые данные. – Смерть клиническая и смерть органическая. Попытки оживления в древности. – Современные методы реанимации. – Реймонд Муди и его наблюдения. – Недоверие к новым данным и его причины. – К. Икскулъ. – Цитаты из Священного Писания. – Несколько случаев, описанных в духовной и светской литературе.
 
   Есть люди, которые, пройдя свою жизнь от колыбели до могилы, ни разу всерьёз не задумывались о смерти. Им, как и всем прочим, было ясно, что смерть – это конец земной жизни в том виде, как мы её знаем, но они видели в смерти ещё и «конец всему», конец существования личности. А это совсем не так. Тело умирает, но какая-то часть человека продолжает существовать, сохранив способность видеть, слышать, думать и чувствовать.
   Раньше, совсем не так давно, можно было по-разному думать о смерти, сомневаться в существовании жизни за гробом, «верить» или «не верить», и если «не верить» было приятнее или просто удобнее, то так и делали – не думали и не верили. Однако в наше время у человека, не боящегося нового и знакомого с последними достижениями науки о смерти, никаких сомнений больше нет, потому что видеть и принимать приходится не теории, а факты.
   За последние десятилетия наука сделала много новых открытий. Стало понятнее, что такое смерть в своей сущности, как происходит умирание, что чувствует умирающий, и наука начала приоткрывать завесу над самым главным – что ждёт нас после смерти. То, что раньше знала и говорила Церковь, теперь во многом подтверждается наукой. Последние научные открытия оказались – особенно для так называемых неверующих – совершенно неожиданными, и далеко не всем они известны.
   Современная наука о смерти – молодая отрасль медицины, но прогрессирует она очень быстро. Известные учёные отдают ей свои силы. Наблюдения и исследования ведутся в научно-медицинских институтах и крупных больницах. Вышел в свет ряд серьёзных научных трудов.
   Новые горизонты в этой области были открыты наблюдениями, экспериментами, а потом и практикой реанимации, то есть оживлением умерших людей. В настоящее время различают две стадии смерти – смерть клиническую, которую обычно и называют смертью, и смерть органическую, сопровождаемую структурным изменением тканей организма. Оживление возможно лишь в том случае, когда оно начато до проявления необратимого разрушения тканей, то есть пока ткани, хотя и мёртвые, сохраняют свою структуру; после того, как ткани начали распадаться, никакая реанимация не поможет.*
   * В русских народных сказках о живой и мёртвой воде есть много сокровенной мудрости. Если обрызгать мёртвой водой мёртвое, искалеченное, даже разрубленное на части тело героя, оно не оживёт, но станет цельным. Сказка угадывает состояние клинической смерти. Только такому телу сможет вернуть жизнь вода живая.
   В литературе описаны случаи, когда умерший и уже объявленный мёртвым оживал, иногда даже без посторонней помощи, Это побуждало людей стараться оживить только что умерших, Самые древние попытки были очень примитивными – согревали живот, пороли крапивой, вдували мехами воздух в лёгкие, сажали на лошадь в надежде, что тряская езда вернёт умершего к жизни. Как и сейчас, когда применяют электрические шоки, чувствовали, что необходимо сильное раздражение. Конечно, все эти попытки редко увенчивались успехом. Тем не менее, люди не переставили надеяться, что когда-нибудь они смогут возвращать жизнь умершим. А учёные не только надеялись, но и работали над этой проблемой.
   Ещё не так давно человек умирал, как только переставал работать жизненно необходимый орган. Например, остановка сердца означала смерть, и ничего поделать с этим было нельзя. Однако учёные-медики разработали новые методы оживления: искусственное дыхание, переливание крови, введение адреналина в сердце, новые фармакологические препараты. Появились сердечно-лёгочные аппараты, стало возможным стимулировать остановившееся сердце электрическим током. И вот оказалось: если состояние смерти длилось не слишком долго и ещё не произошёл необратимый распад тканей организма, можно заставить остановившееся сердце биться снова, неподвижную кровь снова циркулировать и снабжать мозг и прочие органы кислородом, глюкозой и другими жизненно необходимыми материалами,
   Недавно умершего человека удаётся иногда оживить, Такие люди, испытавшие временную смерть, потом рассказывали о своих переживаниях во время пребывания «по ту сторону». Они сохраняли способность воспринимать окружающее, наблюдали, например, со стороны своё мёртвое тело, видели, как врачи и сестры пытаются вернуть его к жизни, слышали и понимали их разговоры. Таким образом, оказалось, что возвращённый к жизни человек сохранил память о происшедшем и мог рассказать о том, что он видел и слышал, когда его тело было мёртвым. «Личность», или «душа», не умирает одновременно с телом, а продолжает существовать независимо от него. Если умершего удаётся оживить, душа возвращается в тело.
   Одним из пионеров в этой новой области медицины был доктор Реймонд Муди. В ноябре 1975 года вышла в свет его книга «Жизнь после жизни» с подзаголовком «Исследование феномена продолжения жизни после смерти тела», а в 1977 году – вторая книга «Размышления о жизни после жизни».
   Муди собрал большой материал – 150 случаев; его книги написаны очень просто и ясно. Он приводит ряд клинических историй болезни с описанием болезни, характера смерти и методов реанимации, а также рассказы пациентов.
   Муди сообщает, как он впервые заинтересовался этой проблемой. В 1965 году, ещё студентом, он присутствовал на лекции профессора психиатрии, рассказавшего, что он дважды умирал, но был возвращён к жизни, и описавшего то, что с ним происходило, когда он был мёртв, Фантастический рассказ профессора заинтересовал Муди, но личного опыта у него не было, и он не предпринял тогда никаких действий, Спустя несколько лет он столкнулся с другим подобным случаем и был поражён тем, что необразованная старая женщина описала почти, то же самое, о чём говорил профессор психиатрии. После этого Муди всерьёз занялся изучением феномена продолжения жизни после смерти тела. Он приводит много случаев.
   Вот один из них – рассказ женщины, поступившей в больницу с болезнью сердца. Она лежала на больничной койке. Когда у неё начались сильные боли в груди, она успела нажать кнопку звонка, чтобы вызвать медсестёр. Они пришли и начали что-то с ней делать. Ей было неудобно лежать на спине, она повернулась и вдруг перестала дышать и ощущать удары своего сердца. Она услышала тревожные крики медсестёр и в это время почувствовала, что покидает своё тело и падает вниз, на пол, пройдя сквозь защитные перила кровати, а затем медленно поднимается вверх. Она увидела ещё сестёр, вбегавших в комнату, и своего врача и удивилась: «Зачем он тут, и что он делает?» Она поднялась до самого потолка и оказалась рядом с лампами, она видела их очень отчётливо. «Я была как клочок бумажки, на который кто-то дунул, подняв его до потолка».
   Она парила под потолком и смотрела вниз. «Я видела, как меня старались оживить. Моё тело лежало внизу, распростёртое на кровати. Его было ясно видно, а они все толпились вокруг него. Я услышала голос одной сестры: «Боже, она мертва!» Другая сестра наклонилась и стала делать мне искусственное дыхание – рот в рот.
   Я смотрела на её затылок. Я хорошо запомнила её коротко остриженные волосы. Затем я увидела, как в палату вкатили аппарат для электрошока и приставили к моей груди электроды. Аппарат включили, моё тело подпрыгнуло вверх, и я услышала, как затрещали кости. Это было ужасно. Когда я наблюдала сверху, как меня бьют в грудь и растирают руки и ноги, я думала: «Зачем они так беспокоятся? Я чувствую себя прекрасно».
   Второй случай касается девятнадцатилетнего молодого человека, который вёз своего приятеля домой на автомобиле. Он рассказал, что на перекрёстке в них врезалась другая машина, «Я услышал скрежет автомобиля и тут же обнаружил, что двигаюсь в темноте, в замкнутом пространстве. Это длилось мгновение, а затем я как бы поплыл метрах в двух над улицей, в четырёх метрах от автомобиля, и слышал, как затихает эхо от грохота столкновения».
   Потом он видел людей, бежавших к машине и толпившихся вокруг неё, своего приятеля, который выбрался наружу в шоковом состоянии, своё собственное тело, залитое кровью и с исковерканными ногами. Люди старались вытащить его из салона. Он был возвращён к жизни и позже рассказал обо всём, что видел.
   Описанные выше явления и само понятие клинической смерти могут вызвать недоверие. После моих докладов мне иногда возражали: «Если после клинической смерти человек ожил, значит, это была не смерть».
   Что ответить на такое возражение? "Суть ведь не в том, какие использовать слова – «клиническая смерть» или «около смерти» (как предпочитает Муди), а в самом наличии удивительного феномена, когда какая-то часть человека покидает тело и способна наблюдать его и всё окружающее со стороны. Уже одно это доказывает, что сознательная жизнь может продолжаться независимо от физического тела и даже без него.
   Отрицание этого феномена говорит о нежелании человека понять его и принять в своё сознание, и он находит словесную формулу «значит, это была не смерть», которая избавляет его от необходимости дальнейших размышлений. Этот механизм подсознательной блокировки хорошо известен психологам,
   В медицинской литературе есть немало сведений о продолжении жизни после смерти тела. Жизнь вне тела испытал и описал один из ведущих психологов нашего времени Карл-Густав Юнг и другие учёные, Некоторые из возвращённых к жизни пробыли в состоянии временной смерти больше часа. С этим феноменом хорошо знакомы мормоны.
   Случаи временной смерти с выходом души из тела и возвращением в него были известны и до трудов современных врачей-реаниматоров. Время от времени их описывали, но этим сообщениям обычно не верили, слишком уж странным казалось то, о чём они свидетельствуют. В качестве примера приведём случай К. Икскуля.
   Это сообщение было впервые опубликовано архиепископом Никоном в «Троицких листках» в 1 91 б году (позднее перепечатано в журнале «Православная жизнь», №7, 1976 и в третьем выпуске сборника «Надежда») под заглавием «Невероятное для многих, но истинное происшествие».
   К. Икскуль, рассказавший о своём переживании, вскоре после случившегося ушёл в монастырь.
   Сообщение архиепископа Никона приводится в сокращённом виде.
   Он пишет, что раньше К. Икскуль, не задумываясь, читал священные книги, почитал за истину всё в них написанное, но глубокой веры у него не было, и смерть оставалась для него финалом человеческого бытия. Он был формальным христианином: ходил в церковь, крестился, но в сущности не веровал, всерьёз веру не принимал.
   После многих лет спокойной жизни он заболел воспалением лёгких, Болел долго и тяжело, но как-то утром вдруг почувствовал себя совсем хорошо. Кашель прекратился, температура упала. К его удивлению, врачи забеспокоились… принесли кислород. А потом – озноб и полное безразличие к окружающему. Он рассказывает:
   «Всё моё внимание сосредоточилось на самом себе… и как бы раздвоение… появился внутренний человек – главный, у которого полное безразличие к внешнему (к телу) и к тому, что с ним происходит».
   Он продолжает: «Удивительно было жить, видеть и не понимать ничего, такую чувствовать ко всему отчуждённость. Вот доктор задаёт вопрос, а я слышу, понимаю, но не отвечаю – мне незачем говорить с ним… И вдруг меня со страшной силой потянуло вниз, в землю… я заметался. «Агония», – сказал доктор. Я всё понимал, Не испугался, Но мне было тяжко, томно. Меня тянуло вниз… я чувствовал, что что-то должно отделиться… я сделал усилие освободиться, и вдруг мне стало легко, я почувствовал покой.
   Дальнейшее я помню ясно. Я стою в комнате, посредине её. Справа от меня, вокруг кровати полукругом стоят врачи и сестры. Я удивился – что они там делают, ведь я не там, я здесь. Я подошёл ближе, посмотреть. На кровати лежал я, Увидев моего двойника, я не испугался, а был только удивлён – как это возможно? Я хотел потрогать самого себя – моя рука прошла насквозь, как через пустоту.
   Себя стоящего я тоже видел, но ощущать не мог – рука проходила через туловище насквозь. И пола я не чувствовал… Дотянуться до других тоже не мог.
   Я позвал доктора, но тот не реагировал. Я понял, что я совершенно одинок, и меня охватила паника».
   Посмотрев на своё мёртвое тело, он подумал, а не умер ли он. «Но это было трудно себе представить – я был живее, чем прежде, я всё чувствовал и сознавал. Кроме того, в жизнь души я не верил».
   Позже, вспоминая пережитое, Икскуль говорит: «Предположение, что, сбросив тело, душа сразу всё знает и понимает, неверно, Я явился в этот новый мир таким, каким ушёл из старого. Тело – не тюрьма души, а её законное жилище, и поэтому душа является в новый мир в той степени своего развития и зрелости, каких достигла в совместной жизни с телом».
   Он видел, как старушка-сиделка перекрестилась: «Ну, Царство ему небесное», и вдруг заметил двух ангелов. В одном он почему-то сразу узнал своего ангела-хранителя, а другого не опознал. Ангелы взяли его за руки и пронесли через стены палаты на улицу.
   Затем он описывает подъём, видение «безобразных существ» («Я сразу понял, что этот вид принимают на себя бесы») и появление света… ярче солнечного. «Всюду свет и нет теней». Свет был так ярок, что он не мог ничего видеть. «Как во тьме, И вдруг сверху, властно, но без гнева, раздались слова: «Не готов», и началось стремительное движение вниз». Он вернулся к телу. Ангел-хранитель сказал: «Ты слышал Божие определение. Войди и готовься»,
   Оба ангела стали невидимы. Возникло чувство тесноты и холода и глубокая грусть об утраченном. «Она всегда со мной», Он потерял сознание и очнулся в палате на койке. Наблюдавшие за Икскулем врачи сообщили, что все клинические признаки смерти были налицо и состояние смерти продолжалось 3 6 часов,
   Муди и другие учёные описали немало подобных случаев, По их словам, за порогом смерти не начинается новое существование, а продолжается прежнее. Перерыва в жизни не происходит, и личность продолжает жизнь в ином мире такой, какой она была в момент перехода. Видимо, жизнь на земле •- лишь начало, лишь подготовка к тому, что ждёт нас после смерти тела. Начатое здесь будет продолжаться там; вероятно, нас ждёт и какое-то возмездие за содеянное в земной жизни. Об этом говорят все великие религии. И, по-видимому, очень важно перейти порог в состоянии беззлобности, умиротворённости и покоя, не унося с собой ни одного тёмного пятна на своей совести.
   Христианство всегда знало это и советовало каждому перед смертью исповедаться и причаститься. Состояние личности в момент смерти важнее всей предыдущей жизни человека.
   Об этом говорит и евангельское повествование от Луки (23, 32-33 и 39-43) о разбойниках. Вот оно: «Вели с Ним на смерть и двух злодеев. И когда пришли на место, называемое Лобное, там распяли Его и злодеев, одного по правую, а другого по левую сторону… Один из них злословил Его и говорил: „Если ты Христос, спаси Себя и нас". Другой же, напротив, унимал его и говорил: „Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден за то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли; а Он ничего худого не сделал". И сказал Иисусу: „Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое". И сказал ему Иисус: „Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю"».
   Жизнь разбойника была дурной, но раскаяние перед смертью обещает благое существование.
   Христианство всегда напоминает нам об этом. В Откровении святого Иоанна Богослова сказано: «Блаженны мертвые, умирающие в Господе… они успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними».
   Христианство знает и учит, что человек – это больше, чем мясо и кости или сочетание химических элементов, что, кроме тела, человек имеет душу и что по смерти тела душа не умирает, а покидает тело и продолжает жить и развиваться в новых условиях.
   Вот несколько цитат из Священного Писания. Совершенно определённо говорит о вечной жизни Сам Иисус Христос. Обращаясь к своим ученикам, Он сказал: «Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня имеет жизнь вечную». Это из Евангелия от Иоанна, гл. 6, стих, 47.
   И ещё: «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить, а бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф. 10, 28).
   А вот ещё слова Иисуса Христа: «Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь» (Ин. 5, 24).
   И ещё: первое свидетельство от Луки (20, 38), второе от Иоанна (12, 50 и 14, 1-2). «Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы…» «Я знаю, что заповедь Его есть жизнь вечная… Да не смущается сердце ваше» – то есть не сомневайтесь – «в доме Отца Моего обителей много…».
   Ближайших учеников Иисуса Христа, апостолов, сначала было двенадцать, потом ещё семьдесят. Они пришли ко Христу в разное время. Среди них были и простые люди – рыбаки, были и учёные. Апостол Лука, из числа семидесяти, был врачом. Оставив всё, они последовали за Христом и, постепенно познавая новое для себя, пришли к глубокой вере в единого Бога и вечную жизнь. После этого ни у одного из них никаких сомнений не было. Они видели, как Иисус Христос возвращает умерших к жизни, а значит, смерть на земле не окончательна. Они видели Иисуса Христа распятого, умершего на кресте, через три дня восставшего из гроба для жизни вечной и несколько раз являвшегося им в новом теле. Все они посвятили свою жизнь служению Иисусу Христу, подвергаясь преследованиям и мучениям. Одиннадцать из двенадцати приняли мученическую кончину. Они приняли её радостно и без колебаний, так как знали, что умирает только тело, а душу убить нельзя, она бессмертна.
   Многие апостолы и ученики Иисуса Христа, а потом святые и учёные богословы писали, что смерть – не конец и что душа живёт вечно. Если читать их без предубеждения, то на душе становится светлее, ведь писали люди правдивые, отдавшие свою жизнь за то, во что они верили. И описанное ими – результат виденного и пережитого, а не плод размышлений; не игра ума, а фиксация опыта.
   Один из учеников апостола Павла, зная, что его учитель не боится смерти, спросил об этом. Апостол Павел ответил: «Мне и здесь хорошо и там будет хорошо». Говоря о жизни после смерти тела, он сказал: «Не видел глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2, 9).
   В том же Послании, в главе 15, он поясняет: «Не всякая плоть такая же плоть… есть тела небесные и тела земные.,, и как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного.,, ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие… Смерть! Где твое жало?» Эти слова св. апостола Павла говорят о том, как христианство понимает смерть, – при умирании человек меняет своё тленное, временное тело на тело нетленное, вечное.
   Для апостолов и святых существование души было очевидностью; поэтому они не доказывали, не убеждали, а видели в этом нечто само собой разумеющееся. В первой главе Апокалипсиса Иоанн пишет: «Я был в духе в день Господень», а потом описывает то, что ему было показано, когда он был в духе, вне тела, Он не объясняет, что значит быть в духе, а говорит: «Я был в духе», как вы бы сказали: «Я был на улице» или «у моего соседа»,
   В этом святой Иоанн не одинок, о том же свидетельствовали многие апостолы и святые. Для них было очевидным, что душа может существовать вне тела, покидать тело и возвращаться в него,
   И в последующие века в богословской литературе и в житиях святых было много описаний жизни души.
   Блаженный Августин рассказывает о неверующем враче Геннадии. Геннадий во время сна вышел из тела и беседовал с неким юношей, но не понял происшедшего. Это повторилось несколько раз, но Геннадий по-прежнему продолжал не верить, Тогда юноша спросил его: «А своё тело, отдельно от тебя, там, на кровати, ты видишь?» – «Вижу». – «Ведь глаза твоего тела закрыты, а ты видишь и своё тело, и меня. Ты видишь духовным зрением, Знай, что после этой жизни будет другая».
   Святой Григорий Двоеслов в «Беседе» пишет: «Часто на грани смерти душа узнаёт тех, с кем она будет разделять небесное жилище за аналогичную награду или наказание»… «К праведным часто являются святые, чтобы успокоить их».
   Архиепископ Антоний Женевский пишет о том, что жизнь души за гробом есть естественное продолжение её жизни на земле. Перейдя в загробный мир, душа чувствует, сознаёт, воспринимает, рассуждает.
   Не только в духовной, но и в светской литературе есть немало похожих описаний. В повести Л. Н. Толстого «Смерть Ивана Ильича» умерший проходит через тёмную пещеру, видит картины своей прежней жизни и появление яркого света.
   Эрнест Хемингуэй описывает случай временной смерти в романе «Прощай, оружие». Рассказывает герой романа, но, видимо, описанное случилось с самим автором.
   Солдаты сидят в траншее под артиллерийским обстрелом.
   «Мы продолжали есть… я надкусил свой ломоть сыра и глотнул вина… потом послышалось: чух-чух-чух, потом что-то сверкнуло… и рёв, всё белое, потом всё краснее, краснее, краснее в стремительном вихре… я попытался вздохнуть, но дыхания не было, и я почувствовал, что весь вырвался из самого себя и лечу, и лечу, подхваченный вихрем. Я вылетел быстро, весь как есть, и я знал, что я мёртв и что напрасно думают, будто умираешь, и всё. Потом я поплыл по воздуху, но вместо того, чтобы продвигаться вперёд, скользил назад. Я вздохнул и понял, что я вернулся в себя. Земля вокруг была разворочена… голова моя тряслась, и я вдруг услышал чей-то плач».
   Этот солдат был тяжело ранен и пережил временный выход из тела,
   А совсем недавно в книге, помеченной 1984 годом, Фёдор Абрамов опубликовал рассказ «Материнское сердце».
   Крестьянка везёт на санях в районную больницу тяжело больного шестилетнего сына. В дороге ему становится хуже. Мать торопится.
   «Не довезла. Стужа была, мороз. «Стёпа, – говорю, – к району подъезжаем. Можешь ли, говорю, посмотреть-то?» А он сам меня просил: «Мама, скажи, когда к району подъезжать будем». Ребёнок ведь! Нигде не бывал дальше своей деревни – охота на белый свет посмотреть.
   И вот Степанушка у меня голову приподнял: «Мама, – говорит, – как светло-то. Какой район-то у нас красивый…» Да и всё – кончился. Так на руках у матери дух и испустил».
   Подобных сообщений очень много. Всё больше людей говорит и пишет о жизни души вне тела. Конечно, не все. Те, кто не хочет верить ни во что духовное, всё ещё не видят света, входящего в мир.

ГЛАВА 3

   Начало потусторонней жизни. – Выход из тела. – Две стадии восприятий.
   Аутоскопические восприятия. – Жизнь продолжается. – Наблюдения «со стороны». – Попытки контакта с материальным миром. – Пространство и время. – Тёмный туннель. – Появление света.
   Трансцендентальные восприятия. – Свет. – Просмотр прошлого. – Частный суд. – Встречи с бестелесными существами. – Что видели там. – Возвращение в тело.
 
   За последние 15-20 лет наше понимание смерти во многом изменилось. О том, что казалось неправдоподобным и невероятным, пишут не только духовные и светские писатели, но и учёные, в том числе медики. Опубликованы результаты многих исследований.
   Мы уже писали о докторе Муди и его наблюдениях, Его заслуга в том, что он объективно подошёл к этой проблеме, собрал большой материал, систематизировал и привлёк к нему внимание серьёзных научных кругов. Но Муди не был первым, занявшимся этим вопросом. До него проблему смерти исследовала доктор Элизабет Кюблер-Росс из Чикаго, ещё раньше – Карл-Густав Юнг, профессор Войно-Ясенецкий (архиепископ Лука), доктор Джордж Ритчи и другие учёные. Позже много сделал доктор Майкл Сабом.
   К 1980 году было известно свыше 25000 случаев возвращения к жизни недавно умерших. В настоящее время их намного больше. Восприятия людей во время пребывания «по ту сторону» записаны, систематизированы и многие из них проверены.
   Современные учёные предлагают различать две стадии восприятий: аутоскопические – то, что душа видит, слышит и чувствует непосредственно после выхода из тела, когда она ещё находится в нашем мире, и трансцендентальные – восприятия души, уже отошедшей в нездешний мир.
   Выше мы привели три рассказа об аутоскопических восприятиях людей, прошедших через временную смерть. Один из них, случай Икскуля, описан более 70-ти лет назад, то есть ещё до того, как началось систематическое научное изучение феномена продолжения жизни после смерти тела.
   Приводимые ниже примеры взяты из разных источников, главным образом из книг Р. Муди «Жизнь после жизни» и М, Сабома «Воспоминания о смерти». Оба учёных передают рассказы своих пациентов. Они говорят их словами, сохраняя яркость и свежесть описанных переживаний.
   АУТОСКОПИЧЕСКИЕ ВОСПРИЯТИЯ
   Вот несколько сообщений о пережитом.
   Мой друг передал мне рассказ солдата, раненного во время артиллерийского обстрела. Сперва была короткая потеря сознания, а потом солдат увидел, как санитары укладывают на носилки израненное, безжизненное тело. Он хотел помочь санитарам, что-то говорил, но они не обращали на него внимания, а один из них просто прошёл сквозь него. Тогда он попытался взяться за ручки носилок, но не почувствовал их тяжести, его руки не ощущали контакта. Посмотрев на убитого или, может быть, раненого, солдат с удивлением узнал самого себя.
   В сборнике «Надежда» (выпуск 3, 1979) опубликован перевод французской статьи Жан-Жака Грефа «Жизнь после смерти». Среди описанных случаев есть такой: «Я ничего не понимал. Я видел на кровати своё собственное тело. Было грустно видеть его таким жалким… Я казался себе плоским, как на фотографии или в зеркале… Вдруг я увидел себя во всех трёх измерениях, на расстоянии двух метров. Мне понадобилось время, чтобы узнать себя».
   Остановка дыхания у женщины. Реанимация. Позже она рассказала: «Я видела, как меня хотят оживить. Всё это было очень странно. Я находилась выше их и смотрела на них сверху… Я пыталась заговорить с ними, но никто меня не слышал. Врачи и сестры пытались сделать мне внутривенное вливание… А я всё время старалась привлечь их внимание, повторяя: «Оставьте меня в покое… Оставьте меня в покое…» Но они меня не слышали. Тогда я попыталась убрать их руки, но у меня ничего не вышло. Это было, я не знаю как… я видела, что прикасаюсь к их рукам, стараясь их оттолкнуть, но они оставались на месте. Я ничего не понимала. Я не чувствовала давления на свои руки» (Муди, стр. 43-44).
   Есть много описаний того, как душа мужчины или женщины, покинув тело, пытается войти в контакт с врачами или сестрами, старающимися оживить безжизненное тело. Душа женщины, умершей от остановки сердца, чувствовала себя вполне реальной и удивлялась безуспешности своих попыток: «Почему они не видят меня, почему не отвечают? Может быть, они нереальны? Как в зеркале?»
   Иногда парящая над своим телом душа может мгновенно перенестись в другое место. Солдат, тяжело раненный во Вьетнаме, во время операции вышел из тела и наблюдал, как врачи пытаются вернуть его к жизни. «Я старался остановить их, потому что там, где я был, мне было хорошо. Я был там, и он (врач) был, но как будто его и не было. Я прикоснулся к нему, а его не было. Я просто прошёл сквозь него… А потом вдруг оказался на поле боя, где я пострадал. Санитары подбирали раненых. Я хотел помочь им, но снова оказался в операционной… Сначала материализуешься там, а потом, в мгновение ока, здесь…»
   Другой пациент сказал, что мог смотреть рядом с собой и вдаль, как в телеобъектив (Сабом, стр. 54-55).
   Таких рассказов много. Испытавшие всё это упоминают не о полёте, а о моментальном перемещении – «чисто мыслительный процесс и очень приятный. Захотел – и я там».
   Почти все пережившие состояние временной смерти говорят о каком-то тёмном замкнутом пространстве, а потом о появлении яркого света.
   «Я слышал, как врачи объявили меня мёртвым, и вдруг почувствовал, что падаю или плыву в каком-то тёмном пространстве. Нет слов, чтобы описать это. Вокруг было совсем темно, и только где-то вдали виднелся свет. Он был очень ярким, только сначала не очень большим, но чем ближе, тем больше и больше. Я устремился к этому свету. Страшно мне не было, а было хорошо. Я – христианин, и потому сразу же подумал: «Этот свет – Христос, ведь Он сказал: «Я свет миру». Я подумал: «Если это смерть, то я знаю,' Кто меня ожидает» (Муди, стр. 63).
   В других рассказах говорится не о тёмном пространстве, а о чёрном туннеле, в котором движется покинувшая тело душа.
   В Священном Писании- упоминается «Долина смертной тени»,
   В конце туннеля – свет, к которому стремится умерший, Свет может напоминать заходящее солнце – яркий центр и зарево вокруг него.
   Видимо, туннель отделяет восприятие этого мира от потустороннего. Свет – это начало потустороннего, изумительной красоты и очарования. В рассказах тех, кто не дошёл до встречи со светом, нет описаний трансцендентального мира.
   ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНЫЕ ВОСПРИЯТИЯ
   Те люди, у которых состояние временной смерти продолжалось несколько дольше, рассказывают почти то же самое, но, кроме описанных, у них бывают и совершенно другие восприятия.
   «Я знал, что умираю и ничего не мог поделать, потому что меня никто не слышал… Я находился вне своего тела, никаких сомнений быть не могло, ибо видел своё тело на операционном столе. Моя душа покинула его! Я чувствовал себя очень плохо, пока не появился этот яркий свет. Поначалу он был тусклым, но потом превратился в ослепительное сияние. От него исходило тепло… Свет покрывал всё, но не мешал мне видеть операционную, врачей, сестёр… Сперва я не понимал, что происходит, но потом Он спросил меня, готов ли я умереть? Он говорил, как человек, но никого там не было. Голос исходил из Света.
   Теперь я знаю: Свет понял, что я не был готов к смерти. Он как бы испытывал меня, С того момента, как Свет заговорил, мне стало очень хорошо; я чувствовал, что я в безопасности и что меня любят. Любовь, исходящую от Света, невозможно выразить и описать» (Муди, стр. 63-64).
   Многие из переживших состояние временной смерти говорят о свете. Им было ясно, что говорил не свет, а Кто-то в свете. Слов обычно они не слышали, но понимали их. Какого-либо определённого языка – русского или другого – не было. Они воспринимали и передавали мысли, и всё было настолько ясно, что обмануть или что-либо- утаить было невозможно. Свет приносил любовь, понимание и покой.
   О свете пишут также Осис и Харалдсон.
   Тем, кто пытался описать этот свет, было трудно найти слова, Свет был не тот, что мы знаем. «Это был не свет, а полное отсутствие тьмы. Этот свет не оставлял теней, темнота отсутствовала. Свет не был виден, но он был повсюду, вы пребывали в свете» (Сабом, стр. 66).
   Свет понимают по-разному. Христиане считают свет Иисусом Христом; неверующие ищут других объяснений или вовсе не думают об этом.
   Интересно, что в «Тибетской книге мёртвых» также сообщается о встрече со светом и о том, что, приближаясь к свету, нужно стараться испытывать к другим любовь и симпатию.
   Существует и другое явление, тесно связанное с умиранием, иногда возникающее непосредственно перед смертью, иногда – и в этом случае оно ярче – вскоре после смерти. Это – просмотр прошлого, нередко связанный с переоценкой того, что произошло за время жизни.
   Профессор Войно-Ясенецкий в книге «Дух, Душа и Тело» описывает два известных ему случая.
   Адмирал Бофр рассказывал, что когда он тонул, он видел «детство, проказы, время, потраченное зря, прежнее плавание с кораблекрушением; всё это в панораме, причём каждый шаг мой являлся предо мною, сопровождаясь сознанием правильности или неправильности его, с точным пониманием его причины и следствия. Многие маленькие приключения моей жизни, на самом деле уже забытые, предстали пред моим духовным взором в полной ясности», От падения в воду до извлечения прошло две минуты. Значит, была сверхъестественная быстрота работы сознания.
   В другом случае сообщается об одной даме, упавшей в воду и чуть не утонувшей. С момента прекращения всяких её телодвижений и до извлечения из воды прошло две минуты, за которые она, по её словам, ещё раз пережила всю свою прошлую жизнь… развернувшуюся перед её духовным взором со всеми подробностями.
   О таком просмотре пишут Ритчи, Муди, Сабом и многие другие. При состоянии, близком к смерти, перед глазами человека, как на экране, проходят все главные события его жизни.
   Вот выдержки из длинного рассказа пациентки доктора Муди, возвращённой к жизни на земле:
   «Когда появился Свет, Он спросил: «Что ты сделала в своей жизни? Что ты можешь показать Мне?» или что-то в этом роде. И тогда появились картины прошлого. Они были очень яркие, трёхмерные и в цвете, И они двигались. Перед моими глазами пролетела вся моя жизнь… Вот я совсем маленькая девочка… а вот выхожу замуж… всё промелькнуло и исчезло… дольше всего стоял перед глазами день, когда я уверовала в Иисуса Христа… это было много лет тому назад».
   Она продолжает: «В каждом эпизоде, а Свет выбирал их, Он показывал мне самое главное. Он не обвинял меня, а мягко наставлял, что нужно учиться любви и просто учиться, приобретать знания, что это непрерывный процесс, и я буду продолжать его и после того, как Он во второй раз придёт за мной. Свет сказал, что на этот раз я вернусь назад» (Муди, стр. 65-68).
   Вернувшиеся говорили, что этот просмотр похож на воспоминания, но есть и разница: во-первых, он проходит очень быстро, а во-вторых, не последовательно, а всё сразу, одновременно, Вся жизнь – за несколько секунд. Это очень живые картины; они сопровождаются эмоциями, и о них остаётся яркая память,
   Многие рассказывали о встрече с покойными родственниками или знакомыми – иногда в земных условиях, иногда в обстановке нездешнего «небесного» мира. Видели они всегда уже мёртвых и никогда ещё живых людей.
   Женщина, пережившая эпизод временной смерти, слышала, как врач сказал её родным, что она умирает. Покинув тело и поднявшись вверх, она увидела под потолком покойных родных I и подруг. Она узнала их, и они встретили её с радостью.
   Другая женщина видела своих родственников, которые приветствовали её и пожимали ей руки. Они были одеты в белое, радовались и были счастливы… «и вдруг они повернулись ко мне спиной и стали уходить, а бабушка обернулась и сказала: «Мы увидимся позже, не в этот раз». Бабушке, когда она умерла, было 96 лет, а сейчас она выглядела… ну, лет на 40-45, здоровая и счастливая».
   Во время сражения рота потеряла убитыми 4 2 солдата. Один из них, тяжело раненный, видел своё покалеченное тело и беседовал с убитыми товарищами. Он их не видел, но они были туг, рядом с ним. Говорили беззвучно, но друг друга понимали. Печали, сочувствия не было ни у кого. Назад в тело они не хотели, были счастливы.
   Два последних случая подробно описаны Сабомом в его книге I на стр. 72 и 71.
   Почти все из имевших трансцендентальные восприятия сообщали о встречах с близкими, но уже почившими людьми.
   Иногда недавно умершему предоставляется выбор – остаться в потустороннем мире или вернуться в земную жизнь. Голос Света может спросить: «Готов ли ты умереть?» Иногда умершим, | вопреки их желанию, приказывают вернуться. Душа их уже | преисполнилась чувством радости, любви и мира, ей там хорошо, но её время ещё не пришло; она слышит какие-то слова или приказ и возвращается на землю. Возможность выбора и предписания нередко принимает символическую форму: ручья, тумана, другого берега и тому подобного. Таких рассказов много.
   Женщина, покинув тело, увидела протянутые к ней руки покойного мужа, но дотянуться до неё он не смог, и она вновь оказалась в своём теле,
   Тяжело раненый на поле боя солдат увидел своё искалеченное тело и услышал Голос. Он решил, что с ним говорит Иисус Христос. Ему был предоставлен выбор: вернуться в земной мир калекой или остаться в мире загробном. Солдат согласился вернуться на землю.
   Пациентка доктора Муди рассказывает: «У меня случился сердечный приступ, и я оказалась в чёрной пустоте. Я знала, что покинула своё тело, знала, что умираю… Я попросила Бога помочь мне, и вскоре выскользнула из тьмы и увидела впереди серый туман, а за ним людей. Их фигуры были похожи на земные. Кроме них, я различала что-то вроде домов. Всё было залито золотистым светом, очень нежным, не таким резким, как на земле… Я испытала невероятную радость и захотела пройти сквозь туман, но вдруг появился мой дядя Карл, умерший много лет тому назад. Он преградил мне дорогу и сказал: «Ступай назад. Твоё дело на земле ещё не закончено. Возвращайся». Вопреки своему желанию она вернулась в тело. У неё был маленький сын, которому она была нужна» (Муди, стр. 75-76).
   Есть много сообщений о том, что встретили «по ту сторону» люди, заглянувшие за завесу.
   Они описывают ручей, преградивший дорогу, поле, перегороженное изгородью или рядами колючей проволоки; по одну сторону – сухая трава, по другую – прекрасное пастбище, лошади, деревья – «здесь» и «там». Описывают встречи с духовными существами, нездешнюю природу, дома, лучезарные города.
   В основном все рассказывают об одном и том же, но детали различны. Нередко люди видят то, что ожидают увидеть. Христиане – ангелов, Богоматерь, Иисуса Христа, патриархов. Индийцы – индуистские храмы; неверующие – фигуры в белом, юношей, иногда не видят ничего, но чувствуют «присутствие». Психологи угадывают в свете облик своего отца или понимают его как «коллективное сознание» и так далее. Убеждённые атеисты также видят свет и царство света и не хотят возвращаться на землю.
   Есть много описаний природы, похожей на нашу, но чем-то и отличной от неё: холмистые луга, ярчайшая зелень, какой на земле не бывает, поля, залитые чудесным золотистым светом и разделённые изгородью, переходить за которую нельзя. Есть описания цветов, деревьев, птиц, животных, пения, музыки.
   Осис и Харалдсон собрали 75 случаев трансцендентальных восприятий с описаниями лугов и садов необычайной красоты, городов, музыки, встреч с другими существами. Свыше ста случаев приводит Муди и столько же Сабом.
   Есть очень много интересных сообщений о личных переживаниях.
   Один из ведущих психологов нашего времени Карл-Густав Юнг в книге «Воспоминания, сны и размышления» пишет о своих восприятиях вне тела во время сердечного приступа. Он находился высоко в пространстве и видел землю – пустыни, моря – с высоты 1000 миль.
   Богослов протоиерей С. Булгаков после операции на горле в 1939 году тоже видел картины нездешнего мира.
   В самиздате есть рассказ одного монаха Троице-Сергиевой лавры, возвращённого к жизни из состояния клинической смерти.
   Вот выдержки из рассказа больной раком женщины, которая вышла из тела во время операции. Она увидела себя и двух врачей и с великим ужасом воззрилась на своё тело. Весь желудок и тонкие кишки были в раковых узлах. Она стояла и думала: «Почему нас двое? Я стою, и я лежу». Вдруг она очутилась в воздухе, Она почувствовала, что летит, что кто-то её держит и они поднимаются всё выше и выше. Стало так светло, что невозможно было смотреть… Потом она увидела толстые деревья с разноцветными листьями, небольшие домики. Ей показали также ад – «змеи, гады, невыносимый смрад, бесы», а потом рай – там было хорошо, но она услышала голос: «Спустите её на землю» и вернулась в тело. Она не хотела возвращаться,
   Бетти Мальц описывает свои переживания в книге «Я видела вечность», вышедшей в 1977 году. Она пробыла в состоянии клинической смерти 2 8 минут. Случилось это в июле 1959 года во время второй операции по поводу аппендикулярного перитонита. Ей было 27 лет.
   Она пишет, что переход был ясным и спокойным. Сразу после смерти тела она оказалась на чудесном зелёном холме. Её удивило, что, имея три операционные раны, она свободно стоит и ходит, без всякой боли. Над ней сияет синее небо. Солнца нет, но свет повсюду. Под босыми ногами – трава такого яркого цвета, какого на земле она не видала; каждая травинка как живая. Холм крутой, однако ноги двигаются легко, без усилий, Пёстрые цветы, кусты, деревья. Слева от неё – мужская фигура в хитоне. Бетти подумала: «Не ангел ли это?» Они шли, не разговаривая, но она поняла, что он не чужой и что он её знает,
   Потом перед её взором прошла вся её жизнь, Она увидела свой эгоизм, и ей стало стыдно, но она ощутила вокруг себя заботу и любовь.
   Бетти Мальц нашла прекрасные слова, чтобы описать то, что она испытала: «Я чувствовала, что я получила всё, чего когда-либо желала, была всем, чем когда-либо хотела быть, шла туда, где я когда-либо мечтала оказаться».
   Она и её спутник подошли к чудесному серебристому дворцу, «но башен на нём не было». Музыка, хор; она услышала слово «Иисус». Стена из драгоценных камней. Ворота из жемчуга. Когда ворота на мгновение приоткрылись, улица -засияла золотым светом. Она никого в свете не увидела и всё же поняла, что перед ней – Иисус. Она хотела войти во дворец, но вспомнила вдруг отца и вернулась в тело.
   Её убитый горем отец все эти 2 8 минут простоял у её кровати и был поражён, когда она ожила и отбросила простыню, покрывавшую её лицо.
   Это переживание привело Бетти Мальц ближе к Богу. Она любит теперь людей, а люди – её.
   Не менее интересна книга доктора Джорджа Ритчи «Возвращение из завтра», вышедшая в 1976 году, в которой он описывает случившееся с ним в 1943 году.
   Предисловие к книге написано Реймондом Муди. «Его книга, – пишет доктор Муди, – один из самых фантастических и документированных отчётов о переживании смерти, известных мне».
   Собственную книгу Муди посвящает Джорджу Ритчи и «Тому Единственному, которого подразумевает».
   Во вступлении к своей книге Ритчи пишет: «Иисус – это не только сила, это невероятная, безусловная любовь». И дальше: «Я не имею понятия, какой будет следующая жизнь. Я заглядывал, так сказать, из прихожей, но увидел вполне достаточно, чтобы понять две истины: наше сознание не прекращается с физической смертью; время, проведённое на земле, и наши взаимоотношения с другими людьми гораздо важнее, чем мы подозреваем.
   В возрасте 20 лет, готовясь поступить в университет, Ритчи заболел. После длительной и тяжёлой болезни он услышал, как врачи объявили его мёртвым. Его душа покинула тело, некоторое время странствовала и наконец оказалась в небольшой комнате, где на больничной кровати лежало накрытое простынёй тело. Он не сразу понял, что это его тело и что, следовательно, он умер. Он представлял себе смерть как небытие, а он был жив, видел и думал,
   Свет в комнате усилился и стал таким ярким, что физические глаза его не вынесли бы, Ритчи чувствует «Присутствие» и вскоре видит Иисуса Христа.
   От Христа исходит полная и безграничная любовь, и Ритчи испытывает покой, радость и такое удовлетворение, что готов остаться в этом состоянии навсегда.
   Перед его взором проходят годы его жизни, все до одного; он увидел знакомых людей, которые двигались и говорили, Время летело очень быстро – вся жизнь за несколько минут. Ритчи воспринял вопрос: «Как ты использовал своё время на земле?» Вся его жизнь была налицо – Христос спрашивал не о фактах, а об их смысле – что важного сделал Ритчи за свою жизнь. Ему было указано, что важны не личные достижения, а любовь ко Христу и людям.
   Потом – полёт в сопровождении Христа и несколько видений загробной жизни на земле и в потустороннем мире. Улицы, дома, фабрики, люди и бесплотные существа.
   Он видел убийц. Они страдают. Они прикованы к жертвам своего греха. Они причинили страдания другим, а теперь плачут и просят прощения у тех, перед кем они виноваты, но их никто
   не слышит. Он видел и другие картины ада – неотрывная привязанность к земным желаниям, которые там неутолимы. «Где лежит твоё сердце, там и ты сам».
   Потом он наблюдал «Небесный мир», где процветают наука, искусство, музыка. Библиотека всеобъемлющего знания. Существа, по виду такие же, как люди, трудятся, не думая о себе, Они духовно росли в земной жизни и продолжают расти.
   Он вернулся в своё тело, не желая этого. Рассказ Ритчи встретили с недоверием, но пережитое резко изменило его жизнь и его самого.
   У святых, восхищенных в духе на небо (апостолы Иоанн, Пётр и другие), тоже есть описания небесного мира и его природы. Они видели луга, цветы, реку; видели птиц и слышали их пение.
   Почти все рассказы людей, переживших клиническую смерть, очень светлы. Нам ничто не угрожает, смерть не страшна, это лишь приятное переживание. Так, однако, бывает не всегда, В сообщениях Ритчи, Бетти Мальц и других фигурирует и ад, Переживания вне тела у самоубийц, возвращённых к жизни, также носили далеко не радостный характер. Мужчина, покончивший с собой после смерти любимой жены, попадает в такие ужасные условия, что не находит слов для их описания.
   Возвращение в тело чаще всего происходит моментально, нередко совпадая во времени с электрическим шоком или другим реанимационным приёмом…
   Часто после того, как умерший осознаёт свою смерть, у него возникает чувство горечи и острое желание вернуться в тело, Однако по мере углубления восприятий горечь проходит и, наоборот, появляется желание остаться. Некоторые даже сопротивляются возвращению в тело, особенно те, кто встретился со Светом.
   «Я хотел бы всегда оставаться в присутствии Света».
   Вернуться назад в тело заставляет чувство долга к оставшимся, а иногда желание завершить какое-то начатое дело. Несколько женщин признались, что хотели бы остаться «там», но вернулись из-за своих маленьких детей.
   «Я не хотела возвращаться, но тут вспомнила о своих малышах и о муже».
   «Я оказался вне тела и понял, что должен принять решение… На той стороне было прекрасно, и мне хотелось остаться. Но я знал и то, что смогу сделать на земле что-нибудь очень хорошее… И тогда я подумал: «Я должен вернуться и жить», и после этого вернулся в тело» (Муди, стр. 79),
   Некоторые считают, что возвращение было результатом их собственного решения. Другие полагают, что это Бог позволил им вернуться, поскольку дело их жизни не было завершено.
   Были и такие, которых вернули вопреки их желанию: «Ещё не время, ступай назад».
   Никакое сопротивление здесь не помогало. Какая-то сила увлекала их назад, обычно через чёрный туннель.
   Часть вернувшихся считает, что вопреки желанию их вернули молитвы или любовь оставленных ими людей.
   Возвращение в тело обычно происходит моментально. Все восприятия исчезают, и вернувшийся снова оказывается в кровати. Есть рассказы о том, что наблюдавший со стороны за реанимацией своего тела в момент применения электрического тока вдруг утрачивал восприятие и снова оказывался в своём теле.
   Некоторые возвращались в тело как бы толчком. Сперва бывает неуютно и холодно. Иногда перед возвращением случается кратковременная потеря сознания. Врачи-реаниматоры и другие свидетели отмечают, что в момент возвращения к жизни человек нередко чихает. О том же гласит народное поверье.
   Рассказы людей, прошедших через временную смерть, свидетельствуют о совершенно новом – новом для науки, но не для христианства. Многие учёные, в том числе и медики, бездумно прошли мимо, но нашлись люди, которые поняли, что раскрывается нечто новое в понимании человеческого существования, и постарались не только дать описания, но и найти подтверждения тому, что эти странные явления – не фантазия, а реальность. Этим подтверждениям посвящена следующая глава.

ГЛАВА 4

   Майкл Сабом и его проверочные наблюдения. – Несколько свидетельств о продолжении жизни после смерти тела. Сомнения. – Необычность описанного. – «До, это было, но этого быть не должно». – Часто ли такое бывает? Трудность сбора материала. – Новым знанием делятся неохотно. – Его влияние на характер и образ жизни.
 
   В предыдущей главе было приведено множество свидетельств о жизни души независимо от тела и после смерти тела. Сообщения, сделанные Муди, Сабомом, Кюблер-Росс и другими, очень интересны и важны. Случаи тщательно отобраны. В большинстве своём это клинические истории болезни с описанием людей, возвращённых к жизни.
   Рассказы о пережитом «по ту сторону» искренни и схожи, они отличаются друг от друга лишь в деталях; люди с разным образованием, разных профессий, национальностей, пола, возраста и так далее говорят об одном и том же. Это поразило всех учёных, занимавшихся данным вопросом. Необразованная женщина видела и переживала то же самое, что и профессор психологии. Обычно часть человека, покинувшая тело, видела своё тело со стороны, часто сверху, наблюдала врачей и сестёр, старавшихся оживить его, и всё, происходившее вокруг, а немного позже воспринимала и многое другое.
   Несмотря на правдивость и искренность, эти сообщения всё ещё не были вполне убедительны, так как основывались преимущественно на рассказах людей, прошедших через временную смерть. Недоставало объективной научной проверки – действительно ли существует этот, как его называют учёные, феномен продолжения жизни после смерти тела.
   Следующий шаг сделал доктор Сабом. Он организовал проверочные наблюдения и подтвердил, а по сути доказал, что сообщения о жизни после смерти – не выдумка и что личность после смерти тела действительно продолжает существовать, сохраняя способность видеть, слышать, думать и чувствовать.
   Майкл Сабом – профессор медицинского факультета в университете Эмори (США). Он – кардиолог, член Американского Общества кардиологов и имеет большой практический опыт реанимации. Его книга «Воспоминания о смерти» с подзаголовком «Медицинское исследование» вышла в 1981 году. Сабом подтвердил то, о чём писали другие, но главное в его книге не это, Он провёл ряд исследований, сопоставив рассказы своих пациентов, переживших временную смерть, с тем, что фактически происходило в то время, когда они находились «по ту сторону», и что было доступно объективной проверке. Результаты его исследований подтвердили вышеописанные наблюдения других учёных. После смерти тела жизнь продолжается. Сомневаться в этом могут только те, кто не знаком с последними достижениями медицинской науки, изучающей смерть.
   Сабом пишет, как он пришёл к изучению этого вопроса, Он работал в больнице на ночных дежурствах со срочными вызовами к умирающим. Его взгляды на смерть были тогда очень простыми. Он пишет: «Если бы меня спросили, что я думаю о смерти, я ответил бы, что, когда приходит смерть, человек умирает – и это всё». Он строго отделял науку от религии и видел смысл религии в моральных предписаниях и утешениях умирающих. Он был человеком неверующим, признавал исключительно науку и в своей работе доверял только точным лабораторным и техническим данным. Конечно, иногда и он сталкивался с чем-нибудь необъяснимым, но в таких случаях он считал, что со временем наука сумеет объяснить и это,
   С книгой Муди «Жизнь после жизни» Сабом познакомился в 1976 году и описанным там явлениям не придал поначалу особого значения. Книжный рынок тогда, как и теперь, был наводнён самой дикой фантастикой. Книгу Муди легко было принять за увлекательную выдумку, однако Сабом постепенно ей заинтересовался и стал расспрашивать своих пациентов. Их рассказы подтвердили описанное Муди, и Сабом был поражён искренностью людей, испытавших временную смерть, и схожестью их переживаний.
   Его больные, испытавшие состояние временной смерти, никому, как правило, о пережитом не рассказывали, друг друга не знали, и тем не менее все их сообщения свидетельствовали об одном и том же, Так, например, они рассказывали, что, покинув тело, они могли свободно перемещаться куда угодно, а также видеть и слышать происходившее в других комнатах и коридорах больницы, на улице и так далее, пока их тело лежало бездыханным на операционном столе. Они созерцали со стороны своё тело и всё, что с ним делали врачи и сестры, старавшиеся вернуть его к жизни. Сабом решил проверить эти удивительные сообщения, взглянув на них глазами объективного исследователя. Он проверял, совпадают ли рассказы больных с тем, что в это время происходило на самом деле; действительно ли применялись те медицинские аппараты и методы реанимации, которые описывали умершие, действительно ли в других комнатах происходило то, что они видели и описывали.
   Сабом собрал и опубликовал 116 случаев. Все они были проверены им лично. Он сопоставлял рассказы с историями болезни, расспрашивал тех людей, которых видели и слышали его пациенты, возвращённые к жизни, опять-таки сопоставлял показания тех и других1. Так, например, он проверял, действительно ли описанные люди находились в комнате для посетителей и в какое именно время. Он составлял точные протоколы с учётом места, времени, участников, произнесённых слов и так далее. Для своих наблюдений он отбирал только психически здоровых и уравновешенных людей,
   Проверка полностью подтвердила существование изучаемого феномена, Подтвердилось, что после смерти тела существование личности продолжается. Какая-то часть человека продолжает жить; она видит, слышит, думает и чувствует, как и раньше.
   В то время, когда тело было мёртвым, люди видели не только включённые аппараты, но и стрелки приборов в том положении, которое они принимали в действительности, детально и точно описали машины и приборы, которых раньше не видели и о существовании которых не знали. Они слышали разговоры врачей и сестёр; наблюдая сверху, они видели их причёски и головные уборы, а также происходящее за стенами комнаты, в которой лежало их тело, и так далее. Все эти поразительные сведения получили достоверное подтверждение.
   Для иллюстрации приведём несколько примеров из сообщений доктора Сабома.
   Тяжёлый сердечный приступ с остановкой сердца у 4 4-летнего мужчины. Для оживления пришлось применить несколько электрических шоков. Умерший наблюдал за происходящим извне своего тела и позже подробно это описал.
   «Я пребывал как-то отдельно, в стороне. Не участвовал в происходящем, а смотрел отчуждённо, меня всё это не очень интересовало… Мне впрыснули что-то через приспособление для вливаний… потом подняли и положили на доску. И тогда один из врачей принялся бить меня по груди. До этого мне давали кислород – такая резиновая трубочка в нос, а теперь её вынули и накинули на лицо маску… светло-зелёного цвета… Помню, как вкатили столик, на котором было что-то вроде лопастей. И ещё квадратный прибор с двумя стрелками. Одна стояла неподвижно, другая двигалась… Но двигалась медленно, не рывками, как на вольтметре или других приборах. Первый раз она остановилась между первой третью и половиной шкалы. Во второй раз прошла больше половины, а в третий – почти три четверти. Неподвижная стрелка дёргалась всякий раз, когда эту штуку толкали, и кто-то из персонала возился с ней. Вероятно, её починили, и первая стрелка замерла, а вторая продолжала двигаться… Там были две лопасти с проводами; это как два круглых диска с ручками. Провода брали по одному в руку и клали мне на грудь. На ручке имелись маленькие кнопки… я видел, как меня дёргало…» (стр. 48).
   Персонал, участвовавший в реанимации, подтвердил этот рассказ во всех деталях.
   Второй случай рассказал 60-летний рабочий, переживший остановку сердца: «Умирая, я увидел своё собственное тело, и мне было жаль покидать его… Я видел всё, что происходит… Сперва я не узнал, кто это такой, и тогда я приблизился и увидел себя и никак не мог понять,., как же это? Я смотрел сверху и медленно поднимался всё выше».
   Потом он описывает, что делали с его безжизненным телом врачи и сестры: «Я всё понимал… и видел моих родных в приёмном покое… совершенно отчётливо… они стояли там – моя жена, старший сын, дочь, а также врач… Нет, я никак не мог быть там, меня в это время оперировали… но я видел всех их и прекрасно знаю, что я был там,,. Я не понимал, что происходит и почему они плачут. А потом я направился дальше, я попал в другой мир» (стр. 154).
   Сабом позже расспросил жену и дочь своего пациента. Жена целиком подтвердила рассказ своего мужа. Дочь также вспомнила, что в это время они втроём находились в приёмном покое и разговаривали с врачом её отца.
   В состоянии временной смерти человек может оказаться не только после остановки сердца, но и при других обстоятельствах, например, во время хирургической операции.
   Сабом приводит один из таких случаев. Его пациент был в состоянии клинической смерти, под глубоким наркозом, с остановившимся сердцем и, конечно, без сознания. Он был с головой накрыт простынями и физически не мог ничего видеть.
   Позже он описал свои переживания. Он видел в подробностях операцию на собственном сердце, и его рассказ соответствовал тому, что происходило в реальности.
   Вот короткие выдержки из его обстоятельного рассказа: «Анестезиолог сделал мне внутривенный укол… Очевидно, я заснул, я совершенно не помню, как меня перевезли из этой комнаты в операционную. Вдруг я увидел, что операционная комната освещена, но не так ярко, как я ожидал. Сознание вернулось ко мне… Со мной уже что-то делали… моя голова и тело были покрыты простынями, и вдруг я увидел всё окружающее… я как бы оказался в полметре над своей головой, будто бы ещё одной персоной… Я видел, как два хирурга оперировали меня… они пилили грудную кость… я могу нарисовать эту пилу и инструмент, которым мне раздвигали рёбра…»
   Он описывает ход операции: «Много инструментов… они (врачи) называли их зажимами… Я думал, что везде будет много крови, но, к моему удивлению, её оказалось очень мало… и сердце не такое, как я думал. Оно большое; широкое сверху и узкое внизу, как континент Африка. Сверху оно розовое и жёлтое… Даже жутко. Одна его часть была гораздо темнее, чем всё остальное… Доктор С. стоял с левой стороны, он срезал кусочки моего сердца, вертел их так и этак и долго рассматривал… У врачей возник спор, следует ли делать обвод или нет. Решили не делать… У всех врачей, кроме одного, были зелёные чехлы на обуви, а этот чудак был в белых ботинках, заляпанных кровью… это выглядело странно и, по-моему, антигигиенично…» (стр. 93-96).
   Описанный больным ход операции совпал с записями в операционном журнале, сделанными, конечно, в другом стиле.
   В истории болезни было отмечено, что восстановить кровообращение было трудно – подтверждение того, что больной действительно пережил состояние временной смерти.
   Очень интересно начало этого рассказа, когда больной простыми словами описывает два совершенно разных состояния: глубокого наркоза и клинической смерти. В первом случае – потеря сознания, полное «ничто»; во втором – способность видеть со стороны собственное тело и всё окружающее, способность слышать, думать и чувствовать, пребывая вне тела.
   Повторяю его слова: «Анестезиолог сделал мне внутривенный укол… Очевидно, я заснул, я совершенно не помню, как меня перевезли из этой комнаты в операционную». Это действие наркоза. Многие из нас именно так и представляют себе смерть – полное ничто, отсутствие каких-либо восприятий. Однако больной продолжает: «Вдруг я увидел… Сознание вернулось ко мне… Я видел, как два хирурга оперировали меня. Я слышал их разговоры… я мог понимать… я был вне моего тела». Это не наркоз, а продолжение жизни души после смерти тела, в данном случае после его временной смерти.
   Конечно, многие представляют себе смерть совершенно по-другому. Те из нас, кто отошёл от христианства и кто о Боге и о душе вообще не вспоминает, с трудом принимают, что после смерти тела какая-то часть человека продолжает сознательное существование.
   Это относится и к врачам, Возникали сомнения и у изучавших феномен «жизни после жизни» учёных.
   Конечно, если вы впервые услышите рассказы, вроде приведённых выше, они могут показаться выдумкой, Поверить в их истинность нелегко – и не только вам или мне, Не сразу поверили в неё и все трое упомянутых нами учёных – Кюблер-Росс, Муди и Сабом.
   Все трое – люди далёкие от какой-либо фантастики, психически уравновешенные и серьёзные учёные. Их книги написаны сухим, точным языком, без всяких украшений. Их целью было не удивить или развлечь читателя, а объективно проверить новые данные. Всё сомнительное они отбрасывали и выводов, в сущности, не делали, ограничиваясь изложением фактов.
   Они долго не знали друг друга и работали независимо, но результаты наблюдений всех троих совпали. Все они были скептиками, верили науке, а не религии и, начиная работу, полагали, что их исследования, скорее всего, докажут ошибочность и ненаучность веры в загробную жизнь. Но все трое были настоящими учёными и, встретив неожиданное, не побоялись признать его и подтвердить своим авторитетом, хотя это могло уронить их в глазах коллег, настроенных в большинстве своём скептически. Все трое стали верующими, Кюблер-Росс сказала, что для неё это вообще не вопрос веры, ибо она совершенно убеждена, что после этой жизни на земле будет другая.
   В начале своих исследований все трое учёных сомневались: а не выдумывают ли (или хотя бы не приукрашивают) те, кто рассказывает о своих фантастических переживаниях? Почему подобных свидетельств так мало? Почему мы стали узнавать об этом лишь недавно?
   Однако оказалось, что такие случаи вовсе не редкость, Сабом позже читал курс лекций о жизни после смерти и по окончании каждой лекции приглашал желающих выступить. Всякий раз в аудитории из 3 0-3 5 человек находились один или двое, сообщавших, что и на их долю выпали подобные переживания, И хотя эти переживания различались в деталях, в целом они совпадали и не зависели от социального положения, профессии и так далее. У верующих и неверующих, у простых людей и учёных – одно и то же.
   На вопрос: «Почему вы до сих пор никому об этом не рассказывали?», как правило, следовал ответ: «Я боялся, что мне не поверят, будут высмеивать или сочтут ненормальным».
   Обычно люди, заглянувшие за завесу, склонны скрывать от других то, что они там увидели. Они раскрывались, только почувствовав симпатию спрашивающего и убедившись, что им движет не простое любопытство, а серьёзная заинтересованность, Зато встретив внимание и понимание, они рады были облегчить душу и поделиться тем, что многие из них до конца не понимали и что их смущало. Некоторые даже сомневались в здравости своего ума и с радостью узнавали, что и с другими случалось то же самое, что и с ними.
   Встречались и такие, кто просто не мог осмыслить происшедшее с ними. Один из них, пытаясь объяснить случившееся, сказал: «Да, это было, хотя этого не должно было быть».
   А второй завершил свой рассказ словами: «Это открыло мне новый мир… Думаю, есть ещё немало такого, что я должен найти и понять»,
   Многим трудно было найти слова для описания того, что они пережили. Они говорили: «В нашем языке нет таких слов… Это другое… Это не наш мир,..»
   Все трое учёных пишут от искренности рассказчиков и о том, что у них не было сомнений, что всё это произошло на самом деле. Многие узнали ближе, что такое смерть, пришли к вере в Бога и изменили свой образ жизни: стали серьёзнее и глубже. Некоторые переменили профессию – пошли работать в больницы или дома для престарелых, чтобы помогать тем, кто нуждается в помощи.
   Один из побывавших «там» сказал, что, по его мнению, всё было показано ему Богом. Он может объяснить это только так. Теперь он знает, что есть не только смерть, но и жизнь после смерти. Проникнув в эту великую тайну, он утратил страх, Он думает, что Бог не хотел его смерти, а дал ему взглянуть на эту тайну и отправил назад.
   Соприкосновение с тем, что пребывает за гробом, меняет характер людей в лучшую сторону.
   Большая перемена произошла и с самим доктором Сабомом. Свою научную, во многом статистическую книгу он завершает на религиозной ноте. Он пишет, что, встречаясь лицом к лицу со смертью, люди восприняли многое от Духа и это сохранилось в их жизни. Заключительная фраза его книги – цитата из 1-го Послания апостола Павла к Коринфянам: «Теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан. А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше» (1 Кор. 13, 12-13).

ГЛАВА 5

   Новые научные данные о смерти. – Их оценка. – Что стало яснее и что нет. – У всех ли будет жизнь за гробом?
   Восприятия за порогом смерти: время и пространство, реальность восприятия, трудность понимания. Функция и материя. – Эмоциональные и ментальные изменения личности. – У личности не две жизни, а одна.
 
   В предыдущих главах говорилось о том, что встретили «по ту сторону» люди, испытавшие временную смерть. Это были описания их наблюдений, изложенные часто их собственными словами, без каких-либо выводов и комментариев. Рассказы правдивы и очень интересны, им хочется верить; однако тому, кто до сих пор никогда серьёзно не размышлял о том, что ждёт его после смерти, трудно вот так сразу принять новые данные. Они противоречат духу нашего времени, и человеку, живущему материальными интересами, кажутся непривычными и неправдоподобными. Кроме того, собранные факты ещё неполны и отрывочны, мы лишь начали их собирать и осваивать. Многое было непонятно и самим людям, поведавшим о своих переживаниях.
   Чтобы глубже понять суть и смысл того нового, что сейчас меняет наше миропонимание, необходимо время, однако возникает несколько вопросов, о которых хочется подумать немедленно и получить хоть какой-то ответ.
   Прежде всего – все ли прошедшие через временную смерть имели описанные восприятия или только часть из них? Все ли свидетельствовали о продолжении жизни после смерти тела? Вопрос этот близко касается каждого из нас. Буду ли я существовать после смерти тела, или моё существование закончится без следа? Мы знаем, что феномен продолжения жизни после смерти тела существует, но у всех ли?
   Учёные-медики не смогли дать ответ на это вопрос. К 1980 году было собрано свыше 25000 случаев возвращения к жизни недавно умерших. Кюблер-Росс сообщает, что по её материалам лишь 10% опрошенных имели ясные воспоминания о пережитом. Другие авторы говорят о 25, 40 и более процентах. Осис и Харалдсон разослали врачам и медсестрам вопросник и получили много ответов. Из 3800 больных, умиравших в полном сознании, более одной трети, находясь на грани смерти, видели разные бестелесные фигуры или, покинув тело, имели те или иные восприятия. Осис и Харалдсон отмечают, что у верующих видения были чаще, чем у неверующих. Все свидетельствуют о том, что их восприятия совпадали с теми, что были описаны выше, Пятилетние дети и 7 5-летние старики видели и чувствовали одно и то же. Чем дольше они пребывали вне тела, тем ярче и сильнее были их переживания.
   Следовательно, лишь меньше половины людей, приблизившихся к смерти, свидетельствовали о потусторонней жизни, большинство же говорило о пустоте, о потере сознания.
   Означает ли это, что только некоторые из нас, а не все, обретут потустороннюю жизнь? Объективная наука ответить на этот вопрос пока не может. О потусторонних восприятиях говорят не все. Многие из спрашиваемых не хотели отвечать, опасаясь, видимо, недоверия и насмешек. Да и сами мы, проснувшись утром, всегда ли помним наши сны? Многие восприятия, особенно беспокойные, в памяти не сохраняются.
   Христианство даёт на этот вопрос совершенно определённый ответ: душа человека бессмертна и будет жить вечно. Однако качество этой бестелесной жизни у разных людей будет самым различным. Мы приводили выше цитаты из Священного Писания, но позже ещё вернёмся к этому вопросу.
   Почти все мы, в той или иной степени, смерти боимся. Как мы умрём? Будем ли страдать? Почувствуем ли боль? Очень ли сильную?
   Видимо, на этот вопрос можно ответить вполне определённо. Никто из побывавших «за порогом» и, значит, перешагнувших через «момент» умирания боли не упоминал. Боль отсутствовала. Никаких физических страданий тоже не было. Боль и другие симптомы могли быть вызваны жизнью, но они продолжались только до критического «момента»; ни во время его, ни после их не было. Наоборот, появлялось чувство покоя, мира и даже счастья.
   Самый «момент» перехода неощутим. Очень немногие упоминали о кратковременной потере сознания.
   Интересно ещё одно. Большинство умиравших некоторое время не знали, что они умерли. Они продолжали жить, слышать и соображать, как и прежде, но оказывались в необычной обстановке – парили под потолком, видели своё тело со стороны и так далее. И только постепенно они начинали подозревать: «А не умер ли я?» Момента смерти перед этим они вообще не воспринимали. Но ведь это понятно и совершенно естественно. Личность продолжала жить, смерти личности не было. Значит, никаких ощущений того, чего не было, и быть не могло.
   Вот отрывок одного интервью. Врач расспрашивает возвращённого к жизни пациента о том, как тот умирал: «В какой момент вы потеряли сознание?» Пациент отвечает с раздражением: «Я вообще не терял сознания. Я всё видел и всё помню». Продолжая свой рассказ, он говорит: «Сперва я не сообразил, почему над моим телом столпились, мне и в голову не пришло, что я мёртв… Никакой боли… смерти бояться нечего».
   Исчезновения, небытия нет, а есть переход из одного состояния в другое, и переход этот безболезнен и сам по себе неощутим. Меняется обстановка, меняется характер восприятий, и только тогда приходит понимание: «Я умер».
   Приятно сознавать, что в критический момент не будет ни боли, ни каких-либо неприятных ощущений, но сразу возникает следующий вопрос: Ну а потом? Что будет со мной потом?
   Почти все имевшие опыт загробной жизни говорили о мире и покое. Они были окружены любовью и чувствовали себя в безопасности. Можно ли надеяться, что это относится ко всем и что никому из нас после смерти тела ничто дурное не угрожает? Наука ответить на этот вопрос не может; добытые ею сведения говорят не о загробной жизни, а лишь о её начале, о первых минутах, редко – о часах после перехода.
   Большая часть описаний этих первых минут действительно носит светлый характер, но далеко не все. Мы уже упоминали жуткие видения ада в сообщениях Ритчи, Бетти Мальц и пациентов Муди и Сабома. Рассказы возвращённых к жизни самоубийц тоже безрадостны. Кроме того, известно, что неприятное нередко забывается, а трудные и нежелательные переживания вытесняются из памяти в подсознание.
   Об этом пишет доктор Морис Роулингс в книге «За вратами смерти» (описание этого случая приводится по книге Тима Лагея «Жизнь за гробом»). Он был озабочен тем, что сообщения Муди, Кюблер-Росс и других создают ложное впечатление, Не все восприятия перехода приятны. Он рассказывает историю своего пациента, который после остановки сердца попал в ад. В процессе реанимации он несколько раз приходил в себя, но сердце снова останавливалось. Когда он оказывался в нашем мире и обретал дар речи, он продолжал видеть ад и в ужасе умолял врачей ускорить оживление, Спустя два дня у больного не осталось никаких воспоминаний о происходившем. Он всё забыл, как будто никогда не был в аду и никакого ада не видел.
   После перехода личность попадает в новые условия существования. «В загробном мире, – пишет Ритчи, – все законы материи нарушены. Там можно проходить сквозь стены, не чувствовать прикосновения, «моментально» перелетать. Видимо, переступив порог смерти, личность вступает в какие-то иные отношения со временем и пространством. «Я могла мгновенно переноситься в любое место по своему желанию».
   О времени, когда умиравшие были за порогом, никто не говорил и, видимо, не думал, будто его и вовсе не было, Потом оказывалось, что просмотр всей жизни, длительные видения, встречи и разговоры продолжались одну-две минуты земного времени, может, и того меньше. О «сжатии времени» в снах пишет Фрейд и приводит примеры длинных и сложных сновидений, занимавших менее одной минуты земного времени,
   Отец семейства видел в ином мире шестерых умерших детей, всех в том возрасте, когда они были ему наиболее близки. «У них там нет возраста».
   Время и пространство там иные, чем на земле. Мы не знаем, какие они и существуют ли вообще, но, по-видимому, они менее абсолютны для бестелесного существа, чем для нас.
   В третьей главе описывались встречи с покойными родственниками и знакомыми. Душа, перешедшая в загробный мир, встречает и каким-то образом безошибочно узнаёт тех, кого она знала на земле. Она встречает только тех, кто ей был близок, и в том возрасте, когда любовь, связывавшая их, была особенно сильной, как будто сродственное притягивается друг к другу.
   О встрече со Светом, просмотре прошедшей жизни и значении этого будет подробно говориться в главе 9.
   Всё, происходившее за гробом, воспринималось умиравшими как абсолютно реальное. Все были уверены, что пережитое и описанное ими произошло на самом деле. Для них это было бесспорно, даже когда их разум отказывался это признать: «Я не понимаю.,. Да, это было, хотя этого не должно было быть. Это никак не может существовать, но оно существует».
   «Да, я знаю, многие мне не поверят, скажут, что такого быть не может. Но это абсолютно ничего не изменит, и пусть мне говорят: «Не может быть, наука докажет, что этого нет», – я знаю, я там был».
   Он вышел из тела и наблюдает за операцией на самом себе. Ему хорошо, никакая операция ему не нужна. Он пытается остановить врача, но у него ничего не выходит. «Я схватил его за руку, а её не было. Я был реален, это он был нереален… как в зеркале», Он, в его мире, чувствует и понимает, что он реален, а врача там действительно нет.
   Женщина-психиатр, испытавшая временную смерть, сказала: «Люди, которые имели эти переживания, знают: те, кто их не имел, должны ждать». Пока тело и покинувшая его часть человека существовали раздельно, все внешние стимулы воспринимались последней. Тело ничего не чувствовало, и всё, что с ним происходило, наблюдалось и описывалось со стороны, Она парит под потолком и наблюдает: «Когда включили ток, я увидела, как моё тело подпрыгнуло вверх,.. Я ничего не чувствовала, никакой боли,..»
   Всё, что сохранилось в памяти, относилось к восприятиям и переживаниям вышедшей части, а не тела. Тело оставалось неподвижным и совершенно безучастным, оно не видело, не слышало, не чувствовало до тех пор, пока вышедшая часть не возвратилась в него; после этого физические глаза начинали снова видеть, уши слышать, а мозг функционировать. Человек становился таким, каким он был до остановки сердца или несчастного случая,
   Точно такая же последовательность событий наблюдается при путешествиях «астрального тела» у индийских йогов,
   Существование перешедших в другой мир было реальнрстью, но обстановка, в которой они оказывались, особенно при трансцендентальных восприятиях, была настолько необычной, что описать её было почти невозможно. «В жизни (на земле) такого нет. В нашем языке нет таких слов… Это другое.., Это не наш мир…» Сообщений о том, какой видела себя вышедшая из тела часть человека, очень немного, Они отрывочны и не очень ясны, Видимо, внимание было привлечено другим, Когда мы впервые попадаем в экзотическую страну, мы рассматриваем не самих себя, а то, что нас окружает.
   Во всех рассказах о потусторонних восприятиях есть одна очень интересная сторона. Совершенно определённо говорится о сохранении и даже обострении физиологических функций. Зрение и слух яснее, чем раньше, понимание настолько полное, что обмануть или что-либо утаить невозможно. В то же время описаний анатомической субстанции, формы – почти нет.
   Одна из женщин, находясь «за порогом», пыталась оттолкнуть руку медсестры, растиравшей её безжизненное тело. На вопрос, видела ли она свою собственную руку, она ответила: «Да, у меня было что-то вроде руки, но когда она стала ненужной, она исчезла»,
   Однако даже такое неопределённое сообщение очень необычно. Как правило, в рассказах людей, имевших потусторонний опыт, нет никаких упоминаний об их собственном облике и форме органов, как будто последних совсем не было.
   Таким образом, известные нам физиологические функции сохраняются, но существуют без соответствующего анатомического субстрата.
   Видеть можно и не имея физических глаз. Слепой от рождения, выйдя из тела, видел всё, что делали с его телом врачи и сестры и позже рассказал о происходившем во всех подробностях. Доктор Кюблер-Росс сообщает о слепой женщине, которая отчётливо видела, а потом описала комнату, в которой она «умерла». Вернувшись в тело, она снова стала слепой. Видимо, духовное зрение воспринимает оба мира, а телесное зрение – только мир материальный.
   Безногий солдат мог ходить и чувствовал, что у него целы обе ноги.
   Контакт с другими бестелесными существами происходит без участия органов речи и физических клеток мозга, воспринимающих слова или мысли.
   Функция может существовать и без материи или, во всяком случае, без известной нам формы материи.
   Святой Григорий Палама писал: «Во время мистического созерцания человек видит не интеллектом и не телом, а духом; он знает с полной уверенностью, что сверхъестественно воспринимает свет, который превосходит всякий другой свет, но он не знает, каким органом он воспринимает этот свет».
   В бестелесном мире зрение и слух сохраняются. Однако осязание, видимо, исчезает или слабеет. Икскуль рассказывал: «Тело моё действительно тело… я видел ясно… но оно стало недоступным для осязания».
   «Отталкивая их руки, я ничего не чувствовала».
   «Он прошёл просто сквозь меня…».
   «Я стоял и не мог дотянуться до пола: видимо, воздух там слишком плотен».
   Боли в том мире не было. Упоминаний о каких-либо телесных ощущениях почти нет, но многие в присутствии Света чувствовали тепло.
   После перехода происходит изменение в эмоциональной сфере личности. Она теряет интерес к своему телу и к тому, что с ним происходит. «Я выхожу, а тело – пустая оболочка». Умирающий наблюдает операцию на своём сердце, как «незаинтересованный наблюдатель».
   Попытки оживить умершее тело «меня не заинтересовали». Видимо, с прошлой, земной жизнью покончено.
   Никто не жалел о материальных потерях, но оставалась любовь к родным, забота о покинутых детях, иногда возникало желание вернуться назад, несмотря на то, что «там» лучше, чем на земле.
   Однако никаких коренных изменений в характере личности не происходит, она остаётся той же, что и была. Она в другом, духовном, мире и здесь увидит и осознает много для себя нового, но у неё не появится какое-то высшее знание или понимание.
   Есть отдельные свидетельства, которые говорят о таком высшем знании. Все они относятся к тем случаям, когда реанимация потребовала много времени и пребывание «вне тела» продолжалось долго. Вернувшиеся рассказывали о неожиданном «просветлении», когда любое знание и любая информация были достижимы, всякое знание – прошлое, настоящее и будущее – было вне времени и легко доступно. «Знание тут, вокруг вас, и вы можете брать его».
   Это состояние оказалось мимолётным. По возвращении в тело сохранилось ощущение всеобъемлющего знания, но его содержание исчезло без следа. В памяти ничего не осталось.
   Трудно сказать, насколько серьёзно можно принимать эти сообщения. Их очень немного. Описанные ощущения мимолётны и неопределённы.
   Конечно, в ином мире личности предстоит познать много нового, но в момент перехода и сразу после него она остаётся такой же, какой была в земной жизни. Она видит и понимает происходящее так же, как и раньше, иногда очень примитивно и наивно. Она может попытаться помочь санитарам нести носилки со своим умершим телом. По её мнению, ходить в операционной в ботинках негигиенично.
   «Предположение, что, сбросив тело, душа сразу же всё знает и понимает, неверно. Я явился в этот новый мир таким, каким ушёл из старого» (Икскуль),
   Новое знание и понимание придут не сразу. При переходе личность не меняется. Индивидуальность сохраняется. У нас не две жизни, а одна; загробная жизнь есть естественное продолжение нашей жизни на земле.

ГЛАВА б

   Попытки других объяснений. – Материалистическое понимание бессмертия, – Мозг и сознание.
 
   Известны ли какие-нибудь другие объяснения описанных выше и, на первый взгляд, странных явлений? Можно ли объяснить их не жизнью личности или души, покинувшей тело, а как-нибудо иначе?
   Известны, и в большом количестве. Известно и немало лю-', дей, которые ни за что не поверят даже в самые очевидные проявления жизни духа.
   Критики начали с того, что объявили все эти сообщения фантазией, а труды учёных – желанием вызвать сенсацию и заработать. Однако с появлением новых данных о жизни души подобные обвинения пришлось оставить, так как для всех стало ясным: «что-то» в этих сообщениях всё-таки есть.
   Таким образом, наличие самого феномена со временем было ; признано, после чего стали искать ему то или иное материалистическое объяснение.
   Известно, что некоторые породы грибов содержат меска-лин – вещество, способное вызвать фантастические видения,-похожие иногда на описанные выше. Чем только не объясняли видения умиравших! Объясняли мескалином, не подумав, что! вряд ли кто из умирающих от острой сердечной недостаточности или перед серьёзной хирургической операцией ел ядовитые грибы,
   Объясняли накоплением в крови избытка углекислоты, но при проверке его не оказалось,
   Объясняли недостатком кислорода в крови, которого тоже не оказалось; во время операции, усилиями наркологов, в крови больных скорее избыток, чем недостаток кислорода,
   Объясняли действием наркотиков и различных лекарств, хотя большинство лиц, имевших эти удивительные видения, никаких: наркотиков не получали. После приёма наркотиков, действительно, бывают видения, но иного типа, чем восприятия души вне тела.
   О действии наркотиков имеется интересное мнение. Если мы что-то видим, то это свидетельствует скорее о существовании «чего-то», чем об его отсутствии. Если мы не видим предмета невооружённым глазом, но обнаруживаем в бинокль, это вовсе не значит, что предмет создан биноклем, а на самом деле его; нет. Есть способы или средства – бинокль, наркотики – которые усиливают наше восприятие, но не создают ничего нового, что не существовало бы раньше.
   Видения потустороннего мира объясняли отравлением, действием эндорфина, уремией, нарушением сознания при заболеваниях мозга, печени, почек.,. Список такого рода объяснений можно продолжить.
   Были попытки объяснить видения бредовым состоянием, однако все, кто их видел, свидетельствовали о реальности восприятий, да и вряд ли пережитый бред способен изменить характер человека и его образ жизни, заставить сменить профессию и посвятить себя многолетнему служению людям.
   На сцену выступили психологи, психиатры, невропатологи, Для объяснений были притянуты: галлюцинации, конфабуляции, «de'ja vu», «это всего-навсего сны», деперсонализация, проекция подсознательного в сознание, всевозможные подсознательные реакции, переход в сознание забытых переживаний, сознательные и подсознательные представления о смерти, выраженные в виде зрительных образов, подсознательные фабрикации (картины, рождённые в подсознании и вышедшие в сознание). Объясняли темпоральной эпилепсией и иными заболеваниями нервной системы, Давали любые объяснения, лишь бы не душа, не личность, лишь бы не духовное.
   Обсуждать и критиковать все эти объяснения нет смысла. Эти теории – не наука, а предвзятые мнения, украшенные и замаскированные научной терминологией; это не поиски истины, а упрямая пропаганда определённых взглядов. К тому же, для объективной науки все эти объяснения и их критика уже отходят в прошлое.
   С фактами не спорят, а за последние годы появилось столько новых фактических данных, что оспаривать их стало невозможно, Очень интересны, например, работы института Слоана в США. Состояние жизни вне тела достигалось в лаборатории Боба Монро и в ряде других научных учреждений. Сейчас учёные думают и спорят не о наличии факта, а. о том, как использовать его для практических целей. Есть сообщения, что уже разработаны и применяются методы тренировки, позволяющие личности по собственному желанию покидать тело и возвращаться в него. В некоторых странах эти работы являются государственной тайной. В общем, можно сказать, что теперь учёным, серьёзно изучавшим эту проблему, ясно, что какая-то внутренняя (нематериальная?) часть человека может покидать тело и жить вне него. Однако и поныне существует категория учёных, упорно отрицающих или замалчивающих духовную сторону смерти и феномен жизни после смерти тела, Особенно многочисленна она в Советском Союзе и других социалистических странах, где материализм является государственной философией.(…)
   Сейчас, после 70-ти лет антирелигиозной пропаганды, в России начался процесс духовного возрождения – религиозного и нравственного. Даже на самых верхах советской иерархии не только на словах, но и на деле происходит сдвиг от мёртвой схоластики материализма к нормальным человеческим отношениям.
   Конечно, в Советском Союзе последние достижения науки о смерти по-прежнему замалчиваются. Их не обсуждают, не упоминают; для широких масс населения они остаются неизвестными,
   К сожалению, та же тенденция господствует и в ведущих демократических странах. Работы Муди, Сабома, Кюблер-Росс и других теперь хорошо известны в научных кругах. С ними, в общем, не спорят, но, как я уже говорил, имеется категория учёных (хочется написать «учёных»), которые игнорируют добытые наукой факты и упрямо не желают принимать новое, В качестве точки опоры они используют и следующую, на первый взгляд, правдоподобную теорию. Все человеческие восприятия, сознание, понимание, вся психика – локализованы в мозгу, а если нет мозга, то нет и сознания, нет психики.
   «Мозг и сознание – неразделимы». Это утверждение преподносится как самоочевидный факт; на самом деле, однако, это не факт, а теория. Для её подтверждения ссылаются обычно на труды И. П. Павлова, который, якобы, доказал, что все психические процессы протекают исключительно в больших полушариях головного мозга. Этого Павлов никогда не утверждал и, к слову сказать, был глубоко верующим человеком.
   Теория о неотделимости психических процессов от мозга ставилась учёными под сомнение задолго до опубликования работ врачей-реаниматоров, о которых написано выше. Задавали, например, вопрос: «Если сознание локализуется в мозгу, то где именно? В головном или спинном? В какой части мозга?»
   Предположение, что центры сознания находятся в больших полушариях, не подтвердилось. Оказалось, что сознание сохраняется и при тяжёлых повреждениях полушарий болезнью или травмой.
   Защитники локализации сознания в мозгу перенесли его центр в средний мозг (диэнцефалон), но и там его не оказалось. Попытки локализовать центры сознания продолжались и дальше, но безуспешно. Пришлось признать, что взаимоотношения между мозгом и сознанием гораздо сложнее, чем это казалось.
   Теория психологов-материалистов, гласившая, что мозг выделяет мысли так же, как печень выделяет желчь, была смехотворной с самого начала. Серьёзные учёные пытались всё-таки прийти к какому-то пониманию.
   Шерринггон ещё в 1930 году писал о двойной сущности человека, о том, что мозг и разум могут быть независимы друг от друга.
   Пенфильд, как и некоторые другие учёные, считал сначала, что сознание и высшие центры находятся в мозгу, и затратил немало труда на выяснение их локализации. Сперва он полагал, что их место в диэнцефалоне, но затем, точно разработав топографию мозга, пришёл в 1970 году к выводу, что разум не есть производное мозга.
   Пенфильд пишет: «Энергия разума отличается от энергии мозговых нейронных импульсов» .
   Откуда такая память и такая быстрота? Передача по нервным клеткам и волокнам требует больше времени.
   Говоря простыми словами, энергия разума и энергия, на которой работает мозг, – разные.
   Цитируется по книге М. Сабома «Воспоминания о смерти».
   Пенфильд продолжает: «Человек способен своей волей изменять кровяное давление, температуру и даже электрокардиограмму, но где же источник этой воли?»
   Обсудив все «за» и «против», Пенфильд приходит к выводу: «Теория о двойной сущности (разделение разума и мозга) кажется более правдоподобной».
   Ведущие учёные уже давно отмечали, что разум не обязательно связан с мозгом, а может существовать независимо от него. Так, например, у младенца с неразвившимся мозгом возникают ощущения и воспоминания прошлого. У очень молодого человека с неразвитым мозгом обнаруживаются блестящие математические или музыкальные способности. Откуда они?
   Давно высказывалось предположение, что мозг – физический мозг – это аппарат для управления физическими функциями тела, а разум ( «Я», «душа») способен испытывать радость, счастье, любовь; он способен сознавать и так далее.
   Ещё 10-15 лет назад можно было утверждать, что там, где нет мозга, не может быть'и психических явлений: восприятия, сознания, мышления. Сейчас этот вопрос уже решён. Только приняв теорию о двойной сущности, можно понять и объяснить, каким образом личность, вышедшая из умершего тела и, значит, лишённая физического мозга, может воспринимать, чувствовать и мыслить. При умирании мозг разрушается, а сознание сохраняется и продолжает существовать.
   Пенфильд написал свою книгу «Тайна мышления» в конце жизни. Обосновав теорию о двойной сущности, он пишет: «Конечно, разум действует совместно с высшими мозговыми механизмами. Но у разума есть энергия».
   Всё вышесказанное можно суммировать следующими словами. Мозг – это сложнейший аппарат, но действует он совместно с разумом, у которого есть своя энергия. Мозг – инструмент мышления, но сам по себе инструмент играть не может. Дух не есть функция мозга, а мозг есть инструмент духа.
   Профессор-хирург, глубокий философ, архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) в своей книге «Дух, Душа и Тело» говорит прямее и больше: Дух больше мозга, и это не одно и то же. Ум не дух, но лишь выражение, проявление духа. Дух гораздо обширнее ума. «Дух выступает за пределы мозга» (высказывание Анри Бергсона).

ГЛАВА 7

   
   Вера и неверие. – Наша мысль консервативнее и ленивее, чем мы считаем. – Новое принимается неохотно. Внутренние и внешние причины неверия. – Удобство привычного. – Неприятие абстрактного. – Боязнь ответственности.
   Жизнь чужим умом. – Что такое «учёный». – Религия и наука. – Борьба с религией в тоталитарных и демократических странах.
   Для познания истины рассуждения недостаточны, необходим опыт. – Христианство о неверии.

    В первых главах этой книги говорилось о добытых медицинской наукой новых данных, которые показали, что после смерти тела существование личности продолжается. Факты эти несомненны, они касаются каждого из нас и самым непосредственным образом. Тем не менее, большинство людей почти не проявляет к ним никакого интереса.
   Попробуйте заговорить на эту тему с кем-нибудь из своих знакомых и почти наверняка в ответ услышите: «Я в это не верю», Почему? Как получается, что он вот так сразу и так безапелляционно отметает ваши слова?
   О том, что нужно купить новое платье, – подумает, о мелкой семейной ссоре или неприятности по службе обеспокоится, а подумать о собственной смерти у него нет ни желания, ни времени. А ведь вопрос этот немаловажный. Придёт ли со смертью конец всем его привязанностям, стремлениям и мечтам, вообще конец всему или, напротив, свершится какая-то решающая перемена, более важная, чем вся его предыдущая жизнь?
   И главное даже не это. Если существует бессмертная душа, значит, существует Бог, а вера есть обнаружение того, что мы в этом мире не одни, что есть всемогущий и любящий Господь, который заботится о нас, наша опора, и свет, и радость. Тому, кто, наконец, увидел и понял это, сразу открывается смысл жизни, многое становится яснее и светлее. Вера делает людей лучше и счастливее. Исчезают ненужные мелкие страхи и опасения, отравляющие жизнь, приходят мир, покой и любовь – любовь ваша и любовь к вам.
   Многие из нас не смогли уверовать. Мы сомневались, отвергали веру, за ежедневной суетой не находили времени углубиться в себя. Жили трудно. Да и сейчас живём нелегко, особенно те из нас, для которых «такого быть не может».
   Обидно за таких людей: человек не чувствует, не видит, как слепой, проходит мимо сокровища, которое открыто, показано, доступно. Заметь, осмотри и возьми, наконец, драгоценность, которую тебе дарят и которая сделает тебя и лучше, и счастливее. Что тебя удерживает, что этому мешает? Сейчас не нужно уже «верить», а достаточно не полениться посмотреть и немного подумать, и понимание – «вера» – придёт неизбежно, а ведь человек может прожить всю жизнь и умереть, так и не узнав, какого сокровища он лишился. Почему?
   Прежде всего потому, что всё радикально новое, способное заставить нас пересмотреть своё мировоззрение, принимается медленно и с трудом. Новое вызывает недоверие, а то и враждебность. Люди привыкли к чему-то старому: привычное знакомо и безопасно, его хотят сохранить. Остерегаясь нового, сознание, прежде всего, не допускает его до себя. Новое не замечают, а заметив, проходят мимо и больше не вспоминают. Совсем нетрудно смотреть и не видеть – это человеческое свойство хорошо известно.
   Когда христианская религия входила в мир, Иисус Христос и апостолы постоянно призывали людей подумать и понять: «Имеющий уши да слышит»; и всё же большинство встретило новое учение с недоверием и враждой.
   Человеческое мышление очень консервативно и гораздо ленивее, чем мы считаем, Есть хорошая книга «Искусство мышления», написанная А.Димнэ. Автор полагает, что лишь один человек из десяти способен к отвлечённому мышлению. Большинство людей изо дня в день живёт каждодневными заботами – как быть сытым, как прокормить семью и тому подобное. Думают ещё о развлечениях, а если остаётся свободное время, о том, как его убить. Одним думать некогда, другие думать боятся. И так люди живут до того часа, когда приходит смерть и когда думать уже поздно.
   К новому, если оно идёт вразрез с общепринятым, относятся обычно с подозрением. Особенно трудно принимается абстрактное. Димнэ пишет, что человеку со слабо развитым интеллектом трудно осознать абстрактное, он верит только непосредственным восприятиям своих органов чувств и дальше этого не идёт, забывая, что ими в природе познаётся далеко не всё.
   Открытия Коперника и Ньютона показали, что Земля вращается, а не стоит на месте, что не Солнце движется вокруг Земли, а Земля – вокруг Солнца. Однако до большинства это знание долго не доходило. Люди, в том числе и астрономы, своими глазами видели, что Солнце восходит и заходит, двигаясь вокруг Земли, а Земля устойчиво покоится под ногами.
   В наше время происходит нечто похожее. Учёные-медики и биологи доказали: жизнь личности продолжается после смерти тела, но люди, в том числе и врачи, увидев, что человек перестал двигаться и дышать, что исчезли все признаки жизни, делают вывод: умер весь человек, не задумываясь над тем, что доступно нашим органам чувств и что нет, Новое зачастую кажется странным и неправдоподобным.
   Описаны два типа людей, которые особенно невосприимчивы и враждебны ко всему новому. Одни отличаются большой самоуверенностью при малом знании. С серьёзной наукой они не знакомы. «Я это уже знаю», а знают они только материальное, да и его весьма поверхностно. Другие боятся думать самостоятельно, не смеют оторваться от хорошо знакомого, каждодневного, материального. Их психологию хорошо описывает Морис Сэмюэль в книге «Вы, язычники»:
   «Думающему человеку для того, чтобы видеть Бога, нет нужды ни в телескопе, ни в микроскопе. Сама жизнь, одним чудом своего существования, непрерывно изумляет восприимчивого человека.
   Те, для кого жизнь стала привычной и обыденной, или те, кто никогда не падал ниц перед великой тайной бытия, ничего не поймут… Человек массы своё вульгарное знакомство с окружающим принимает за понимание. Он ездит в автомобиле, пользуется телефоном и воображает, что он мудрее дикаря. В действительности он гораздо глупее его, ибо в бесстыдстве своём не видит собственной ограниченности. Безумец, решивший в своём сердце, что Бога нет, это тот городской сумасшедший, которого ничто не удивляет, а тот, кто ничему не удивляется, не знает Бога».
   Вот ещё несколько цитат о том же самом:
   «Ограниченному человеку легче жить в привычном. Новое заставляет думать, пересматривать известное. И вот для нового явления находят слово, которое принимают за объяснение, и на этом мыслительный процесс завершается. Частое повторение этого слова делает его привычным, и никаких вопросов больше не возникает. Здесь видна удивительная способность человека уходить от проблемы, закрывать на неё глаза».
   «Это – способность не видеть собственной ущербности, Отсюда презрение ко всякой духовности и гордость собственной ограниченностью. Неприятие нового – защитный механизм психики, позволяющий не видеть своей ограниченности».
   «Блаженны люди, которым всё просто и ясно. Им незачем утомлять своё поверхностное мышление. Они объясняют новое и необыкновенное старым и обычным. Для них единственный авторитет – наука, причём только устоявшиеся научные теории; они не замечают, как старые теории рушатся, а всё, не умещающееся в научных рамках, отвергают как суеверие и бабьи сказки. Новое принимается только тогда, когда к нему привыкают. И лошади перестали шарахаться от автомобиля, когда привыкли».
   «Рабство мысли, малодушный страх перешагнуть за черту круга, очерченного тем, что считается наукой».
   Большие учёные постигали новое, видят свет и огорчены человеческой ограниченностью, которая мешает людям подняться на более высокий уровень бытия. А возможность эта есть у каждого, кто сумеет отбросить ложное самомнение и не побоится подумать собственной головой, а не привычными шаблонами. Осознать новое всегда нелегко, принять же идею бессмертия особенно трудно, так как она неизбежно приводит к мысли об ответственности за всё, сделанное при жизни.
   Для порочного человека такая мысль неприемлема. Чтобы она его не тревожила, он будет отрицать очевидное и охотно поверит любым «научным» доводам о невозможности загробной жизни. Проще всего, конечно, ни о чём не думать и жить как прежде, но счастья это не приносит. Вот как описывает один из христианских философов состояние ума и души такого человека:
   «Человек порочный не видит Бога и света и заявляет, что их вообще нет. Его рассудок – раб его страстей. Не убеждайте его, ничего не выйдет. Такие люди не хотят видеть истины. Они тупеют – не могут отличить истины от лжи и верят только в то, что им выгодно, а всё высшее ненавидят и борются с ним. Их знание плоско и мелко. Самые опасные – люди, образованные науками, но преданные страстям. Кончают они нередко помешательством или самоубийством». Солженицын, говоря о таких людях, употребляет слово «образованщина».
   Есть точное определение неверия: «Неверие – не продукт ума, а ощущение плюс нежелание верить». Английская пословица гласит: «Люди верят в то, во что желают верить».
   Некоторые богословы считают, что для восприятия духовного мира человек, помимо естественных пяти органов чувств, должен обладать ещё и неким «шестым чувством», и что у некоторых людей это чувство отсутствует. Вряд ли это верно. Ощущение присутствия духовных сил в мире есть у каждого, но, как и всякое другое чувство, без употребления и упражнения оно может выродиться. В современных условиях, при непрерывной суете, многим не приходит в голову мысль, что следует подумать о духовной стороне жизни.
   Отцы Церкви учат: для восприятия того, что выше материи, необходимы знания и опыт. Неверие никогда не бывает результатом знания. Наоборот. Поговорите с кем-либо из «убеждённых неверующих», и вы узнаете, что он не читал священных книг, даже Евангелия, ничего не знает об учении Христа и вообще этими «легендами» не интересуется. А ведь для того, чтобы «верить» или «не верить», нужно всё-таки знать, о чём идёт речь. Если мы что-то решаем, ничего об этом не зная, то какая цена нашему решению и нам самим?
   Однако одним отвлечённым знанием, одним изучением истину, особенно истину духовную, освоить нельзя. Кроме истины, необходим и опыт. Молитва – это опыт познания Бога. Если вы сомневаетесь и хотите проверить, существует ли духовное, нужно обратиться к молитве. Церковь советует молиться, даже если вы не верите. Молитва – это обращение к духовным силам, которые выше человека. Просьба помочь. И вы можете получить ответ.
   Есть ещё опыт христианской жизни. Один из отцов Церкви советует: «Попробуйте жить по заветам Христа и вы перестанете бояться смерти; ваша жизнь станет полной и счастливой, исчезнет пустота, уйдут неудовлетворённость, неясность и страх будущего»,
   Не отрываться от природы – тоже путь к Богу. Просто смотреть и замечать чудеса окружающего мира, размышлять и пытаться объяснить их.
   Уединение тоже может быть опытом. Это то, чего не хватает многим из нас, – уединиться в тишине, остаться со своими мыслями, отдаться их свободному течению.., Уединение, уход в себя – лучшее средство для избавления от мелких забот и тревог, и тогда могут прийти другие, более высокие чувства и мысли.
   Поздно вечером, перед сном, полезно выйти в поле, или в парк, или в тихий уголок сада, посмотреть на тёмное небо с искрами звёзд, послушать тишину, побыть одному или вдвоём, но молча, подумать немного – и тогда можно почувствовать что-то такое, чего в сутолоке дня не замечаешь…
   Развитию неверия способствует ещё один фактор – наше чрезмерное доверие к так называемой науке; конечно, не к настоящей объективной науке, а к тем или иным теориям. Для многих слово учёного равнозначно слову науки и принимается на веру. Это неправильно. Учёные ошибаются, как и все мы, а иногда и больше нас с вами. В наше время быть универсальным учёным невозможно; все современные учёные – специалисты в какой-либо одной области знания. Здесь они на вершине, но в других областях зачастую знают меньше, чем простой смертный, Кроме того, поглощённые деталями своей специальности, они склонны утрачивать что-то в восприятии целого.
   Универсальные учёные – почти вымершая порода людей; мудрость и знание – вовсе не одно и то же.
   Несколько слов о том, что такое учёный. Это человек, который объективно и без предвзятых мнений изучает и исследует какой-либо феномен, предмет или явление (материальное или нематериальное) и приходит к выводам, логически вытекающим из результатов его исследования.
   Не все из тех, кого мы, по нашей доверчивости, считаем учёными, отвечают этим требованиям, Далеко не все профессора и академики – учёные.
   Очень хорошо пишет об учёных Алексис Кэррел в книге «Человек – это неизвестное».
   «В конце концов, учёные – всего-навсего люди.,, они охотно верят в то, что факты, которые невозможно объяснить известными теориями, попросту не существуют, В настоящее время (Кэррел писал в 1930 г.) те учёные, которые занимаются исключительно физическими, химическими и физико-химическими аспектами физиологических процессов, воспринимают телепатию и другие метафизические феномены как иллюзию. Самые очевидные факты, если они выглядят неортодоксально, ими не признаются».
   Новые явления чаще всего не принимают именно специалисты; им трудно признать ошибочность того, во что они твёрдо верят и чему учат остальных, Они долго не признают очевидное, задерживая тем самым развитие науки.
   Приведём несколько примеров.
   До XIX века люди отрицали существование метеоритов, хотя видели их следы на земле, а иногда и сами метеориты. Они слепо верили тогдашней науке, которая объясняла людям, что «камни не могут падать с неба, потому что там камней нет». Насколько логичнее были древние, объяснявшие метеориты гневом какого-нибудь божества. Они давали неверное объяснение, но признавали факты; мыслители нового времени отрицают сами факты,
   Кэррел заканчивает свои рассуждения о преклонении перед теориями следующими словами; «Таким образом, нам необходимо вернуться к непосредственным наблюдениям над самими собой во всех аспектах, ничего не отбрасывая и непредвзято описывая то, что мы познаём», Он пишет; «Мистические феномены также доступны исследованию, хотя и не прямому».
   Суть любой науки не столько в теориях, сколько в обнаружении новых фактов, в их освоении и накоплении знаний. Время от времени, когда открывается что-то новое, идущее вразрез с господствующими теориями, теории приходится пересматривать и перестраивать, а иногда и вовсе отбрасывать, Это и происходит сейчас с той частью медицинской науки, которая изучает смерть человеческого организма.
   Для прогресса науки нужны и теории, но они имеют лишь вспомогательное значение и меняются по мере необходимости.
   Существуют два источника познания – религия и наука. Материалисты, создавая свой «научно-обоснованный» строй, утверждают, что религия и наука противоречат друг другу, и многие до сих пор верят им. На самом деле это не так. У религии есть несогласие с некоторыми научными теориями, но не с наукой в целом и не с добытыми наукой данными. Противоречия нет, напротив, религия и наука близки и нередко дополняют друг друга.
   Вернер фон Браун, руководитель американской программы по изучению и освоению космоса, пишет; «Две могущественные силы – религия и наука – определяют и формируют современную цивилизацию. Через науку человек стремится проникнуть в тайны мироздания, через религию – познать Творца.
   Каждая из этих сил зависит от другой. Я не могу понять учёного, который не признавал бы Высшего Разума в мироздании, равно как и богослова, который отрицал бы прогресс науки. Религия и наука – сестры. Обе они стремятся к созданию лучшего мира».
   Вот ещё две цитаты из трудов великих людей.
   Паскаль: «Последний шаг разума заключается в том, чтобы признать существование множества вещей, которые выходят за пределы нашего познания, и если разум не приходит к этому, то он весьма слабый разум».
   Роберт Майер: «Если поверхностные умы щеголяют отрицанием существования высшего, сверхматериального и сверхчувственного мира, то это жалкое предрасположение отдельных умов нельзя ставить в вину всей науке».
   Один из учёных назвал поклонение науке за счёт религии современным идолопоклонством.
   Наука добывает новые данные двумя способами – наблюдением и опытом, а теперь учёные, главным образом, психологи и психиатры, говорят и о третьем способе. Знание, глубокое понимание и даже открытия могут приходить к человеку из всеобщего мирового сознания, с которым каким-то образом связаны разумы отдельных людей. Эта концепция очень близка к религии; в частности, существованием «всеобщего сознания» объясняют тот известный факт, что крупные и, казалось бы, неожиданные открытия нередко делают в одно и то же время разные люди в разных местах земного шара.
   Христианство объясняет такие неожиданные открытия Божественным откровением. Новое познаётся не в результате изучения, а как бы само по себе. Иногда это не новое открытие, а более глубокое понимание чего-то давно известного. Чаще всего оно приходит к человеку, когда он пребывает наедине с Богом или с природой.
   О мистическом прозрении знали ещё в Древней Греции, Платон верил в разум и в его способность познать истину, но лишь до известной степени. Он считал, что высшее знание можно получить только мистическим восприятием – прозрением или просветлением ума.
   Исаак Сирин учил, что есть видение естественное и видение духовное.
   О том же писали Феодор Эдесский: «Можно познавать умом телесным и умом бестелесным», и Симеон Новый Богослов: «Есть внешняя мудрость и сокровенная премудрость».
   Религия и наука по-разному называют источник такого познания – Бог или всеобщее сознание, что одно и то же, ибо всеобъемлющий разум – одно из свойств Бога. Астроном и философ Медлер пишет: «Истинный учёный не может быть неверующим, так как естественные законы и законы Бога – одно и то же».
   В наш материалистический век мало кто читает труды христианских философов, а есть и такие, кто ни разу в жизни не открыл Евангелие. И напрасно. В этих книгах не сухая учёность, а глубина чувства, ясность мысли и абсолютная честность, не говоря уже про совершенство языка. Книги Священного Писания – одно из величайших сокровищ мировой литературы.
   Потеря веры современным человеком и его отход от христианства неестественны. Способствуют этому ненормальные жизненные условия, в которые поставлен современный, в основном, городской житель. Отрыв от природы, муравейник большого города с его суетой и непрерывным потоком всё новых впечатлений. Уединиться и уйти в себя трудно, а без этого серьёзные мысли не приходят.
   Это, однако, лишь одна из причин, есть и другие. К потере веры и угасанию духовной жизни ведёт деятельность определённых кругов, которые хотят заменить заповеди Бога своими собственными законами.
   В тоталитарных странах эт,о естественно. Коммунизм и любая тоталитарная власть несовместимы с христианством. Диктатору для полноты власти необходимо, чтобы население признавало его высшим авторитетом и подчинялось только его законам.
   В так называемом свободном мире методы борьбы с христианством мягче, но не менее упорны. Здесь властителями умов являются академики и профессора – главным образом, социальных и гуманитарных факультетов, политики, журналисты, ведущие персонажи телевидения, радио и так далее – вся «прогрессивная» и «либеральная» элита. Их усилия направлены на создание у людей ещё в детстве определённого умонастроения, а затем на удержание его в течение всей жизни. Основной упор делается на воспитание и обучение молодёжи и на обработку умов взрослых средствами массовой пропаганды.
   Детское обучение ведётся так, что всё, что может зародить мысли о Боге или о душе, из школьных программ исключается. Публичные молитвы в школах запрещены. Детям со школьной скамьи, а иногда и в детском саду внушают, что верить нужно не христианскому учению, а науке. О философах и учёных, веривших в Бога, и о причинах их веры школьникам не сообщают. Ньютона представляют как учёного, разрушившего религиозные догмы, а о богословских его трудах умалчивают. Теорию Дарвина упрощают до глупости и преподносят как опровержение Библии. И так далее.
   Покинув школьный возраст, человек продолжает подвергаться постоянной и непрерывной обработке; почти все доступные ему источники знания и информации бьют в одну точку, внушая теории бездуховного материализма.
   В качестве примера можно привести хотя бы «Новую Британскую Энциклопедию» издания 1986 года.
   Это широко известное и почтенное издание. В отделе «Мак-ропедия», что значит глубокое изучение, в 16 томе помещена статья «Смерть» в двенадцать с половиной страниц (25 столбцов) убористого шрифта.
   Статья составлена так, чтобы ни в коем случае не вызвать мыслей о духовной стороне смерти, не говоря уже о бессмертии души. В статье есть всё, кроме самого главного. Ни слова о том,
   что же такое смерть и что с нами будет после смерти. Вот несколько цитат в переводе на русский: «Смерть неизбежно случается со всеми живущими организмами… понимание этого состояния всегда затемнялось тайной и предрассудками… смерть мозга есть необходимое и достаточное условие смерти индивидуума»,
   Статья перечисляет сроки смерти разных тканей после смерти мозга. Есть большая статья о смерти клеток.
   «У каждой культуры, начиная с Древнего Египта, своё понимание смерти», – следует описание тех или иных устаревших верований и обрядов.
   Затем идёт разбор биологических и социальных проблем в отношении к индивидууму и обществу (человек умер, а общество живёт). Человек в энциклопедии это всегда индивидуум, а не личность.
   Душа упоминается, но, главным образом, в историческом аспекте. Согласно энциклопедии, христианские и другие религиозные доктрины описывают душу по-разному; существует душа вегетативная, чувствующая, размышляющая. А после 1672 года, в связи с развитием анатомии, душа и тому подобное канули в прошлое,
   И дальше в том же роде, И ни одного слова об учении Иисуса Христа о смерти тела и жизни души, Его воскресение не оспаривается, оно попросту не упоминается. Видимо, эпохи христианства в истории человечества не было или, во всяком случае, знать об этом подрастающему поколению не обязательно,
   Никаких упоминаний о достижениях науки о смерти за последние 15-20 лет, Ни одного имени, ни одной цитаты из трудов тех учёных, которые пишут о духовной стороне смерти, Британская энциклопедия духовности не признаёт.
   Энциклопедия рассчитана на серьёзного читателя, но существует множество изданий и на менее разборчивый вкус. Упоминают советского космонавта, который сказал, что во время полёта он внимательно смотрел по сторонам, но не увидел ни Бога, ни ангелов.
   Вот ещё более курьёзный пример: один из побывавших за порогом смерти и возвращённый реаниматорами к жизни видел и описал то же самое, о чём мы писали выше, но потом добавил; «Ничего ангельского»; то есть никаких ангелов там нет – он не видел ни чертей с хвостами, ни ангелов, играющих на арфах, и пришёл к выводу, что вера в жизнь за гробом ошибочна.
   О том, к чему ведёт потеря веры, хорошо пишет А. Моррисон: «Уважение, жертвенность, сила характера, нравственные устои, воображение не рождаются из отрицания и атеизма – этого удивительного самообмана, заменяющего Бога человеком. Без веры культура исчезает, порядок разрушается и преобладает зло». Однако гуманистов разного толка это не останавливает.
   Об упрямом нежелании некоторых людей верить пишет епископ Феофан Затворник в книге «Мысли на каждый день года»:
   «Люди не верили свидетельству Иоанна Предтечи, не верили словам самого Иисуса Христа, не верили сотворённым Им чудесам.,, так и всегда неверы не верят, что им ни говори и как убедительно ни доказывай истину; ничего не могут сказать против, а всё не веруют. Сказать бы: ум у них параличом разбит, так ведь о прочих предметах они рассуждают здраво. Только когда о вере зайдёт речь, начинают путаться в понятиях и словах. Путаются также, когда выставляют воззрения свои в замену положений веры, от Бога данных. Тут у них сомнения возводятся в такую опору, что твой крепкий утёс. Прослушайте всю их теорию – дитя разберёт, что это сеть паутинная, а они этого не видят.
   Непостижимое ослепление! Упорство Неверов можно ещё объяснить нехотением верить, но откуда само нехотение? И отчего оно берёт в этом случае такую власть, что заставляет человека умного сознательно держаться нелогичного образа мыслей? Тут тьма – уж не от 'отца ли она тьмы?»
   Христианство объясняет неверие в Бога и в духовную жизнь нашей греховностью: «Таково сердце человеческое, грехом опороченное: имея уши, человек не слышит». Одна из заповедей блаженства, данных Иисусом Христом, гласит: «Блаженны чистые сердцем, яко тии Бога узрят».
   Было также сказано: «Хороший человек чувствует Бога интуитивно, а грех заслоняет Его. Связь с Богом – через сердце, а не через ум».
   Материалистические теории людям счастья не принесли. Их тёмный чад всё ещё окутывает землю. Для многих смерть – это горький и бессмысленный конец существования; её боятся, её стараются не видеть, а если думают о ней, то с ужасом и отвращением.
   Не все. Было немало и таких, которые сохранили веру в Бога и в бессмертие души. Сейчас всё больше людей возвращается к христианству, слишком уж изменчивы выводы материалистической науки, утверждающей вчера одно, а сегодня совершенно противоположное,
   Тучи рассеиваются. Мир не ограничивается одной материей. Мы не одиноки; в мире существует Разум много выше нашего, и жизнь на земле будет светлее, чище и счастливее.

ГЛАВА 8

   Христианское учение о жизни после смерти. – Архиепископ Антоний Женевский. – Архиепископ Лука Войно-Ясенецкий. – Ещё два свидетельства.
   О смысле жизни и смерти. – Две дороги. – Возможности души ограничены.
 
   В предыдущих главах говорилось о последних достижениях медицинской науки, которые подтверждают учение Церкви и заставляют учёных пересматривать их устаревшие теории о смерти и судьбе человека после смерти.
   Христианство всегда знало и учило, что у человека есть не только тело, но и душа. Душа человека не умирает; когда приходит смерть, она, покинув умершее тело, попадает в совершенно новые условия, но продолжает жить сознательной жизнью. При этом «дела наши идут за нами» – то, что мы сделали в земной жизни, будет иметь для нас важные последствия.
   Священное Писание совершенно определённо говорит о бессмертии души. Мы уже приводили слова Самого Иисуса Христа: «Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня имеет жизнь вечную» (Ин. 6, 47).
   Обращаясь к Своим ученикам, Иисус Христос сказал: «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить, а бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне». Это из Евангелия от Матфея 10, 28.
   И из Евангелия от Иоанна 12, 50: «Я знаю, что заповедь Его есть жизнь вечная. Итак, что Я говорю, говорю, как сказал Мне Отец». Это тоже слова Иисуса Христа.
   Ещё не так давно христианскому учению можно было верить или не верить, но теперь не верить в жизнь личности после смерти тела невозможно. Религиозные верования подтверждены наукой, и каждому придётся понять, что характер его земной жизни будет иметь для него определённые последствия в будущем.
   Это новое знание имеет, однако, и свои границы. Мы теперь правильнее понимаем сущность смерти и знаем, что нас после смерти ожидает. Но это знание ограничено во времени – известно только то, что произойдёт в первые минуты и часы после того, как дыхание остановилось и сердце перестало биться.
   А что потом? Ответить на этот вопрос мы не можем. Наука ничего не знает ни о дальнейшей, ни об окончательной судьбе той части человека, которая остаётся жить после смерти тела. Ответ на этот вопрос даёт христианство.
   О том, что происходит с душой сразу после её выхода из умершего тела, пишет архиепископ Антоний Женевский: «Итак, умирает христианин. Душа его, очистившаяся в какой-то степени в самом исходе из тела, благодаря только страху смертному, покидает безжизненное тело. Она жива, она бессмертна, она продолжает жить полнотою той жизни, которую она начала на земле, со всеми своими мыслями и чувствами, со всеми добродетелями и пороками, со всеми достоинствами и недостатками, Жизнь души за гробом – естественное продолжение и последствие её жизни на земле».
   После смерти тела душа живёт «всей полнотой жизни», и значит, личность будет дальше развиваться в ту или иную сторону. Вот что пишет об этом архиепископ Антоний:
   «Если умерший христианин был благочестив, молился Богу, надеялся на Него, покорялся Его воле, каялся перед Ним, старался жить по заповедям Его, то душа его после смерти радостно ощутит присутствие Божие, приобщится сразу, в большей или меньшей степени, к жизни божественной, открытой ей… Если же умерший в земной жизни потерял любящего Отца небесного, не искал Его, не молился Ему, святотатствовал, .служа греху, то душа его после смерти не найдёт Бога, не способна будет ощутить любовь Его, Лишённая божественной жизни, ради которой был создан богоподобный человек, неудовлетворённая душа его начнёт тосковать, мучиться в большей или меньшей степени… Ожидание воскресения тела и Страшного Суда будет увеличивать радость благочестивых и скорбь нечестивых».
   Об этом же, но другими словами пишет архиепископ Лука, он же крупный учёный, хирург, профессор Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий. Он родился в 1871 году, умер в 1961-м. Как учёный он был хорошо известен в СССР и за границей, а его труд «Очерки гнойной хирургии», награждённый Сталинской премией 1 степени, был настольной книгой русских хирургов.
   Войно-Ясенецкий был рукоположен в епископы в 19 2 3 году. Через 10 дней его арестовали, последующие 12 лет он провёл в ссылках и лагерях. Во время войны, когда нужда в хирургах была особенно острой, про него вспомнили и призвали к работе с ранеными. Он организовывал госпитали, учил врачей, оперировал; блестящий хирург, он спас много жизней. И здесь, как и раньше, он совмещал с хирургической работой церковное служение. Иногда, перед особо трудной операцией, он совершал в операционной короткую службу.
   Выдающийся мыслитель и специалист в области физических болезней человека, архиепископ Лука бросил свой пытливый взгляд и на загробную жизнь души. Он написал небольшую книгу с очень глубоким содержанием: «Дух, Душа и Тело». Он пишет: «Между телом и духом существует постоянная связь и взаимодействие. Всё то, что происходит в душе человека в течение его жизни, имеет значение и необходимо только потому, что вся жизнь нашего тела и души, все мысли, чувства, волевые акты (…) теснейшим образом связаны с жизнью духа. В нём отпечатлеваются, его формируют и в нём сохраняются все акты души и тела. Под их формирующим влиянием развивается жизнь духа и его направленность в сторону добра или зла. Жизнь мозга и сердца и необходимая для них совокупная, чудно скоординированная жизнь всех органов тела нужны только для формирования духа и прекращаются, когда его формирование закончено или вполне определилось его направление».
   Эти слова архиепископа Луки говорят о самом главном – что даёт человеку жизнь на земле. «Жизнь всех органов тела нужна только для формирования духа и прекращается, когда его формирование закончено или вполне определилось его направление».
   Точно так же понимает жизнь духа и тела Икскуль, о котором I мы писали выше. Он не был ни архиепископом, ни философом, I он был трезво мыслящим человеком. Знание своё он получил не I их книг, а из личного опыта, пережив состояние временной I смерти. После возвращения к жизни на земле он сказал: «Душа,,, I есть дух, но дух, созданный для жизни с телом… тело em I законное, предоставленное ей жилище, и поэтому она является в новый мир в той степени своего развития и зрелости, каких достигла в совместной жизни с телом, в положенной ей нормальной форме бытия. Конечно, если человек был при жизни духовно развит, духовно настроен, его душе многое будет более сродни и оттого понятнее в этом новом мире, чем душе того, кто жил, никогда не думая о нём…»
   Святой новомученик Герман пишет о том же: «Когда человек полностью и совершенно становится на путь вечной правды или, наоборот, полностью отворачивается от неё, он больше не живёт и должен умереть. Он прошёл через всё, что может ему дать эта жизнь, и он созрел для будущего».
   Если поразмыслить над этими словами, то станет ясно, что они дают ответ на вопрос о смысле и цели нашей жизни на земле, Это тот ответ, который искали и не находили и простые люди, и философы. Не зря один из отцов Церкви, упоминая о философах, создателях сложных теорий, назвал их «жалкими умниками».
   Архиепископ Лука после слов о смысле нашей жизни на земле утверждает, что в бессмертной душе человеческой после смерти тела продолжается вечная жизнь и бесконечное развитие в направлении добра или зла.
   Самое страшное в его словах то, что к моменту смерти тела всё дальнейшее развитие души в направлении к добру или злу уже определилось. В загробном мире перед душой две дороги – к свету или от света, и душа после смерти тела уже не может выбирать дорогу. Этот выбор предопределён всей жизнью человека на земле.
   Двум разным дорогам соответствуют и два состояния души после смерти тела. Архиепископ Лука поясняет: «Вечное блаженство праведников и вечную муку грешников надо понимать так, что бессмертный дух первых, просветлённый и могущественно усиленный после освобождения от тела, получает возможность беспредельного развития в направлении добра и Божественной любви, в постоянном общении с Богом и всеми бесплотными силами. А мрачный дух злодеев и богоборцев в постоянном общении с диаволом и ангелами его будет вечно мучиться своим отчуждением от Бога, святость которого познает, наконец, и той невыносимой отравой, которую таит в себе зло и ненависть беспредельно возрастающие в непрестанном общении с центром и источником зла – сатаной.
   В вечном мучении тяжких грешников нельзя, конечно, винить Бога и представлять Его бесконечно мстительным, карающим вечной мукой за грехи кратковременной жизни. Всякий человек получает и имеет дыхание Духа Святого. Никто не рождается от духа сатаны. Но как чёрные тучи затемняют и поглощают свет, так злые акты ума, воли и чувства, при постоянном их повторении и преобладании, постепенно затемняют свет Христов в душе злого человека, и его сознание всё более и более определяется воздействием духа диавола.
   Кто возлюбил зло, а не добро, тот сам уготовил себе вечные мучения в жизни вечной».
   Архиепископ Антоний говорит то же самое и напоминает, что возможности души после смерти тела ограничены: «Продолжая жить после смерти тела, душа всем своим существом располагает полнотою личности и самосознания. Она чувствует, сознаёт, воспринимает, рассуждает… Однако не будем забывать того, что душа вне тела – не полный человек, почему не всё, возможное людям, возможно их душам. Несмотря на то, что души после смерти тела обладают полнотою личности и совершают все психические функции, возможности их ограничены, Так, например, человек, живя на земле, может покаяться и более или менее изменить сам, свою жизнь, от греха вернуться к Богу, Душа же сама не может, хотя бы и хотела, коренным образом измениться и начать новую жизнь, которая совершенно отличалась бы от её жизни на земле, приобрести то, чего она не имела будучи человеком.
   В таком именно смысле надо понимать слова о том, что за гробом нет покаяния, Душа живёт там и развивается в том направлении, которое начала на земле».
   Архиепископ Антоний всё же оставляет надежду душе даже и нераскаявшегося грешника, добавляя, что «для её изменения необходима помощь извне», Однако сама по себе тёмная душа грешника, оставшаяся тёмной и после смерти тела, измениться не может,
   Это же говорит и Сам Господь Иисус Христос; «Отец Мой – виноградарь, Всякую,., ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода». Это из Евангелия от Иоанна, глава 15, стихи 1-2.
   Для человека, осознавшего, что жизнь на земле – лишь часть жизни и что за гробом он продолжит начатое здесь развитие, всё его временное существование обретает особый смысл.
   Главное из того, что есть в этой главе, хорошо выражено словами одного христианского философа; «Земная жизнь коротка и исчезает совершенно пред бесконечной вечностью; но последняя всецело зависит от первой. Залог истинной жизни должен получить своё начало здесь, в месте смерти».
   «Ибо приидет Сын Человеческий… и тогда воздаст каждому По делам его» (Мф. 16, 27).
   Стать на правильную дорогу, покаяться в грехах и получить прощение никогда не поздно. К этому призывает и евангельское повестврвание о разбойнике, распятом на кресте рядом с Иисусом Христом. Искреннее раскаяние перед смертью принесло ему прощение грехов и вечную жизнь с Христом. Последние минуты нашей жизни могут оказаться самыми важными.

II. ПЕРЕХОД
 
ГЛАВА 9

   Что такое смерть, – Отсутствие научного определения смерти. – Христианство о смерти. – У нас одна жизнь, а не две; жизнь на земле и жизнь за гробом – непрерывный процесс. Сразу после перехода. – Христианство и наука о начале жизни за гробом. – Частный суд. – Иеромонах Серафим Роуз и его книга «Душа после смерти".
 
   Что такое смерть? Мы дошли уже до середины книги, а всё ещё не попытались ответить на этот вопрос.
   Наука даёт определение всем предметам, явлениям, феноменам и отказывает в нём только смерти. Во всяком случае, ни в научных, ни в популярных публикациях мне не удалось найти ни одного ясного положительного её определения.
   Оксфордский академический словарь приводит совершенно бессодержательную формулу: «Смерть – это конец жизни».
   Вот ещё несколько неудачных попыток определить смерть.
   Британская Энциклопедия 1986 года: «Полное прекращение жизненных процессов».
   Медицинские руководства: «Отсутствие признаков жизни» и «Отсутствие мозговой активности, подтверждённое электроэнцефалограммой» .
   XXII Всемирный медицинский конгресс 1968 года, специально изучавший проблему смерти: «Необратимая утрата функций всего организма».
   Нередко встречается напоминающее его (и столь же бессодержательное) определение: «Смерть есть окончательное прекращение жизненных функций у животного или растения».
   Говоря о смерти, употребляют и другие слова: «ничто», «небытие» и тому подобные, всегда с негативным смыслом, слова о том, чего нет. И приходит в голову мысль: а может быть, и смерти тоже нет?
   Отсутствие научного определения смерти отмечают учёные, занимающиеся этим феноменом. Не удивительно, что те из них, кто изучал не только анатомию, а всего человека в целом, всё чаще советуют вместо слова «смерть» употреблять слово «переход». И в самом деле, под смертью обычно понимают конец человеческой жизни, теперь же известно, что со смертью тела жизнь личности не кончается, а продолжается в других условиях – отсюда и слово «переход», точнее определяющее событие,
   Христианское понимание смерти можно усмотреть в письме епископа Феофана Затворника к его умирающей сестре: «Прощай, сестра! Господь да благословит исход твой и путь твой по твоём исходе. Ведь ты не умрёшь. Тело умрёт, а ты перейдёшь в иной мир, живая, себя помнящая и весь мир узнающая, Там встретят тебя батюшка и матушка, братья и сестры. Поклонись им, и наши им передай приветы, и попроси попещись о нас… даруй же тебе, Господи, мирный исход! День-другой, и мы с тобою. Потому не тужи об остающихся. Прощай, Господь с тобою».
   Хорошее письмо, спокойное и исполненное уверенности в будущей блаженной жизни. Будто он провожает сестру не в дальнюю дорогу, не в неведомую страну, а в отчий дом, где ждут нас наши близкие, умершие раньше нас,
   В Екклезиасте есть такая фраза: «И возвратится прах в землю, чем он и был, а дух возвратится к Богу, Который дал его» (12, 7),
   Христианство понимает смерть как разделение души и тела и откровение духовного мира, К такому же пониманию приходит и современная наука о смерти. Мы уже отмечали, что многие учёные, изучая процесс умирания, пришли к вере в Бога и бессмертие души.
   Здесь необходимо уточнить. Конечно, наука не утверждает о бессмертии души в вечности, этого никакая наука доказать не может, но наука подтвердила, что после смерти тела какая-то часть человека покидает умершее тело и продолжает сознательную жизнь. Смерть тела – не конец существования, а переход личности, или души, из одного состояния в другое, из мира материального в мир духовный.
   Конечно, смерть – самое главное событие нашей жизни, но не потому, что умирает тело, а потому, что всё будущее нашей бессмертной души, нашего истинного «Я» зависит от того, какими мы будем в момент перехода, ибо за гробом не начинается новая жизнь, а продолжается прежняя.
   Мы знаем теперь, что сам момент смерти тела – то, чего мы боимся больше всего, – неощутим. Покинув тело, душа переходит в другой мир и начинает там вторую часть своей жизни – жизнь бестелесную.
   В течение многих веков о загробной жизни учило христианство, а в наше время появились и объективные данные, полученные и проверенные наукой. Возникает возможность проверить, подтверждаются ли религиозные верования новыми достижениями медицинской науки.
   Допустимо ли это? Один христианский богослов сказал, что есть в мироздании вещи, о которых «пристойнее убо хранить молчание». Это – полезное предостережение: конечно, лучше всего верить, не мудрствуя лукаво и не докапываясь ни до чего своим ограниченным разумом. Счастлив тот, кто способен на это. Но что делать тем, у кого такой веры нет? Разум дан людям Господом, и завеса над тайной смерти тоже приподнята по воле Его, Мне кажется, что подумать об этом следует; необходимо только отбросить все предвзятые мнения и подойти к вопросу со спокойной объективностью и известной долей скромности.
   Ответ на этот вопрос можно найти в Евангелии. Один из апостолов Иисуса Христа, Фома, долго не мог поверить в воскресение своего Учителя. Он сказал: «Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю» (Ин. 20,25). Одной верой Фома не мог принять воскресение Иисуса Христа, ему нужны были материальные доказательства. Иисус Христос дал Фоме и это; «Потом говорит Фоме: подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим!» (Ин. 20,27), После чего Иисус Христос сказал: «Ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие» (Ин, 20,29).
   Иисус Христос упрекнул Фому за маловерие, но не отверг его и дал ему наглядные доказательства, Не так ли и со многими из нас? Свидетельства о жизни души известны давно и их немало, но для многих этого оказалось недостаточно. Необходимо убедиться наглядно. Теперь нам дано и это.
   Когда вы начинаете ближе знакомиться с проблемой, то к своему удивлению обнаруживаете, что многие из явлений, описанных врачами-реаниматорами, давно известны христианским писателям, а не знали мы этого лишь потому, что не принимали всерьёз богословскую литературу.
   Хотя христианская литература и медицинские исследования последних лет в основном свидетельствуют об одном и том же, есть некоторые различия в описаниях, а также в понимании и оценке происходящего, Поэтому нужно рассмотреть всю проблему детально и внимательно,
   Главное достижение последних лет состоит в том, что труды реаниматоров полностью подтвердили христианское учение о душе. Первый, самый важный и непреложный факт – по смерти тела жизнь продолжается – утверждён не только религией, но и наукой.
   И второе – жизнь в загробном мире протекает в свете, а не во тьме; во всяком случае в той его части, куда мы стремимся. Об этом свидетельствуют и Священное Писание, и рассказы людей, заглянувших за завесу.
   Описания потустороннего света очень интересны. Это не тот свет, к которому мы привыкли на земле, не свет солнца.
   В священных книгах написано, что люди воспринимают этот свет тогда, когда видят или чувствуют присутствие небесных духовных сил. Этот свет сиял при крещении Иисуса Христа, при Его воскресении, при преображении на горе Фавор. Иисус Христос сказал о Себе: «Я свет миру».
   Свет этот необычен; вот несколько цитат,
   На горе Фавор: «И преобразился пред ними, и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет» (Мф. 17,2).
   «И преобразился перед ними. Одежды Его сделались блистающими, весьма белыми, как снег, как на земле белилыцик не может выбелить» (Мк. 9,2-3).
   При воскресении Иисуса Христа: «Ангел Господень… отвалил камень от двери гроба и сидел на нем. Вид его был, как молния, и одежда его бела, как снег» (Мф. 28,2-3). •
   Когда фигуры Богоматери, ангелов, святых являются живущим на земле во сне или наяву, они окружены светом, нередко ослепительно ярким.
   Мотовилов писал о Серафиме Саровском, что, когда тот молился, Мотовилов не мог смотреть на него. Свет, исходивший от лица святого Серафима, ослеплял его.
   Мой друг был хорошо знаком с одним монахом строгой аскетической жизни. Он рассказал мне, что наблюдал, как ночами в комнате молившегося монаха появлялся свет.
   Пациенты Муди и Сабома тоже видели свет в загробном мире, но с трудом находили слова для его описания:
   «Солнца не было, а свет всюду».
   «Свет всюду, теней нет».
   Сабом приводит рассказ своего пациента, пытающегося описать этот свет: «Свет был иным, чем тот, который мы знаем. Не свет, а полное и совершенное отсутствие тьмы. Этот свет не отбрасывал теней, темнота совершенно отсутствовала. Света не было видно, но он был повсюду, вы пребывали в свете».
   Свет загробного мира – не наш свет. Для него нашли очень точное определение – «нездешний свет».
   Души, видевшие в загробном мире свет, иногда слышали голос или видели светлую фигуру; иногда же чувствовали некое Присутствие. Сходные описания есть и в церковной литературе.
   Чему учил Голос или Фигура в свете и чему учил людей Иисус Христос во время Своей жизни на земле?
   Когда один из фарисеев-законников спросил Иисуса Христа о наибольшей заповеди в Законе, Иисус Христос сказал: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим. Сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя. На сих двух заповедях утверждается весь Закон и пророки» (Мф. 22,37-40).
   Иисус Христос учил, что самое главное в жизни на земле – учиться любить.
   С того времени прошло двадцать веков, но и сейчас Свет, являясь душам умерших, учит тому же. Вышедшая из тела душа в присутствии Света испытывает Его неописуемую любовь и чувствует, что она в безопасности.
   В третьей главе мы писали о докторе Ритчи, которому Христос указал, что важны не личные успехи и достижения, а важна любовь.
   Христос показывал душе Ритчи жизнь в потустороннем мире и отвечал на вопросы. Ритчи увидел что-то вроде большого научного центра: … громадные залы… люди в полном самозабвении трудятся для достижения какой-то грандиозной цели… сложные машины… диаграммы и чертежи… как будто проводят какое-то сложное исследование. Ритчи спросил у Христа, что они делают? Но на этот вопрос никакое объяснение не озарило сознание Ритчи. От Христа, как и прежде, исходила одна любовь.
   Христос не ответил на вопрос о несущественном и ещё раз указал душе Ритчи благой путь – без любви даже полезные и добрые дела не принесут душе пользы.
   Однако встретившиеся со Светом люди говорили не только об этом, в наставлениях Света звучал и другой мотив. Душе одной женщины Свет сказал: «Вернись к жизни в теле, ты ещё должна учиться любить и познавать». Другая женщина рассказывала: «Свет показывал самое главное. Он не обвинял меня, а как бы наставлял в том, что нужно учиться любви и просто учиться приобретать знание… Это непрерывный процесс, и я буду продолжать его после того, как Он во второй раз придёт за мной».
   Здесь может возникнуть вопрос: Какие знания? Всякие? Ведь известно, что некоторые знания, особенно поверхностные, не всегда идут человеку на пользу. В «Поучении» Фомы Кемпийско-го есть такое предостережение: «Каждый человек желает получить знание, но что значит это знание без страха Божия… Чем больше и чем лучше твоё познание, тем строже ты будешь судим, если с ростом твоего познания не возрастёт твоё благочестие».
   В Новом Завете я не нашёл прямых указаний на то, что нужно учиться и приобретать знания, но наибольшая заповедь в Законе учит возлюбить Господа не только сердцем и душою, а «и всем разумением твоим», а апостол Пётр пишет в своём Втором Послании: «Возрастайте в благодати и познании Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа» (3,18). Отцы церкви тоже учат познавать Бога в Его творениях.
   Выше мы приводили рассказы людей, возвращённых к жизни на земле, о том, что они встретили в загробном мире. Сообщается об этом и в христианских книгах – житиях святых и других.
   О загробном мире пишет епископ Феофан Затворник: «Внутри или в глубине мира нам видимого скрыт другой мир, столь же реальный, как этот, либо духовный, либо тонко материальный – Бог знает… но известно, что в нём живут святые и ангелы… Душа стремится вверх, но только до той степени, какую допускают её духовные силы… Вокруг души теперь всё новое. Она вне привычных пространства и времени. Она может мгновенно переноситься, куда захочет, может проходить сквозь стены, двери, сквозь всё материальное.,,»
   Повествования священных книг и рассказы наших современников, заглянувших за завесу, почти совпадают. Описываются одни и те же восприятия и феномены: выход души из тела, краткий период темноты или прохождение через тёмный туннель. Свет, способность мгновенно преодолевать пространство и проходить сквозь материальные предметы, сжатие времени, безуспешные попытки контакта с живущими на земле, видение своего тела со стороны. Во второй главе мы писали о древнем враче Геннадии, видевшем своё тело отдельно от себя. Потусторонняя природа – растения, животные, птицы, небесная музыка, хоровое пение – описаны и там, и здесь. Наши современники и древние христиане, переступив таинственный порог, встречали одно и то же.
   Вернувшиеся «оттуда» рассказывали о встречах с духовными существами. Они видели своих покойных родственников и близких людей, патриархов, святых, ангелов, «провожатых», Христианство также обещает встречу с умершими любимыми и учит, что душу умершего вскоре встретят ангел-хранитель и встречный ангел, которым нужно молиться при жизни. Ангелы будут направлять и сопровождать душу в её первых шагах в новом мире, Однако если современные свидетельства сообщают главным образом о радостных встречах и светлых духах, то христианские источники пишут и о другом, Очень скоро душу встретят уродливые и страшные существа. Они будут преграждать ей дорогу, покушаться на неё, грозить и требовать своё. Христианские писатели предупреждают, что злые духи способны принимать любой облик, чтобы, давая лживые советы, направить душу на неверный путь. Мы вернёмся к этому вопросу несколько позднее.
   Труды врачей-реаниматоров показали, что сразу после перехода перед душой «ясно, как на экране» проходят картины её прошедшей земной жизни, Умерший находится не в темноте, а в присутствии яркого света. В свете иногда видят Христа, ангела, светлую фигуру.
   «В присутствии Света вы испытываете неописуемую любовь и безопасность. Это трудно передать. Свет – абсолютная любовь. В его присутствии вы понимаете, чем вы могли бы быть»,
   Свет задаёт вопросы, в них нет порицания, но есть любовь.
   Цель вопросов – помочь душе найти верный путь. При этом Свет показывает умершему главные события его жизни. Это позволяет душе просмотреть и переоценить свою земную жизнь. Вернувшиеся помнят всё, вплоть до мельчайших деталей, и, по их собственным словам, стараются теперь жить иначе, чем прежде.
   О таком просмотре знает и религия Индии. Вот выдержка из книги «Философия йогов» Рамачараки: «В то время как «Я» медленно покидает физическое тело, вся жизнь личности от детства до старости проходит перед его мысленным взором… картина за картиной, быстро сменяя одна другую, проходят перед его сознанием, и многие вещи становятся понятными уходящей душе… выясняется смысл многого происходившего… душа… постигает свою только что завершённую жизнь, потому что видит её всю целиком. Эти видения имеют характер яркого сна, но оставляют глубокое и незабываемое впечатление; они сыграют свою роль в будущем».
   Автор – индиец; он подразумевает будущее перевоплощение души. Христианство тоже знает о просмотре прошедшей жизни, но смысл его понимает иначе.
   Святой Афанасий Александрийский в своём труде «Житие Антония Великого» описывает хождение по мытарствам, Он передаёт рассказ блаженной Феодоры ученику Василия Нового, Григорию. Вся земная жизнь блаженной Феодоры, со всеми её поступками, особенно греховными, подверглась просмотру и оценке светлыми и тёмными духами. По своему смыслу это свидетельство IV века очень близко к тому, что мы знаем теперь о частном суде. Это знание не есть новое научное открытие, а лишь подтверждение того, что давно известно Верующим.
   Христианство всегда учило, что вскоре после смерти тела душа в загробной жизни приходит на частный суд. Это не тот окончательный Страшный Суд, который будет в конце веков. Сейчас развитие души ещё не закончено. Каждый из нас сразу после смерти тела увидит всю свою прошлую жизнь и сможет многое в ней переоценить В свете истины мы увидим не только наши дела, но и их последствия. «В окончании человека открытие дел его» (Сир. 2,27).
   Частный суд есть оценка жизни души на земле. Протоиерей Сергий Булгаков пишет о нём: «После конца земной жизни – частный суд; это – самоопределение состояния, в котором умерший переходит в загробный мир. Это исходное начало для его продолжающейся жизни, а совсем не только «мздовоздаяние» … это скорее самоосознание, самосуд, нежели судебный приговор, это суд совести пред лицом Бога».
   С этим умозрительным заключением христианского богослова полностью совпадает то, что за последние 15-20 лет открыли учёные, изучавшие смерть. «Свет не обвинял и не хвалил, а как бы объяснял и учил».
   Видимо, просмотр своей земной жизни, о котором рассказывают умершие и возвращённые к жизни люди, это и есть частный суд. В сущности, это не суд, а самооценка своей жизни на земле, помощь Господа душе, вступающей во вторую часть жизни, в жизнь бестелесную.
   Душа получает знание и силу для просмотра всех своих мыслей, чувств и дел в присутствии духовных сил, причём это показ не только дел, но и их последствий для других людей. При виде своих дел, принесших страдания другим людям, могут явиться угрызения совести, огорчение и желание исправиться.
   На этом предварительном суде душа чувствует себя обнажённой. Восприятия теперь духовные. Обман и утаивание невозможны. При жизни мы многое скрываем, а здесь видно всё, включая наши мысли и намерения. Видны и мотивы; если что-либо делалось из любви к другим, душа радуется, если по эгоистическим мотивам, она стыдится.
   Созерцая Свет, душа испытывает радость и блаженство. Свет – это любовь, понимание, сочувствие. В Его присутствии невозможны зависть, гнев, ненависть, никакие негативные эмоции. Немыслимо быть полностью осуждённым в присутствии Света.
   У нас не две жизни, а одна. После смерти тела развитие души будет продолжаться. Частный суд подводит итоги, оценивает сделанное в земной жизни, показывает душе ошибки и направляет её на правильный путь.
   Самое большое расхождение между Священным Писанием и трудами некоторых современных учёных заключается в понимании известного. Факты и явления, в основном, одни и те же, но их понимание различно.
   Православный богослов иеромонах Серафим Роуз издал в 1980 году книгу «Душа после смерти». Он пишет, что свидетельства людей, переживших смерть тела, рисуют неверную и опасную картину. В ней слишком много света. Создаётся впечатление, что страшиться смерти не нужно. Смерть – это скорее приятное переживание, а после смерти ничто плохое душе не угрожает. Иисус Христос никого не порицает и на всех изливает любовь. Раскаяние и даже мысли о нём излишни.
   Это может навести на мысль, что, пока мы на земле, можно наслаждаться жизнью и не думать о последствиях. Один из вернувшихся «оттуда» пришёл именно к такому выводу.
   Серафим Роуз пишет об опасностях. Тёмные духовные силы сделают всё возможное, чтобы овладеть душой, вышедшей из мёртвого тела. Серафим Роуз напоминает, что князя тёмных сил называют отцом лжи и что у порога загробного мира душу встречают не только светлые духи, но и его слуги. Тёмные силы способны принимать любой облик, они могут явиться душе как светлые ангелы и постараться внушить ей вредные мысли.
   Последние минуты земной жизни нередко оказываются решающими. Отчаяние, отказ от покаяния, умирание без обращения к Богу могут тяжело отразиться на будущей судьбе души.
   Зная это, отцы Церкви учат верить не всякому духу, как при жизни, так и особенно в преддверии смерти. Святой Иоанн в Первом Послании пишет: «Возлюбленные! Не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они… дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога. А всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога» (4,1-3).
   Чрезмерный оптимизм может обмануть. Христианство учит о разной судьбе праведников и нераскаявшихся грешников. Свидетельства пациентов врачей-реаниматоров тоже не всегда светлые. Есть описания серой мглы, страданий и даже ада.
   Думая о том, что ждёт нас после перехода, хочется, конечно, верить тому светлому, что открыла нам наука о смерти. Эти открытия, однако, свидетельствуют только о самом начале жизни за гробом. Видимо, Господь сделал так, что сам переход безболезнен и не страшен; а вот что ожидает нас во второй части нашей жизни, в жизни духовной, наука не знает. Известно только, что у каждого из нас будет своя, индивидуальная судьба.
   То, что известно о загробной жизни, дано нам Божественным откровением. Об этом знает и учит христианство.

ГЛАВА 10

   Священное Писание и христианские богословы о жизни в загробном мире.
   Полнота жизненного опыта достигается двумя периодами жизни души – на земле и за гробом.
 
   О загробном мире и об условиях жизни в нём мы знаем очень немного, но то, что следует о нём знать, нам открыто. Об этом пишут священные книги и христианские богословы.
   Умирание тела не нарушает непрерывного течения жизни души. Коса смерти проходит между душой и телом, отделяя умершее тело от бессмертной души.
   Отцы Церкви учат, что основные черты личности при этом не меняются; она переходит в загробный мир такой, какой её застала смерть тела, и продолжает существование, начатое на земле. Оказавшись в загробном мире и пройдя частный суд, душа познаёт, что есть живой и любящий Бог и что сама она бессмертна. Она устремляется к Богу и, увидев ещё раз свою земную жизнь, многое переоценивает и понимает, что в ней было действительно важно, а что неверно и плохо.
   Частный суд подводит итоги земной жизни, и сознание, что всё земное выполнено, помогает душе покинуть телесный мир без сожаления. Душа готова к тому, чтобы начать вторую часть жизни.
   Вот несколько цитат о потустороннем мире.
   Епископ Феофан, которого мы уже упоминали, пишет: «Внутри или в глубине мира нам видимого скрыт другой мир, столь же реальный, как этот, либо духовный, либо тонко материальный,,.», Христианский богослов, монах Серафим Роуз пишет: «Душу по смерти встречают ангелы. Ангелы – не чистые духи, у них есть «воздушное тело»; являясь людям, они сохраняют человеческий облик – юноши в белых одеждах. Ангелы – единицы и, значит, пребывают где-то в пространстве, а не только в духе. Они могут находиться лишь в одном месте. Только Бог – чистый дух и вездесущ.
   Демоны могут явиться человеку в любом облике. Их множество.., Это тоже единицы.
   Души умерших напоминают человеческие тела, поэтому умерший некоторое время продолжает думать, что он жив. Царство Небесное не просто состояние ума, оно более реально. Простое разделение вселенной на материю и дух не точно».
   Христианские богословы считают, что нелепо думать, будто со смертью тела уничтожается всё, чего достигла личность за время своей жизни на земле. Протоиерей Сергий Булгаков пишет: «Весь мир являет великий закон постепенного и бесконечного совершенствования форм, и невозможно допустить, чтобы высшее совершенство, достигнутое в земной природе – духовность человека – не имело дальнейшего развития за пределами земного мира… И если дан людям закон «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш небесный», то, конечно, должна быть дана и возможность осуществления этой заповеди, возможность бесконечного совершенствования духа. А для этого необходимо вечное бессмертное существование духа».
   Апостол Иоанн приводит слова Иисуса Христа: «Всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек» (Ин. 11,26).
   Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) пишет: «Жизнь человека разделяется смертью на две половины: душевно-телесного и духовно-душевного бытия».
   Архиепископ Иоанн (Максимович) писал: «Если бы жизнь кончалась смертью, она была бы бесцельной. К чему бы тогда праведность и добрые дела? Но человек создан для бессмертия, Наша земная жизнь есть подготовка к жизни будущей, и подготовка кончается со смертью. Тело человека разрушается… душа же продолжает жить, ни на секунду не прерывая своего существования.
   Когда прекращается телесное зрение, открывается зрение духовное. После смерти душа будет воспринимать яснее, чем раньше».
   Земное существование это только первая часть жизни личности – жизнь в теле. Покинув тело, личность (душа) не останется неизменной, она будет продолжать жить и развиваться.
   Есть люди, которые представляют себе загробную жизнь в виде единообразного и неизменного состояния – вечного блаженства в Царствии Небесном или вечного страдания в аду. Это не так. Христианство учит иному. Философам давно известно, что всё течёт и изменяется. Неподвижного покоя нет и после смерти. К моменту смерти тела развитие личности не закончилось. Загробная жизнь есть продолжение развития личности, начатого на земле.
   Жизнь на земле полна соблазнов. Безгрешных людей нет, и все мы перейдём во вторую часть своей жизни, в жизнь бестелесную, обременённые великими и малыми грехами. Сразу после смерти тела душа не способна воспринять блаженство духовной жизни; по словам одного из святых: «…она не вынесет царящего там света». Душе ещё предстоит длительный период роста за гробом.
   Христианство учит, что дальнейшее развитие души – к свету или от света – зависит от её направленности к моменту смерти к добру или злу и что, пройдя опыт загробной жизни, человек станет иным по сравнению с тем, каким он был на земле. Человек придёт на Страшный Суд не таким, каким умер на земле.
   Полнота жизненного опыта достигается двумя периодами жизни души – на земле и за гробом. Пребывая в теле, человек не способен познать духовный мир, он сделает это в духовной жизни.
   О.Сергий Булгаков пишет: «Смерть есть великое посвящение, откровение духовного мира. Смерть открывает человеку врата духовного мира – появляется Реальность, самоочевидность бытия духовного мира, бытия Божия… Уже умирающему становятся зримы существа духовного мира и самое небо с Живущим в нём… Загробное состояние человека это не смерть и даже не обморок души, но продолжение его жизни, начавшейся на земле, Душа, лишённая тела, не может принимать участия в земной жизни, но она меняется и развивается в жизни духовной. Она получает связь с миром духов – светлых и тёмных – и с другими душами.
   Судьба каждого и там индивидуальна, как и здесь, с тем лишь отличием, что вместо ложного света и полутеней здешнего мира в загробном мире всё освещено светом солнца правды, проникающего в глубины душ и сердец»,
   «Загробная жизнь ущербная, – продолжает о.Сергий, – но познание Бога становится явным, и смысл всех поступков яснее. Совесть – свет Божий. Там Бог так же ясно виден, как здесь солнце».
   Авва Дорофей (VI век по Р.Х.) пишет: «Души умерших помнят, что было здесь… все заботы об этом исчезнут, но что мы делали порочного или благого останется, Душа после смерти не дремлет, не теряет сознания, сохраняет страх, радость, горе; она начинает предчувствовать, что получит на общем суде. Покинув тело, душа встречает других духов, хороших или злых, обычно тех, под чьим влиянием она находилась при жизни тела. Эта зависимость остаётся и теперь. Дальнейшая судьба и приговор Бога будут соответствовать внутренней склонности души».
   Богослов И.М.Концевич пишет: «Земная жизнь коротка и исчезает совершенно перед бесконечной вечностью; но последняя всецело зависит от первой. Залог истинной жизни должен получить своё начало здесь, в месте смерти».
   Бог вложил в человека стремление и волю к добру; однако свобода человека не ущемляется – в земной жизни он сам выбирает свой путь и свою судьбу. В загробной жизни душа пойдёт по той дороге, на которую она вступила при выходе из тела. В Евангелии от Матфея (16,26) сказано: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою?»
   Отцы Церкви пишут, что душе открывается лишь то, что ей сродни и чего она достойна. Вступив в своей загробной жизни на путь, ведущий к добру или злу, душа этого изменить уже не может.
   Преступив порог, тот, кто был плоть, убеждается в существовании духовного мира. Он больше не боится смерти, и если во время земной жизни он томился о духовном мире, переход станет для него величайшей радостью.
   Праведная душа испытает блаженство. Её состояние не ограничивается пассивным созерцанием раскрывающихся тайн мироздания. Это будет не покой, а развитие и удовлетворение тех мечтаний и потребностей, к которым она стремилась в земной жизни. Близость к Богу, просветлённый ум и нелицемерная близость друг к другу, братская любовь и мир.
   Люди, не верившие в Бога и перешедшие в загробный мир без раскаяния, обнаружат, что Бог и духовный мир существуют, Они будут ждать своей окончательной судьбы в тревоге и мучительных сомнениях. У каждого из них, как и у всех умерших, будет своя загробная жизнь и своя окончательная судьба.
   Архимандрит Серафим Роуз пишет, что предания всех народов – и просвещённых, и первобытных – говорят об ужасном состоянии грешников после смерти.
   Архимандрит Пантелеймон тоже пишет о них. Оказавшись в загробном мире, «все они ясно и в деталях увидят свои грехи на земле. Их будет мучить совесть, которая после смерти станет очень ясной. Их также будут мучить желания, к которым привыкла плоть во время земной жизни, так как удовлетворить их больше нельзя. Они не стремились к духовному, а теперь поздно; и их будет мучить отдалённость от Бога и близость злых духов».
   Не у всех грешников судьба одинакова. Грешные души тоже претерпевают развитие. Нераскаявшиеся грешники и великие грешники станут неисправимо злыми. Их ждёт вечное страдание. Иные грешные души получат надежду и милость Бога и жизнь вечную.
   Протоиерей Сергий Булгаков пишет: «Сила Святого Духа в загробной жизни действует на всех – верующих и неверующих – кроме тех, кому духовное ожесточение мешает загробному принятию Святого Духа».
   Евангелист Марк приводит слова Иисуса Христа: «Истинно говорю вам: будут прощены сынам человеческим все грехи и хуления, какими бы ни хулили; но кто будет хулить Духа Святого, тому не будет прощения вовек, но подлежит он вечному осуждению» (Мк. 3,28-29).
   Душа умершего грешника изменить свой характер и помочь себе уже не в силах. Она не способна творить добрые дела. Высшая жертва – «положить живот свой за друга своя» – тоже для неё невозможна. Но остаётся надежда на милость Бога и на помощь извне – молитвы Церкви, молитвы за душу умершего его родных и близких.
   Христианство учит, что в конце веков будет Страшный Суд. «Ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими; и тогда воздаст каждому по делам его» (Мф. 16,27). Об этом же говорит притча о виноградаре: «Отец Мой – виноградарь. Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода» (Ин. 15,1-2).
   Евангелист Матфей приводит слова Иисуса Христа: «Ибо, кто имеет, тому дано будет и приумножится; а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет» (Мф. 13,12).Иисус Христос не раз обращался к людям со словами «Имеющий уши да слышит». Но Господь человеколюбив и милостив. Иисус Христос говорил также: «И Я скажу вам: просите, и дано будет вам… ибо всякий просящий получает…» (Лк. 11,9-10).

ГЛАВА 11

   Мы смерти не знаем. – Два отношения к смерти. – Страх смерти. – Современная цивилизация стремится не видеть смерти.
   Последняя болезнь. – Успокоительные лекарства. – Элизабет Кюблер-Росс и её метод исследования последней болезни. – Можно ли говорить с больным о смерти.
   Одиночество смертельно больного. – Путь к принятию неизбежного: пять стадий.

    Архиепископ Лука писал, что жизнь человека слагается из двух частей – душевно-телесной и духовно-душевной. Смерть тела знаменует собой переход души из первой части её жизни во вторую.
   Задумываясь о конце нашего земного существования, мы часто думаем не о смерти тела, а о смерти вообще, о чём-то страшном и непонятном. Это – ошибка мышления, и она пугает, Приходит желание спрятаться: «Лучше вообще об этом не думать». В результате мы знаем о смерти очень мало, хотя самое страшное в ней именно неизвестность – «а что со мной будет?»,
   Отказываясь думать и узнавать, мы делаем неизвестность ещё более мрачной и страшной. Поэтому для многих самым трудным периодом становится преддверие смерти – последняя болезнь, время с момента, когда человек узнал, что у него неизлечимая болезнь, и до того, как он вплотную подошёл к последней черте,
   Однако боятся не все. Разные люди встречают смерть по-разному. У Солженицына в «Раковом корпусе» есть замечательное описание того, как умирал Ефрем Поддуев, у которого был неизлечимый рак (глава «Чем люди живы?»).
   «Ему сделали третью операцию, больней и глубже… Итак, что ж было прикидываться? За раком надо было принять и дальше – то, от чего он жмурился и отворачивался два года: что пора Ефрему подыхать… Но это можно только выговорить, а ни умом вообразить, ни сердцем представить: как же так может с ним, с Ефремом? Как же это будет? И что надо делать? (…)
   И ничего он не мог услышать в помощь от соседей, ни в палатах, ни в коридорах, ни на нижнем этаже. Всё было переговорено, а всё не то».
   Ефрем не один такой. Он видел, что и другие беспомощны и не могут найти ответа, а «по их желанию врать себе до последнего, что у них не рак, выходило, что все они слабаки и что-то в жизни упустили. Но что же?»
   Солженицын продолжает: «Но вот сейчас, ходя по палате, он (Ефрем) вспоминал, как умирали те старые в их местности на Каме – хоть русские, хоть татары, хоть вотяки. Не пыжились они, не отбивались, не хвастали, что не умрут, – все они принимали смерть спокойно. Не только не оттягивая расчёт, а готовились потихоньку и загодя назначали, кому – кобыла, кому жеребёнок, кому зипун, кому сапоги. И отходили облегчённо, как будто просто перебирались в другую избу. И никого из них нельзя было бы напугать раком. Да и рака-то ни у кого не было.
   А здесь, в клинике, уж кислородную подушку сосёт, уж глазами еле ворочает, а языком всё доказывает: не умру! у меня не рак».
   Ефрему было трудно, он хотел понять, откуда такое спокойствие у стариков-крестьян, как найти к нему путь, что же такое он в своей жизни упустил. Он думал, разговаривал с людьми, стал много читать. Читал он разное, и хорошее, и плохое – искал. Прочитал и «Чем люди живы» Льва Толстого. Название как-то отвечало его поискам, и в конце концов он принял неизбежное, нашёл какой-то ответ и к концу жизни, больной неизлечимым раком, стал спокойнее ожидать смерть.
   Возможно, Ефрему помогли хорошие книги, но главное не в этом. Ефрем перестал обманывать себя – у меня не рак, я не умру. Он открыл глаза на правду, на приближающуюся смерть, и с этого момента его мысли потекли в другом направлении. Вместо того, чтобы скрывать от себя правду, он начал осваивать её. Он заглянул вглубь себя, стал думать о главном: моя жизнь близится к концу. Что я сделал? Что со мной будет? Что ещё нужно сделать? И Ефрему стало легче, А ведь ему было труднее, чем будет нам, когда придёт наше время. Он не знал, что душа бессмертна или, во всяком случае, сомневался в этом.
   В отрывке, который мы привели, описаны два отношения к смерти. И Ефрем, и те, что «уже кислородную подушку сосут», видят в смерти врага, который хочет лишить их жизни. Бороться с ним они не могут и стараются не видеть, закрыть глаза, спрятаться. А старику-крестьянину ясно, что смерть – явление столь же естественное, как и жизнь, и так он её и принимает.
   Конечно, даже поняв это, бояться смерти мы не перестанем. Но всё же, если почувствовать умом и сердцем, что смерть не враг наш, а часть жизненного процесса, искать ответ станет легче.
   Полностью избавиться от страха смерти мы не сможем, потому что этот страх необходим. Жизнь дана человеку, чтобы он что-то сделал, совершил на земле, а страх смерти заставляет беречь свою жизнь. Люди, прожившие свой срок в трудах и с пользой для других, часто чувствуют, что своё дело на земле они сделали, и, когда приходит их время, страха смерти они не испытывают.
   Жизнь – драгоценный дар, и чтобы его сохранить, нам вместе с жизнью дан и страх смерти. Это естественно. Плохо, когда этот страх сильнее, чем он того заслуживает.
   Большинство современных людей – мужчин и женщин, пока они здоровы и благополучны, о смерти не думают. Нет желания думать, нет времени, все мысли заняты каждодневными заботами. К тому же наша общественная жизнь устроена так, чтобы смерти не видеть, Тяжело заболел кто-то из близких. Раньше лечили дома. Приходил доктор, ухаживали мать, жена или муж:. Теперь, чуть посерьёзнее – в больницу. Когда человек умирает, при нём находится, да и то не всегда, медсестра или санитарка, редко врач, но не муж, не жена и не дети, которые смерти не знают и её боятся.
   Покойник в доме не лежит, родные его не видят, с ним не остаются и не прощаются.
   Короткая церковная служба, а часто и без неё, несколько похвальных слов, траурный марш в знак особого почтения и быстрые похороны или кремация. На кладбище ходят всё реже, да и кладбища становятся всё более неуютными и неухоженными.
   Современная цивилизация направлена на отрицание смерти, Для многих смысл жизни в погоне за наслаждениями – в той или иной форме получить удовольствие или развлечение. А со смертью это никак не вяжется. В результате мы не видим смерти и привыкаем о ней не думать, и не только о своей смерти, но и о смерти вообще.
   Хорошо это или плохо – не будем сейчас решать. Не думая, жить, конечно, легче. Зато, когда смерть оказывается вдруг близкой и неизбежной, – заболел человек неизлечимым раком – встретить её особенно трудно. К симптомам болезни – болям и другим – прибавляется тяжёлое психическое состояние – страх смерти, страх неизвестности. Угроза застигла врасплох. Человек не готов умирать, он ничего о смерти не знает – и начинается самый трудный период в человеческой жизни.
   Что же делать? Можно ли хоть чем-нибудь помочь? Как облегчить предсмертную тягость, глубокую тоску безнадёжно больного человека?
   Есть, конечно, успокоительные лекарства, но их действие временное, они ничего не меняют, а дают лишь забвение, после которого на душе ещё тяжелее. Иногда нужны и лекарства – об этом несколько позже – но нельзя ли как-нибудь по-другому, по-человечески? Раньше старались помочь священники. Чем могли, помогали врачи и сестры.
   Несколько лет назад нашлись врачи, которые серьёзно занялись этим вопросом. Среди них была доктор Элизабет Кюблер-Росс. Она родилась в Вене, но в настоящее время работает в Чикаго. У неё много последователей и сотрудников. Она создала свою школу в той области науки, которая изучает смерть.
   Прежде всего необходимо было понять и изучить, что, собственно, так сильно тревожит больного, чего он боится, чего ему не хватает, чего он хотел бы, ведь у каждого человека свои заботы. Узнать это можно было только из разговоров с безнадёжно больными. Но как к этому подойти? Захотят ли они вообще разговаривать? Если просто сесть рядом и начать расспрашивать, то больной, скорее всего, отвернётся к стене или скажет несколько неприветливых слов – отстань, мол.
   Кюблер-Росс нашла очень Простой и честный метод. Она говорила больному, что ведёт научную работу на тему о смерти, чтобы помочь тяжело больным, и что для этого нужна помощь самого больного, нужно, чтобы он рассказал о том, что он чувствует, думает, чего хотел бы. Она просит помочь ей в этой работе. Конечно, избирались только те, кто уже знал о неизлечимом характере своей болезни.
   Почти всегда, обнаружив, что здесь не простое любопытство, а что-то более серьёзное, больные вступали в разговор и постепенно раскрывались. Они были рады, что даже в своём безнадёжном состоянии могут чем-то быть полезны другим. И оказывалось, что у них много накопилось на душе такого, о чём хотелось бы говорить, рассказывать, спросить.
   До сих пор навещавшие их родственники и знакомые не могли им помочь. Они боялись упоминать о смерти, говорили о чём угодно, только бы не навести мысли больного на то, что, по их мнению, он старается изгнать. Они сами не знали смерти, прятались от неё и замалчивали её, полагая, что так будет лучше и им, и больному. А больному хотелось поговорить о главном, но он не мог этого сделать. Выразить искреннюю симпатию, горе, даже поплакать родственники не могли, боясь его обеспокоить. Так что и у родных горе не получало выхода, и больному легче не становилось.
   Вот и начало для понимания – ответ на первый вопрос. Умирающий пребывает в состоянии эмоционального одиночества, ему трудно, он покинут. Вокруг него заговор молчания. Даже самые близкие люди говорят с ним о всяких мелочах, а не о том, что его тревожит. Больному необходимы откровенные разговоры, он нуждается в искреннем сочувствии. Не в шаблонных словах вроде «ничего, обойдётся» или «не унывай», а в подлинном сочувствии.
   С таким больным нужно не в прятки играть, а искренне и с любовью говорить о главном, Конечно же, и подбодрить, и укрепить надежду, не хоронить раньше времени. Всё это не так легко, но возможно. Ну, а если не приходят слова, то лучше всего молча посидеть рядом. Молчание тоже рождает сочувствие и близость, а нужные слова скоро придут сами.
   Кюблер-Росс пишет, что психическое состояние человека, заболевшего смертельным недугом, не остаётся постоянным, а проходит несколько стадий.
   Большинству больных в конце концов удаётся прийти к более или менее спокойному принятию неизбежного, Верующему христианину это, конечно, легче, но и многие из тех, кто не верит в Бога и в бессмертие души, могут обрести примирение к концу своей земной жизни.
   Об этих стадиях, через которые проходит умирающий, следует поговорить подробнее, Кюблер-Росс различает пять стадий. (Она пишет, главным образом, о современном неверующем человеке).
   Первая стадия – отрицание, неприятие трудного факта. «Только не я». «Это не рак». Эта стадия необходима, она ослабляет потрясение. Без неё страх и горе были бы слишком велики. На больного обрушилось вдруг что-то угрожающее и жуткое. Поймите это и вы и разделите горе с ним, Дайте надежду.
   Когда первое потрясение проходит, возникает возмущение, «Почему именно я? Почему другие будут жить, а я должен умереть?» Это вторая стадия – протест. Негодование больного нередко направлено против Бога – Бог несправедлив. Такое отношение к Богу может вас возмутить и оттолкнуть от больного, но это было бы неверно. Обычно эта стадия неизбежна; она трудна, но скоро пройдёт.
   Когда вспышка протеста стихает, наступает третья стадия -просьба об отсрочке. Больной всё понял, но – «не сейчас, ещё немного». Он уже просит Бога, говорит с Ним, хотя, может быть, никогда раньше к Богу не обращался, Он обещает стать лучше, жить достойнее, если ему дадут некоторое время. Приходят начатки веры, ему хочется верить, и теперь любящий близкий, особенно верующий, очень может ему помочь.
   Четвёртая стадия – депрессия. Больной слабеет и понимает это. «Да, я умираю». Протеста больше нет, только жалость и горе, Ему жаль оставлять близких и всё, что он при жизни любил. Он скорбит о своих дурных поступках, о доставленных другим огорчениях, он старается исправитк причинённое им зло. Но он уже готов принять смерть. Он успокоился. Он хочет побыть наедине, не терпит пустые разговоры. Он не хочет отвлекаться ни на что постороннее, он покончил с земными заботами и углубился в себя.
   Последняя стадия – принятие. «Теперь уже скоро и пусть будет». Им овладевают спокойствие и принятие. Это не состояние счастья, но несчастья тоже нет. В сущности, это его победа.
   На последних стадиях помощь близких особенно необходима, Больной может оставаться один, но ему легче, когда рядом с ним близкий человек. Пусть и без слов. Даже когда больной спит, он чувствует, что кто-то находится рядом, А иногда он хочет остаться один, подумать, помолиться, приблизиться к Богу.
   Конечно, описанные стадии – лишь схема. Далеко не всегда они следуют по порядку, одна за другой. Иногда их и вовсе нет, как, например, при смерти в автомобильной катастрофе.
   Глубоко верующие не нуждаются в знании этих стадий. Им известно, что после смерти тела они будут жить дальше, и потому они с самого начала болезни не боятся смерти; встречают её мирно, а иногда и с радостным нетерпением.
   Побывавшие «по ту сторону», но возвращённые к жизни на земле и, значит, испытавшие на собственном опыте умирание и смерть, смерти больше не боятся. Один из них сказал: «Если это смерть, то это не так плохо».

ГЛАВА 12

   Последняя болезнь меняет характер человека. – «Смерть – последняя стадия роста».
   Предсмертные страдания. – Смысл страданий. – Христианство о страданиях и жизни души.

    В предыдущей главе говорилось о последней болезни человека, но самое важное, вероятно, не в описанных в ней стадиях, а в том, что эта болезнь меняет характер человека, понявшего, что его время ограничено. Характер меняется сильно и почти всегда в одном направлении. Люди становятся добрее, отзывчивее, чутче. Они жалеют об упущенных возможностях сделать хорошее, о зле, причинённом другим.
   Красота природы воспринимается острее, чувства чище, любовь сильнее. У неверующих часто просыпа'ется вера в Бога.
   В книгах и статьях о смерти приводится много примеров. Э.Кюблер-Росс издала сборник статей своих сотрудников под общим названием «Смерть – последняя стадия роста». В статье Мусалиму Имара (стр. 151) излагается история пожилой женщины, больной неизлечимым раком. Богатая, суровая, требовательная, она довела больничный персонал до изнеможения. Её не любили, боялись и избегали. Но по мере развития болезни она становилась мягче, приветливее и добрее. Даже её голос из визгливого стал глубоким и мягким. Она перестала враждовать, у неё появились друзья. Незадолго до смерти она призналась, что в последние три месяца жила полнее и лучше, чем за всю свою жизнь; она жалеет, что только сейчас, а не сорок лет назад узнала, как нужно жить. Другие авторы пишут о том же и отмечают как иронию судьбы тот факт, что жизнь к самому концу становится богаче и ярче.
   Но ирония ли это? Изменение характера у тяжелобольных совершенно понятно. Пока мы живы и здоровы, мы заняты повседневным, Тяжёлая болезнь вынуждает пересмотреть своё отношение к близким людям, к планам на будущее, ко всему, что до сих пор заполняло жизнь. Мысль, что смерть не за горами, делает всё внешнее неинтересным и неважным. Чувства обращаются внутрь, на себя. Возникает желание осознать смысл жизни и смерти. Приходят мысли о Боге и о душе. Человек становится глубже, добрее, лучше; приближаясь к смерти, многие люди духовно возрастают.
   Врачей, занимавшихся тяжелобольными, этот духовный рост перед смертью сначала удивлял, но он столь очевиден, что, например, Кюблер-Росс посвятила этому явлению упомянутый сборник.
   Его название может показаться противоречивым – умирание, смерть как стадия роста. Речь, конечно, идёт о росте духовном и умственном. Это тоже кажется странным, однако Кюблер-Росс пишет в сборнике, что приближение смерти освобождает наше истиное «Я» от условностей, вынуждающих нас жить чужими мыслями и приказами. Духовный рост заключается в том, что мы перестаём кого-то копировать, а делаемся сами собой, что мы сбрасываем узы принуждения, надетые на нас обществом, и, глубже понимая себя, живём свободнее. Автор добавляет, что понять это нужно раньше, чем к концу жизни, чтобы начать духовный рост заблаговременно.
   Это очень верно. Смысл жизни в росте, в развитии, и не только здесь, на земле. Душа человека, оказавшись после смерти тела в загробном мире, получает там возможность дальнейшего развития. Отрицая это, мы делаем последнюю часть нашей жизни бессмысленной и очень трудной.
   В последние годы было опубликовано немало исследований, посвящённых последней болезни. Учёные, наблюдавшие эту болезнь, пишут, что нацеленность современной жизни на удовольствие не способствует росту личности и что во время последней болезни, когда меняются образ жизни и интересы, человек живёт нередко глубже и полнее, чем перед болезнью. Жить осталось недолго, но ещё древние философы учили, что важно не количество прожитых дней, а их качество.
   У человека, понявшего, что жизнь подходит к концу, остаётся две возможности – пассивно поджидать смерть или полностью использовать оставшееся время. Это, конечно, относится не только к больным, но и к здоровым, ибо всех нас каждый прожитый день приближает к смерти. Когда смерть совсем близко, раскрывается духовная сторона личности, и больной может стать ближе к Богу и людям.
   Американский сенатор Поль Цонгас, заболев неизлечимым раком, писал, что болезнь заставила его понять, что он смертное существо… И в результате он понял, что у человека есть духовные потребности… есть всегда, болен ли он или здоров… Это придало ему силы, и за полученное знание он благодарит свою раковую болезнь.
   Если смерть не захватит вас врасплох, например, при столкновении автомобилей, или не придёт незаметно во время сна, нужно быть благодарным Господу. В течение последней болезни можно узнать больше, чем за всю жизнь. Можно лучше понять людей и получить радость ответной симпатии и любви.
   Элизабет Кюблер-Росс, глубоко изучившая проблему умирания, пишет, что счастлива была бы умереть от рака; она хотела бы испытать духовный рост личности, который приносит с собой последняя болезнь.
   Христианство учит, что смысл жизни заключается в том, чтобы к её концу стать лучше, чем был. Последняя болезнь может дать человеку именно это.
   Любой возраст и любая стадия жизни имеют свои хорошие и плохие стороны. Есть хорошее и в стадии угасания, хотя, на первый взгляд, это кажется неправдоподобным. Что может быть хорошего в физических и душевных страданиях, которые приносит с собой последняя болезнь? Учёные называют её стадией роста, но для чего приобретать новое знание и становиться лучше, если времени применить это не будет?
   С этой проблемой столкнулись и те учёные, о которых мы писали, в том числе доктор Кюблер-Росс и её сотрудники. Они понимали, что нужен ответ и, если хотите, утешение. Начиная свои исследования, почти все они были воспитаны на материалистической философии и не верили в жизнь Духа. Что они могли сказать? Они писали, что хотя мы и умрём, но жили не зря, ибо сделанное нами не пропадёт. Нас будут вспоминать с благодарностью, а то хорошее и нужное, что мы сделали в жизни, пойдёт на пользу другим. Это всё, что они могли сказать в то время.
   Для жизни общества это, может быть, и ответ, но для себя лично я ответа не получаю. Зачем мне перед самой смертью, страдать и расти? Чувствовали это и учёные, изучающие смерть, и даже писали, что всё это похоже на иронию.
   Ответ на недоумение очень простой, его находят и Кюблер-Росс и другие учёные, последние труды и публичные выступления которых свидетельствуют, об обретении ими веры в Бога и загробную жизнь.
   В мироздании нет бессмыслицы, а смысл земной жизни виден только в том случае, если смерть тела не есть конец существования человека. Об этом пишет князь Е. Трубецкой в своей книге «Смысл жизни».
   «Жизнь в той форме, как она идёт на земле, бессмысленна». «Вечный круговорот вещества», «Суета сует».., Цивилизация не возвышает человека, а часто служит войне и озверению духа. Подъёма нет. Биологизм переходит в сатанизм. Зло одухотворяется и становится нормой.
   Но у каждого человека есть стремление к духовному, вверх. Откуда оно? Здесь оно не удовлетворяется,
   В мире – бессмыслица, но раз я это осознаю, значит, я имею точку опоры вовне. Мы чувствуем, что высшее есть, не находим его здесь и страдаем. Мировой смысл есть, но он не на земле. Чтобы познать его, нужен опыт жизни в теле и в духе. Познать духовное на земле нельзя; можно только предчувствовать.
   В мире страдает высшее и лучшее именно потому, что оно высшее и божественное,
   В чём смысл? Страдание сродни блаженству. Когда женщина рожает ребёнка, она льёт слёзы страдания и блаженства. Благополучие огрубляет, создавая иллюзию полноты, а страдание рождает желание полноты».
   Страдание в нашей короткой земной жизни в какой-то степени очищает душу и помогает её подъёму в бестелесной вечной жизни.
   Иисус Христос тоже говорил о необходимости и благодетельности страдания: «Блаженны плачущие, яко тии утешатся», Это подтверждает апостол Павел, сказавший, что если Бог хочет почтить человека наиболее полно, Он приготовляет его к мученичеству крови.
   Всякое страдание как-то очищает душу. Оно вызывает сочувствие к страдающему, а его приближает к Богу и людям. Один из отцов Церкви объяснял, что страдания необходимы потому, что без них недавно покинувшая тело душа грешного человека не вынесла бы яркого света Небесного Царства. Душа переходит в загробный мир, влача на себе бремя греха, и многие души должны будут претерпеть за гробом страдание; в этом смысл католического учения о чистилище и православного о мытарствах души. Последняя болезнь приносит телесные и душевные страдания и страх смерти потому, что они нужны, помогая душе очиститься ещё в этом мире.
   Рост духовности на последнем этапе земной жизни не бес-смысленен, и страдания, которые сопровождают последнюю болезнь, не напрасны.

ГЛАВА 13

   Страх смерти. – Его неизбежность. – Что нас страшит? – Смерть праведников и смерть грешников. – Страх смерти и страх Божий.
 
   Последняя болезнь тесно связана с физическими и душевными страданиями, и страх смерти, возможно, самое трудное из них.
   Смерти боятся не только люди, а всё живое. Страх смерти – естественное чувство, необходимое в жизни природы. Животные, птицы, рыбы, насекомые прежде всего стараются сохранить свою жизнь. Страх смерти есть желание жизни, он помогает её сохранить; это – чувство неизбежное, и всем нам, как это ни горько, придётся его испытать.
   Что же делать? Можно ли как-то ослабить этот страх? Или хотя бы объяснить его, потому что всё, что мы способны объяснить, делается менее страшным. Люди мистически боялись грома и молнии до тех пор, пока не узнали их причины.
   Или лучше не пытаться что-либо объяснять, а просто не думать о будущей смерти? Однако смерть оттого, что о ней не думают, не исчезнет, и страх смерти тоже не исчезнет, а уйдёт глубже в подсознание. Там он опаснее и вреднее; его скрытый яд будет отравлять радость жизни, а к концу её прорвётся тяжкими страданиями.
   Закрывая глаза и не думая, от страха смерти не избавиться. Смерть не только естественна, но и неизбежна. Однако помнить
   и думать о смерти – не значит бояться её. Память смертная необходима и благодетельна для полноценной и достойной человеческой жизни. Ещё в древнем Риме учили: «Memento mori» – «Помни о смерти».
   Христианские учителя говорят об этом совершенно ясно. Святой Иоанн Дамаскин учит: «Помышление о смерти важнее всех других деланий. Оно рождает чистоту неистлеваемую», «Память смертная побуждает живущих к трудам, к терпеливому принятию огорчений, к оставлению забот и к молитвам».
   Есть мудрый житейский совет: «Каждый день живите так, как если бы это был последний день вашей жизни».
   Стараясь не думать о смерти, мы боимся её больше, чем могли бы.
   Господствовавшая в прошлом веке материалистическая философия утверждала, что страха смерти вообще быть не должно. Она советовала людям: «Не бойтесь смерти. Не может быть страшно то, что естественно». Сказано авторитетно, но вряд ли кого-нибудь убедит.
   Христианство учит, что страх смерти естественен и необходим. Мы живём на земле не только ради наслаждения. Конечно, Господь хочет, чтобы люди радовались жизни, и даёт им всё необходимое для этого, но, кроме того, Он дает каждому какую-то жизненную задачу – большую или маленькую, сообразно с нашими силами и способностями, За время жизни на земле мы должны совершить что-то, входящее в Божий Промысел о мире. Об этом гласит притча Иисуса Христа о талантах, где господин спрашивает у рабов, как они использовали данное им время и таланты (Мф. 25,14-30). Жизнь дана нам для того, чтобы совершить что-то нужное и полезное, и её необходимо хранить,
   Христианские философы, размышлявшие о страхе смерти, учат, что нужно различать два состояния, и дают им разные названия. Игумен Синайской горы Иоанн пишет об этом в «Лествице»:
   «Боязнь смерти есть свойство человеческого естества… а трепет от памяти смертной есть признак нераскаянных прегрешений… Боится Христос смерти, но не трепещет, чтобы ясно показать свойство двух естеств».
   Все мы, в той или иной степени, смерти боимся. Обычно не анализируем, не стремимся разобраться, а просто боимся. Страшит неизвестное, угрожающее, неотвратимое.
   Чего, собственно, мы так боимся? Может быть, связанных с умиранием физических страданий? В последней стадии жизни немало телесного страдания, но оно не смерти, а болезни присуще. Умирание само по себе безболезненно и неощутимо. Более того, даже если боли были, то при умирании они исчезают. Исчезают и все симптомы болезни, и личность человека, переступив пугающий порог, продолжает жить в новых условиях существования.
   Боимся ли мы пустоты, небытия, «меня больше не будет», чего-то вроде глубокого сна без сновидений и без пробуждения? Возможно, мысль о небытии пугает, но ещё больше мы боимся чего-то другого. Ничего не сознавать и ничего не чувствовать – это почти как сон и само по себе не так уж страшно. К тому же теперь мы знаем, что при переходе личности в загробный мир сознание обычно не теряется, а если и теряется, то на одно мгновение. Умерший продолжает чувствовать и мыслить, как и раньше, без перерыва.
   У умирающего может быть чувство горя; ему жаль покидать близких людей, природу, всех и всё, что он любил на земле, но сожаление и горе это не страх смерти, а совсем другое чувство.
   Мы теперь знаем, что переход не страшен и что начало жизни «там» тоже не страшно. Одиночества нет, а есть помощь, и первые восприятия благополучны и даже приятны. Но окончательная судьба моей души мне не известна. Каким будет определение Господа обо мне, я не знаю и уверенным не могу быть ни в чём. Все мы грешны, «дела наши идут за нами», и судьбы у всех будут разные. Мы не знаем, но подсознательно чувствуем, что после смерти нас может ждать что-то нехорошее, и сами мы не сможем это изменить.
   Один из православных святителей писал:
   «Странно было бы, если бы в это время не было у нас боязни неизвестного будущего, не было бы страха Божия. Страх Божий будет, он благодетелен и нужен. Он помогает очищению души, готовящейся выйти из тела». Но страх Божий это не панический страх смерти, не трепет смертный, и в наших молитвах мы просим Бога даровать нам мирную и непостыдную кончину.
   Не все боятся смерти. Люди умирают по-разному. Смерть может быть лёгкой, но может быть и очень трудной. Архиепископ Херсонский и Таврический Иннокентий, описывая смерть праведников и грешников, подчёркивает это различие. Вот его слова: «Тихая и непостыдная кончина есть такое благо, к достижению коего можно отказаться от многих удовольствий жизни, Но тот, кто работает греху и служит страстям, должен знать заранее, что если он не исправится, то сие благо для него потеряно; что под конец жизни, при разлуке души с телом, его ожидают не покой и услаждение, а скорбь и муки. Смерть грешников люта, говорит слово Божие». Он продолжает: «Те, кто был при кончине людей праведных, видели, что они не умирают, а как бы засыпают и отходят с миром куда-то от нас. Наоборот, смерть грешников мучительна».
   У праведника есть вера и надежда, у грешника, наоборот, страх и отчаяние; он к смерти не готов и, когда она вдруг приближается, его поражают ужас, малодушие и отчаяние.
   Даже у самой грани нам не дано знать Божьего определения, но многие могут предчувствовать его, и это предчувствие делает переход лёгким и радостным или трудным и страшным.
   Хорошо умирают крестьяне на своей земле. Они трудились, помогали другим, выращивали детей и не позволили безбожным выдумкам сбить себя с толку. Грешили, конечно, но каялись и старались более не грешить. У них было ощущение не зря прожитой жизни. Своё дело на земле они сделали и отходили легко.
   Часто хорошо умирают учёные, отдавшие свою жизнь науке, а не поискам наслаждений.
   Люди благой жизни, трудившиеся и заботившиеся о других, умирают мирно и, чувствуя приближение смерти, не страшатся её, а принимают спокойно.
   Отцы Церкви учат, что «совершенное чувство смерти свободно от страха». В «Вестнике Русского Христианского Движения» (№ 144, 1985) есть статья христианского философа о.Матта эль-Мессина. Он пишет: «Первым и определенным знаком того, что жизнь Божия начала действовать в нас, будет наша свобода от ощущения смерти и её страха. Человек, живущий в Боге, испытывает глубокое чувство, что он сильнее смерти, что он вышел из её тисков. Даже умирая, он не будет ощущать этого; напротив, в нём будет сильное чувство непрекращающейся жизни в Боге».
   В третьей главе мы упоминали, что отец Сергий Булгаков во время операции пережил эпизод временной смерти. Позже он описал свои переживания в «Автобиографических записках». Мы цитируем их по книге Л.А.Зандера «Бог и Мир» (ИМКА-Пресс, Париж, 1948).
   «После страшной муки адского горения, которое было «как бы хождением по мытарствам, в котором вскрывались жгучие раны души»… прохлада и утешение проникли вдруг в огненную пещь моего сердца… Я вдруг почувствовал, как ничто не отделяет меня от Господа, ибо я искуплен Господом… Небесная, невыразимая на человеческом языке радость исполнила всё моё существо… И в тот же миг я почувствовал, как… всё, связанное любовью и заботой с сердцем моим… все мои любимые… от меня отделились, куда-то отошли, я умер и оказался за гранью этого мира. Во мне всё светилось особенной радостью. Явилось сознание, что живы и близки одинаково все, и живые, и умершие. Я всех духовно чувствовал с собою… вызывал к себе, как бы ощупывая, духовно лобызал давно, давно умерших, так же как и живых, и была для меня также свобода от чувства места… Надо всем же царило присутствие Божие. Навсегда я познал, что есть только Бог и милость Его, что жить надо только для Бога, любить только Бога, искать только Царствия Божия»… (стр. 35).
   Таково было откровение смерти, от которого Господь вернул о.Сергия к жизни «как новорождённого, потому что в моей жизни произошёл перерыв, потому что через неё прошла освобождающая рука смерти» (стр. 35).
   Церковь часто называет уход праведников из земной жизни не смертью, а успением, показывая этим его мир и покой, А теперь мы знаем, что это не смерть личности и не сон, а мирный и счастливый переход в загробное существование.
   Смерть людей озлобленных и нераскаявшихся, преследовавших Бога и ближних, бывает очень трудной. Они умирают в отчаянии и ужасе; иногда во время перехода они видят в загробном мире разных гадов и страшные фигуры. Об этом сообщают христианские писатели (в том числе о. Серафим Роуз) и учёные (в том числе Элизабет Кюблер-Росс).
   Человек, растративший свою жизнь на поиски материальных благ, почёта и удовольствий, не помышлявший ни о Боге, ни о собственной душе, счастья не обретает. Вокруг него пустота; никто не любит его истинной любовью.
   А подумать о том, что ждёт его впереди, – страшно.
   У таких людей бывают ужасные видения. Вот что сообщается в одной из христианских книг: «Перед кончиною завеса, скрывающая невидимый мир, приподнимается рукою смерти, и умирающий видит то, что незримо для окружающих его. Праведные, уходящие с миром, видят благое, светлое и обретают мир и покой душевный… иногда при умирании праведников бывает свет и благоухание, воспринимаемые всеми присутствующими… А что увидит нераскаявшийся грешник? Что может предстать ему из духовного мира, кроме духов злобы, с которыми он-при жизни вошёл в невидимое, но тесное содружество? И сейчас они встречают его, чтобы взять то, что принадлежит им, в своё всегдашнее общество, в тьму кромешную».
   Тяжело страдал перед смертью Вольтер. Он жаловался: «Я оставлен Богом и людьми» – и, обращаясь к Богу, обещал сделать всё, на что способен, – «только ещё полгода жизни!»
   Жуткие картины и муки ада видел умирающий Талейран: «Я страдаю, о Боже!»
   Иисус Христос и все христианские пастыри призывают каяться и молить Господа о прощении, особенно когда смерть близка. Смертный ужас – это длань спасения, протянутая грешному человеку, призыв Господа понять весь ужас дурно прожитой жизни и обратиться к Богу с сердечной молитвой, Дойдя до роковой черты, человек может почувствовать себя на краю пропасти и в эти последние мгновения обратиться к Богу. Мольба о прощении может успокоить измученную душу и облегчить её участь.
   Христианство учит, что каждому из нас при переходе в загробный мир придётся встретить злых духов и пройти их проверку. Они ищут своё. Иисус Христос сказал перед смертью: «Теперь князь мира сего приходит, но он ничего не имеет во Мне».
   Демоны, приняв ужасный вид, могут напугать грешника и довести его до отчаяния. Поддавшись страху, он ещё больше отдаёт себя в их власть. Но и тогда умирающий может молить Бога о помощи, памятуя, что судьбу его души определяют не злые духи, а Господь Иисус Христос. Архимандрит Серафим Роуз пишет: «Если в нас будет страх, мы не пройдём свободно мимо владыки мира сего».
   Есть и другая опасность. Апостолы и отцы Церкви предостерегают нас, что злые духи, приняв светлый облик, могут внушить умирающему, что всё хорошо и раскаяние излишне.
   Святой Иоанн Лествичник писал в «Лествице»: «Когда оплакиваешь грехи свои, никогда не слушайся оного пса, который внушает тебе, что Бог человеколюбив; ибо он делает это с тем намерением, чтобы отторгнуть тебя от плача и от бесстрашного страха. Мысль же о милосердии Божием принимай только тогда, когда видишь, что низвлекаешься в глубину отчаяния».
   Епископ Феофан за много лет до открытия науки о жизни души писал: «Бедное время наше. Ухитрился враг губить души наши. Знает, что страх смерти и суда – самое сильное средство к отрезвлению души, и заботится всячески разогнать его и успевает. Но погасни страх этот, отойдёт страх Божий, а без страха Божия совесть становится безгласной. И стала душа пуста…».
   Архимандрит Серафим Роуз в 1980 году выпустил книгу «Душа после смерти». Он разбирает труды доктора Муди и других учёных и приходит к выводу, что в их заключениях есть ошибки, которые вредят людям, отвлекая их от страха Божия и покаяния. Отец Серафим пишет: «Сегодняшний мир избалован и не хочет слышать о реальности духа и ответственности за грехи. Гораздо приятнее думать, что Бог не очень строг и что мы безопасны под любящим Богом, который не будет требовать ответа. Лучше чувствовать, что спасение обеспечено. В наш век мы ждём приятного и часто видим то, чего ждём. Однако действительность иная». Он продолжает: «Час смерти – это' время дьявольского искушения. Судьба личности в вечности зависит, главным образом, от того, как она сама смотрит на свою смерть и как готовится к ней. Главное в христианском отношении к смерти – страх и неуверенность… однако страх этот не безнадёжен, Люди благой жизни смерти не боятся».
   Почти все свидетельства людей, получивших познание загробной жизни, были радостные и светлые. Некоторые из них вернулись к земной жизни, чувствуя себя в безопасности, и ничего не изменили в своём образе жизни, Однако лёгкость перехода ещё ничего не говорит о будущем суде и судьбе души. Лёгкий переход – это милость Господа ко всем людям в трудное время жизни, Солнце тоже равно светит всем людям, хорошим и плохим. Но определение Господа всё ещё впереди и скрыто от умершего.
   Кроме того не все вернувшиеся «оттуда» имели светлые
   воспоминания; некоторые выходили не в свет, а в «тусклую тьму», в «серый сумрак», в темноту. Есть рассказы об отталкивающих фигурах, озере огня и так далее.
   Авва Пимен писал: «Блажен, кто оплакивает себя здесь. Если мы не будем плакать здесь, то будем плакать в вечности. Нельзя избежать плача либо здесь добровольно, либо там вынужденно».
   Авва говорит не о паническом страхе, который иногда охватывает нераскаявшихся грешников, а о спасительном страхе Бо-жием, милости Бога к человеку, подошедшему к последней грани земной жизни.
   Страх Божий – это не опасение чего-то плохого, что может со мной случиться. Этот страх рождается от чувства величия и высоты Бога.
   Переход в загробный мир для каждого из нас есть великое таинство. К нему нужно готовиться и совершить его со всей серьёзностью, с покаянием и молитвой, имея страх Божий – неуверенность и надежду – то, что святой Иоанн Лествичник называет «бесстрашным страхом».

ГЛАВА 14

   Диагноз неизлечимого рака. – Время кризиса. – Депрессия или преодоление? – Несколько свидетельств. Последняя болезнь: страдания, соблазны. – Полеощь Господа. – Чувство «принятия».
   Образ жизни больного последней болезнью. – Молитва солдата. – Молитвы.
 
   В предыдущих главах последняя болезнь и сопровождающий её страх смерти рассматривались глазами христианских пастырей и глазами учёных, главным образом, медиков, изучающих умирание и смерть. Эта глава будет о том, что чувствует больной и что ему приходится менять в привычном образе жизни.
   Это трудный период жизни, но Господь любит своё творение и поможет и в самое тёмное время. Если больной найдёт правильный путь к преодолению трудностей, он почувствует направляющую длань Господа.
   Пока человек здоров, он живёт день ото дня, "как и все. Работает, развлекается. И вдруг – рак. Сразу почувствовал, что всё внешнее не так уж важно, мысли ушли вглубь, в себя. И появилось время поразмыслить об этом, с болезнью возникло больше времени.
   Сначала, конечно, не хотел смиряться, убеждал себя, что не так всё плохо, не так опасно. Но проходит немного времени, и обманывать себя больше невозможно.
   Диагноз рака – ещё полбеды, но диагноз неизлечимого рака
   намного хуже. Теперь человек понял, что его время ограничено и что, вероятно, уже скоро…
   Момент, когда он увидел, что неизбежное касается лично его, – самый трудный момент во всей его жизни. Человека, близкого к вере, это может приблизить к Богу, однако каждый, верующий или неверующий, узнав, что он поражён смертельным недугом, неизбежно сталкивается с вопросом: что же теперь будет и что мне делать? Это кризис, и он требует разрешения. Обойти его нельзя.
   Хуже всего, если больной поддаётся панике – «Теперь всё равно», или по душевной немощи ничего не решит, оставив всё как есть. Тогда останется одно – наблюдать, как развиваются симптомы болезни и как слабеет и разрушается тело; будут тяжёлые и безрадостные мысли, бессонные ночи и углубляющиеся тоска и отчаяние.
   Кризис требует разрешения. Необходимо принять неизбежное и понять, что теперь придётся жить иначе, чем до сих пор. Прежде всего нужно спокойно обдумать и решить, что следует сделать в оставшееся время. А времени осталось совсем немного. Современная медицина добилась больших успехов. Даже в том случае, когда она не обещает излечения от рака, медицина обеспечивает несколько месяцев, а то и два-три года полноценной активной жизни, часто без каких-либо физических страданий. Нужно только оставшееся время не умирать, а продолжать жить. Многие больные сумели это понять и сделали последнюю стадию своей жизни не только сносной, но светлой и счастливой.
   В «Журнале клиницистов-онкологов» (т. 36, №2, 1986) помещена статья Е.А.Вастияна: «Духовная сторона ухода за раковыми больными».
   Иллюстрируя свои мысли о раковых больных, автор приводит ряд случаев.
   Доктор Роберт Мак, больной неоперабельным раком лёгкого, сам описал свои переживания. Узнав о болезни, он очень испугался, растерялся и был близок к отчаянию. Но, пережив первый шок, преодолел кризис. Вот что он пишет:
   «Я счастливее.чем когда-либо раньше. Эти дни и впрямь самые лучшие дни моей жизни».
   Он пишет, что «в то время (кризис) он был вынужден сделать выбор: или предоставить болезни и лечению идти своим чередом, или остановиться, обозреть свою жизнь и спросить себя, что теперь действительно важно и что можно сделать».
   В заключение он говорит: «Глубокая ирония человеческого существования в том, что многие из нас только после тяжёлой травмы или перед лицом смерти узнают истинную цель жизни».
   В 12-й главе приводились очень похожие слова американского сенатора Поля Цонгаса.
   Один протестантский священник, описывая свою последнюю болезнь, называет её «счастливейшим временем моей жизни».
   Это может показаться неправдоподобным, но это не выдумка и не бахвальство. Многие люди, приближаясь к концу земной жизни, говорят о том же. Исчезают все мелкие заботы. Нет больше амбиции, жажды славы, положения в обществе, богатства. Больше радости даёт то, что его окружает, ближе становятся люди. Перестаёт огорчать собственная слабость: «Да, я умираю, я не'хозяин моей судьбы, но есть нечто большее всего этого, есть вечное». Это уже начало религиозного чувства и воспринимается оно как счастье.
   Все стадии последней болезни, о которых написано выше, это постепенное примирение с неизбежным, время духовного роста. Человек – на правильном пути, он чувствует это, и ему становится легче.
   Описанное течение последней болезни бывает не у всех. Есть люди, которые ни за что не хотят принять близость смерти. Они постараются жить полнее и активнее, чем раньше, будут заниматься разными делами – нужными или ненужными, развлекаться. Они заполнят своё время и мысли чем угодно, только бы не думать о трудном и страшном. Однако ни радости, ни облегчения они не обретут. Забвение иногда достигается, но остаётся временным и неполным. В самые, казалось бы, весёлые минуты наваливает вдруг гнетущая тоска. Особенно трудны бессонные ночи с чувством безысходности и тяжёлыми мыслями.
   Но во время такой трудной ночи может прийти понимание, что выбрана неверная дорога и нужно поискать другую.
   Среди больных последней болезнью есть и такие, которые не способны видеть и понимать, что с ними происходит, Они не прячутся, не закрывают глаза, не занимают свои мысли чем-нибудь посторонним. Они – почти как дети, просто не видят, не замечают. Чаще всего это молодые мужчины и женщины. Нередко до самого последнего дня они не замечают явных признаков приближающейся смерти – жестокого истощения, слабости, наличия опухоли. Они полны надежд и почти уверены, что на следующей неделе выпишутся из больницы и вернутся к своей привычной работе. Они подходят к смерти без душевных страданий, так до конца и не поняв, что они умирают.*
   *Плох тот доктор, который всегда говорит больным правду об их болезни.
   Верующие люди в течение своей последней болезни могут видеть помощь Господа в трудное время жизни. Последняя болезнь даёт время подумать о своей душе и прийти к вере.
   В психике тяжелобольного происходят какие-то сдвиги, помогающие ему при переходе. Люди, способные всё понять, совершают переход спокойно и радостно, у неспособных – он труднее, но те, кто сохранил надежду до конца, также получают облегчение.
   Сны больных последней болезнью часто бывают светлыми и радостными, и спят они подолгу.
   Красота природы воспринимается ими сильнее. Иногда возникает чувство общности с природой, с людьми, со всем миром. Люди, прежде бывшие чужими, также испытывают симпатию к тяжелобольному; у них появляются новые друзья.
   Иногда – и это может случиться на любой стадии болезни – к больному приходит ощущение блаженства: он любим и принят. Врачи, изучавшие феномен умирания, назвали это чувство – acceptance, то есть «принятие». Умирающему вдруг становится хорошо. Всё хорошо. Это состояние может прийти после молитв или горячих обетов, данных Богу, а может и независимо от них. Это дар Господа, Его милость. Человек не стал ни лучше, ни хуже, чем был. От него требуется лишь одно – принять этот дар. И всё сразу становится другим.
   Об этом чувстве рассказывают люди, пережившие временную смерть и возвращённые к жизни на земле. Появление ослепительного света приносило с собой такую любовь, которую невозможно описать человеческими словами. Страха больше не было, все опасения исчезали. Умершие чувствовали себя в безопасности, всё было хорошо.
   Они познавали это чувство уже «по ту сторону», перешагнув порог. Но это же чувство радостного освобождения иногда овладевает больными ещё в земной жизни, принося покой и умиротворение.
   С того момента, как больной узнал, что его болезнь неизлечима, ему придётся менять многое из того, к чему он привык, Всё сразу становится другим. До сих пор он был хозяином своей жизни: поступал, как считал нужным, что-то организовывал, строил планы на будущее. Теперь всё это враз стало ненужным и неинтересным. Он чувствует, что люди относятся к нему иначе, чем раньше. Вся окружающая обстановка в чём-то изменилась, всё обрело иной смысл, и нет больше ни сил, ни желания что-либо делать. Может появиться желание спрятаться от всех и наедине переносить своё горе. Но так нельзя. Жизнь продолжается и умирать нельзя ни завтра, ни послезавтра. Так или иначе, кризис будет прёодолён, и жизнь пойдёт по-новому.
   Прежде всего нужно не сдаваться, а продолжать привычную деятельность – работу, службу, встречи с людьми, и делать это как можно дольше. Тогда сохранится или вернётся желание что-то делать.
   Кое в чём придётся перестраиваться. Больной теперь в значительной степени зависит от других, в первую очередь от близких, от членов своей семьи. Он должен научиться принимать их помощь и услуги. Конечно, следует и дальше на равных участвовать в принятии решений, но нужно иногда принять совет родных и подчиниться, а не упорствовать. Это не всегда легко, так как именно больному зачастую хочется показать другим и самому себе, что он вполне здоров и во всём может обслужить себя сам. К сожалению, это теперь не так. Необходимо признать это и вместе с женой, мужем, детьми жить и дальше дружно, но несколько иначе, чем до сих пор.
   Через некоторое время придётся решать, поместить ли больного в стационар или ухаживать за ним дома. Этот вопрос скорее всего будет обсуждать вместе с семьёй и сам больной; мы разбираем его в 18-й главе, посвящённой родственникам умершего.
   Ещё несколько слов о поведении больного, где бы он ни находился – в семье или больнице.
   Прежде всего надо думать не о материальном, а направить мысли на духовное и высокое. Это равно относится к верующим и неверующим. Есть много книг – религиозных и светских – прочитать которые до сих пор не нашлось времени. Хорошие книги вызовут хорошие и часто новые мысли.
   Музыка. Мелодичная музыка может принести много радости и умиротворения; благодаря современной аппаратуре она доступна каждому, и время для неё тоже есть.
   Больной должен встречаться с людьми, ходить в театр и даже продолжать собирать марки или открытки, если он это любил.
   Когда смерть приближается, человек ярче и сильнее чувствует природу. Прогулки в парк, лес, на холмы, к морю. Звери и птицы. В природе можно лучше почувствовать Господа в Его творениях, можно и свой близкий уход принять с грустью и надеждой.
   Если есть средства, подумайте о путешествиях; ещё есть время увидеть то, что вам всегда хотелось. Приговорённый к смерти Сократ за день до того, как выпить яд из чаши, учил какое-то стихотворение. На вопрос удивлённых учеников он ответил: «А когда же ещё я успею его выучить?»
   Конечно, эти советы не относятся к тому времени, когда сил осталось совсем немного.. Но пока есть возможность, необходимо жить как можно полнее. Тогда отступит угнетённость, а мысли о самом главном станут сильнее и глубже.
   Нужно, конечно, уладить свои земные дела. Перед самым переходом все мысли следует отдать главному, внимание не должно отвлекаться ни на что земное и временное. Нужно заранее проверить или составить завещание, чтобы обеспечить, чем возможно, своих близких. Об этом есть хорошие слова в «Раковом корпусе» Солженицына: «…кому кобыла, кому жеребёнок, кому зипун, кому сапоги… и отходили облегчённо».
   Последняя болезнь может принести с собой боли и другие трудные симптомы. Но на всякое страдание человеку даётся мужество перенести его. Рядом найдутся люди, которые возьмут на себя часть бремени. Когда разделяется боль, рождается близость.
   Даже если боли нет, больной может бояться, что она появится позже. Этого не должно случиться. При правильном медицинском уходе никакой боли не будет, и все трудные симптомы будут облегчены. Если возникает бессонница, помогут снотворные средства. Принимать снотворное можно, но так называемые «успокаивающие» – транквилизаторы – не нужно. Они одурманивают больного, а последняя стадия его жизни не менее важна, чем любая предыдущая. Голова должна быть светлой, а мысли – ясными. До перехода остаются ещё дела, есть семья, нужно жить с ней и для неё, есть друзья, которые вас любят, нужно подумать о Боге и о душе… И молиться.
   Когда придёт время, нужно проститься с мужем или женой, с детьми, со всеми близкими и дорогими и со всеми, кто хотел с вами проститься. Непременно нужно проститься, как вы делаете это перед отъездом в далёкую страну, испросить прощения и самому простить все причинённые вам несправедливости и обиды. Подумать о всех, кого вы обидели, и постараться загладить эти обиды. Дать последние наставления детям. Они могут сохранить ваши слова до конца своей жизни. Найдите слова утешения для тех, кто горюет о вашем уходе. И после этого погрузитесь в себя и отдайте все мысли Господу.
   Если вы раньше не молились, то ведь начать никогда не поздно. Многие думают, что если они не верят в Бога, то молитва бесполезна. Это ошибка. Понять что-либо можно, только испробовав его. Никакую симфонию, никакую мелодию вы не поймёте вполне, прослушав её всего один раз. Нужно слушать ещё и ещё. А молитва сложнее симфонии, и ощутить её действие гораздо труднее. Человек, начавший молиться, когда-нибудь испытает внутреннюю радость от того, что Кто-то действительно его слушает.
   Пусть вас не разочаровывает, если ваша просьба к Господу не будет исполнена. Мы не всегда просим о том, что нам действительно нужно. Господь может дать не то, о чём мы просим, а душеполезное нам. Искренняя молитва всегда будет услышана.
   Для иллюстрации приведём известный рассказ о молитве солдата.
   Во время Отечественной войны в бою был убит красноармеец Александр Зайцев. Его друг нашел в кармане гимнастёрки убитого стихотворение, написанное накануне боя:
   Послушай, Бог, ещё ни разу в жизни
   С Тобой не говорил я, но сегодня
   Мне хочется приветствовать Тебя.
   Ты знаешь, с детских лет всегда мне говорили,
   Что нет Тебя, и я, дурак, поверил.
   Твоих я никогда не созерцал творений. И вот сегодня ночью я смотрел На небо звёздное, что было надо мной. Я понял вдруг, любуясь их мерцаньем, Каким жестоким может быть обман.
   Не знаю, Боже, дашь ли Ты мне руку? Но я Тебе скажу, и Ты меня поймёшь. Не странно ль, что среди ужаснейшего ада . Мне вдруг открылся свет, и я узрел Тебя? А кроме этого, мне нечего сказать.
   Ещё хочу сказать, что, как Ты знаешь,
   Битва будет злая;
   Быть может, ночью же к Тебе я постучусь.
   И вот, хоть до сих пор я не был Твоим другом,
   Позволишь ли Ты мне войти, когда приду?
   Но, кажется, я плачу. Боже мой,
   Ты видишь, что со мной случилось,
   Что нынче я прозрел? .
   Прощай, мой Бог! Иду и вряд ли уж вернусь.
   Как странно, что теперь я смерти не боюсь.
   Вера в Бога пришла внезапно и просветила его, уничтожив страх перед земной смертью.
   Христианство всегда учило, что человек обладает бессмертной душой, что убить можно только тело, а душа продолжает жить вечно.
   Вероятно, Александр Зайцев, обратившийся к Богу, почувствовал именно это.
   Солдата Зайцева убили. Можно подумать, что молитва ему не помогла. Этого мы не знаем, но думаем всё-таки, что молитва помогла. Да и сам Зайцев просит не о сохранении жизни, а о том, чтобы его пустили к Христу, если…
   Молиться нужно потому, что человеку самому трудно стать лучше. Без общения с Богом душа вянет. Особенно важно молиться при конце земной жизни.
   О чём молиться? Это подскажет сердце. О близких. Об избавлении от того, что мучает и тревожит. Можно молиться об исцелении от болезни; отцы Церкви советуют добавлять при этом: «Но да будет воля Твоя». Можно молиться о мирной кончине, но важнее всего молиться о собственной душе.
   Когда молиться? Молиться можно в любое время, и днём и ночью, особенно если не приходит сон и мучают беспокойные мысли.
   Как молиться? Православная Церковь учит перед началом молитвы перекреститься три раза, произнося при этом вслух или про себя: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь».
   Молиться нужно искренне, каясь в своих грехах и прося Господа послать слёзы покаяния.
   Вот несколько коротких молитв о прощении грехов и даровании мира и покоя в час смертный:
   «Христианский кончины живота нашего, безболезненны, непостыдны, мирны и доброго ответа на Страшном Судилище Хри-стове, просим». Это из просительной ектеньи.
   «Прощения и оставления грехов и прегрешений наших у Господа просим».
   «Господи Иисусе Христе, милостив буди мне в час смертный… Посети меня тогда… да не убоюсь часа сего, но да тихо прейду его».
   Прочитайте Отче Наш и молитву Духу Святому. Нужно молиться Пресвятой Богородице, прося её заступничества.
   Следует молиться ангелу-хранителю и встречному ангелу, который встречает душу после её исхода из тела. Нужно молиться своему святому.
   Можно молиться об умерших – наших родных и близких. Они ждут нас и встретят нас.
   Всегда хорошо помнить и повторять пасхальное песнопение: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав».
   Можно, наконец, молиться и своими словами, только искренне и с верой.
   Отцы Церкви пишут об Иисусовой молитве: «Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя». Они советуют читать её часто и подолгу, произнося её святые слова вслух или про себя до самой смерти. Эта молитва учит любви и приближает нас к Богу. Конечно, во время молитвы, да и всегда, следует иметь нательный крест, если возможно, освящённый в церкви.
   Непременно нужно сделать всё возможное, чтобы исповедаться и причаститься, где бы вы ни были, дома или в больнице. С вашей стороны, главное в исповеди – это искреннее покаяние, без малейшего сокрытия. Приняв ваше покаяние, священник властью, данной ему от Бога, даст вам отпущение грехов и помолится за вас.
   Если найти священника трудно или невозможно, в таком случае нужно сделать всё возможное, чтобы облегчить душу. Архимандрит Иов, духовник женского монастыря в Бюсси, пишет о покаянии без священника. Можно принести покаяние Богу , через другого верующего – по слову апостола Иакова: «Исповедуйтесь друг перед другом в проступках и молитесь друг за друга, чтобы исцелиться». Попросите выслушать вашу исповедь и, если есть на это надежда, помолиться за вас и передать вашу исповедь священнику. Закончите исповедь короткой молитвой: «Боже, милостив буди мне грешному».
   Если придут слёзы – стыдиться их не нужно. Слёзы облегчают и очищают душу, все предсмертные страдания в какой-то степени очищают её. Помня это, переносить страдания легче.
 
   Когда смерть приближается, больному обычно становится легче. Проснувшись утром, он чувствует себя бодрым, почти здоровым. Ум стал ясным, лицо и глаза полны жизни. Исчезли все боли, беспокойство и страх. Иногда и врачи, и родственники ошибочно принимают это за кризис – за то, что,больной начал выздоравливать. Но это не выздоровление. Наступил момент, когда смерть тела неизбежна, и организм прекратил борьбу за жизнь; не только сознание, но и тело приняло неизбежное, перестало сопротивляться и обрело покой. По сути, это последний подарок Господа умирающему – светлый и радостный день с родными. К вечеру такой больной обычно спокойно заснёт, а утром уже не проснётся.

ГЛАВА 15

   Смерть не момент, а процесс, занимающий иногда продолжительное время. – Признаки смерти тела. – Рано констатировать смерть трудно. – Иссечение сердца для пересадки.
   «Тибетская книга мёртвых».
   Умирание. – Постепенность перехода. – Восприятия при умирании. – Духовное зрение. – Душа раньше покидает земную жизнь, чем умирает тело. – Всегда ли нужно задерживать переход?
   Безболезненность перехода.
   Первые восприятия души в загробном мире. – Изменения в эмоциональной сфере. – Понимание приходит не сразу. – «Я» смотрит на себя. – Богословие о жизни души.
 
   Думая о смерти, мы обычно представляем себе умирание как какой-то короткий момент, мгновение. До этого момента человек жил, а теперь – только мёртвое тело.
   Конечно, смерть может быть и мгновенной, как, например, при разрыве снаряда, разорвавшем тело на части. Однако при естественной смерти, когда больной или старый человек умирает в постели, это совсем не так.
   Мы привыкли говорить о приходе смерти как о моменте: «Момент умирания напоминает переход из яви в сон», «В этот момент происходит то-то и то-то» – и так далее.
   Слово «момент» удобно, так как оно точно разграничивает два состояния тела – живое и мёртвое, однако такое обиходное понимание неверно. Смерть – не конец, и приход её – не момент, с которым прекращается существование Личности, а процесс, занимающий порой довольно продолжительное время.
   Тело, как известно, состоит из клеток и тканей, и отмирание разных тканей происходит не одновременно.
   После смерти клеток головного мозга клетки некоторых другиx, более примитивных, тканей будут ещё некоторое время жить и даже размножаться. Это и позволяет хирургам делать участившиеся в последние годы пересадки органов от одного человека другому или от мёртвого живому. Поэтому, с точки зрения биолога, нельзя говорить об единовременном умирании организма. После отмирания одних его органов или тканей другие, во всяком случае ещё какое-то время, продолжают жить.
   Нас, однако, интересует смерть не отдельных тканей, а всего человеческого организма. Можно ли установить момент, когда жизнь полностью покидает тело? Этот вопрос имеет не только теоретическое, но и большое практическое значение. Констатировать смерть через несколько часов после её наступления нетрудно, признаки её очевидны и описывать их излишне. Но установить самый момент смерти тела гораздо труднее и не всегда удаётся.
   У постели умирающего собрались родные. Он не двигается и, кажется, уже несколько минут не дышит. Нужно ли отказаться от последней надежды и начать прощаться? К губам поднесли зеркальце – запотеет ли? Но отсутствие дыхания ещё не равнозначно смерти. Извлечённых из глубины утопленников иногда удавалось оживить. Врач послушает, бьётся ли сердце, проверит, есть ли пульс, реагирует ли зрачок на свет, сделает даже крохотный надрез кожи – потечёт ли кровь? Однако и через несколько минут после остановки сердца и кровообращения людей удавалось спасти.
   В поисках безусловного признака смерти организма было предложено считать человека мёртвым с того момента, когда запись электроэнцефалографа из волнистой линии превращается в пологую: это должно свидетельствовать о безусловной смерти головного мозга. Вскоре, однако, были опубликованы клинические наблюдения, показавшие, что и этот момент не абсолютно достоверен.
   Раннее констатирование смерти очень важно при пересадках органов от умершего человека живому. В настоящее время это не такая редкая операция. Сердце, почку или печень нужно вырезать как можно быстрее – желательно сразу же после смерти донора, пока орган ещё жив и способен функционировать.
   Мне приходилось присутствовать при таких операциях, и я опишу одну из них.
   Столкновение автомобилей произошло менее получаса тому назад. Пострадавший с тяжёлой травмой головы доставлен в больницу мёртвым. Уже раздетое и приготовленное к операции тело молодого мужчины лежало на операционном столе. Хирург, ассистент, сестра на подаче инструмента – всё как при обычной хирургической операции, только без наркотизатора. Зелёные стерильные простыни. Блестящие инструменты.
   При разрезах кожи и других тканей кровь не потекла. Молодой хирург уверенно вскрыл грудную клетку и обнажил сердце. Мы смотрели. Сердце не билось и показалось сперва неподвижным. Но вдруг мы увидели, как по нему пробежала волна сокращения. Раз и ещё раз. Рука хирурга, державшая инструмент, застыла в воздухе, и сам он на секунду замер. Потом поднял голову и молча посмотрел на нас.
   Он, конечно, закончил операцию. Он никого не убил и никому не повредил. У донора была тяжёлая травма головы, исключавшая возможность благополучного исхода. Но всё же – вырезать живое сердце?..
   Медицина не знает абсолютно точных критериев для определения «момента» смерти.
   Христианство учит, что при умирании душа покидает тело, а сейчас это подтверждают исследования врачей-реаниматоров, Может быть, выход души из тела и есть момент смерти тела? Конечно, при умирании душа всегда покидает тело, но выход её ещё не значит, что тело умерло. Достаточно вспомнить астральные путешествия йогов и свидетельства наших современников, переживших временную смерть.
   Сказанное заставляет признать, что умирание человека происходит не сразу, что переход из жизни телесной в жизнь духовную есть не момент, а процесс, протяжённый во времени,
   Это подтверждают и исследования реаниматоров. Покидая землю, умершие углубляются в загробный мир постепенно; вернуть к земной жизни оказывалось возможным души, достигшие разных стадий перехода, иногда очень отдалённых.
   Аллегорически смерть изображают в виде скелета с косой. Как косарь срезает траву, так и смерть, взмахнув косой, мгновенно отделяет человека от всего живого. Аллегория эта не верна, смерть вовсе не такая, какой мы её себе обычно представляем.
   Переход происходит не моментально, а постепенно; в нём можно различить несколько стадий.
   Медики, изучающие только материальный мир, описывают три стадии:
   1. Утрата зрения.
   2. Потеря чувствительности, в том числе болевой.
   3. Полное расслабление с прекращением дыхания, кровообращения и регистрируемой мозговой деятельности.
   Врачи изучали только то, что было доступно их органам чувств и аппаратуре. Таким образом они охватывали только часть проблемы – смерть тела, видели только тёмную сторону смерти – разрушение и гибель.
   Христианство всегда знало больше, и не только христианство, Людям, находившимся вблизи умирающего, нетрудно видеть, что пришла смерть, – тело стало неподвижным, дыхание прекратилось. Многие видят только это, но некоторые замечают больше: лицо умершего стало спокойным и как бы сосредоточенным. В первой главе мы упоминали слова Жуковского об умершем Пушкине: «В жизни такого мы не видали на этом лице.,, ему предстояло как будто виденье».
   Не только христианство, но и другие великие религии знают о духовной стороне смерти. «Тибетская книга мёртвых» рассказывает о том, как нужно жить, чтобы заслужить благую смерть. Эта древняя книга веками передавалась изустно, а в VIII веке была записана. В книге сообщается, что смерть – это искусство, к ней нужно готовиться, нужно уметь её встретить. У книги две цели: подготовить умирающего к тому, что он увидит, и успокоить родных, чтобы они не горевали, а освободили умершего.
   Об умирании в этой книге сказано следующее: «От того состояния, в каком умирающий находится перед самым моментом смерти, зависит состояние бытия или небытия, в которое он вступит после смерти». В книге умирающему советуется «закрыть двери всем чувствам и думать сердцем только о Боге, тогда он пойдёт самой высокой дорогой».
   «Сохраняй ясность ума, не отвлекайся ни на что, будь ясен и спокоен. Думай, что сознание скоро покинет тебя. Наблюдай, как ты умираешь; будь готов, что появляется яркий свет. Погрузись целиком в этот свет».
   Учёные нашего времени .тоже пишут о том, что в смерти есть много неизвестного нам. Кюблер-Росс поражало выражение лица её больных перед самой смертью. Оно становилось спокойным и серьёзным. Умирающие чувствовали в это время покой и счастье и говорили ей об этом. Лицо выражало покой, даже когда больной умирал в состоянии депрессии и раздражения.
   Сабом в своей книге приводит мнение президента Слоан-Кеттерингского ракового института Льюиса Томаса. Томас объясняет отсутствие боли и страдания тем, что процесс умирания связан, вероятно, с неизвестным нам событием, возможно, фармакологическим. В мозгу выделяется какое-то вещество (Б-эн-дорфин?), которое делает умирание безболезненным; могут быть даже приятные ощущения. Томас заканчивает такими словами: «Умирание совсем не такое, каким оно нам представляется, Видимо, происходит нечто, чего мы не знаем».
   Последующее описание перехода сделано на основании христианских свидетельств и исследований современных учёных.
   Последняя болезнь может причинить тяжкие страдания, но уже ненадолго – придёт смерть, и всё станет иным. Обычно в последние часы и даже дни земной жизни страдания нет. Боль исчезает, и всё неприятное уходит.
   Когда смерть совсем близка, в сознании умирающего постепенно тускнеют картины земного мира, и вместо них появляются видения мира загробного. Ощущения не прекращаются, но меняется их источник и органы, их воспринимающие, Умирающий всё ещё находится в этом мире, но нам ясно, что он уже немного «там» и спокойно созерцает что-то новое, нам недоступное.
   Я помню, как умирала от метастазов рака одна милая старая женщина. Она лежала на кровати, лицом к стене. Подняться уже не могла. Лицо совсем бледное, без кровинки, дыхание едва заметное. Она неподвижна, но будто во что-то всматривается. Губы сухие. На вопрос: «Дать вам воды?» она не ответила, не шевельнулась. Я повторил вопрос громче. Она ответила чуть слышно: «Да, пожалуйста». Отпила крохотный глоток, отвела взгляд и сразу ушла от меня, от этого мира. Умерла она через несколько часов.
   Медицинские сестры из детских больниц рассказывают, что перед смертью дети часто беседуют с покойными родными или близкими.
   Кюблер-Росс сообщает, что больничные сиделки часто слышат разговоры умирающих стариков со своими покойными друзьями.
   Американское общество психических исследований собрало сообщения 1700 медицинских работников о «предсмертных видениях» их пациентов. Среди прочих приводится рассказ врача о 70-летней пациентке, умиравшей от рака. Она открыла вдруг глаза, назвала по имени своего покойного мужа и просто сказала: «Гай, я уже иду».
   Тим Лагей приводит в своей книге «Жизнь после гроба» два случая.
   Умирает банкир, уже имеющий опыт жизни вне тела. Рассказывает его жена.
   «Умирая, он находился в двух мирах одновременно. Видел меня и говорил со мной, и тут же приветствовал по имени друзей и родных, умерших и ждавших его там».
   В другом случае умиравшая вдруг сказала своей сестре: «О, как их много; вот и Фред, и Руфь… что они здесь делают…». Умиравшая не знала о смерти Руфи, скончавшейся неделю назад.
   Мы уже упоминали, что, кроме своих родных и друзей, умершие встречают в загробном мире и других духов, светлых и тёмных.*
   * Интересны слова древнегреческого философа Плотина (в «Эннеадах»): «Но со временем, к концу жизни, являются другие воспоминания из более ранних периодов существования… ибо, освобождаясь от тела, она (душа) вспомнит то, чего здесь не помнила».
   Умирающие нередко видят то, что живым и здоровым людям недоступно. В богословской литературе есть немало сообщений о так называемом «духовном зрении». Лютер писал: «У души человека есть два зрения: одно – созерцать вечное, другое – временное и тварное. Но эти два зрения могут делать своё дело не оба разом, и только, когда человек приближается к смерти, когда его физическое зрение исчезло или почти исчезло, открывается духовное зрение…».
   Епископ Игнатий поясняет: «Человек делается способным видеть духов, благодаря некоторым изменениям в его органах чувств. Он не замечает того, как происходят эти изменения, и не может объяснить их, он вдруг замечает, что начал видеть то, чего раньше не видел, и слышать то, чего он раньше не слышал».
   Трансцендентальная жизнь духа была прекрасно известна древним индийским мудрецам и греческим философам. Плотин писал: «По-моему, в чувственном теле пребывает постоянно не вся наша душа, а только некоторая её часть, которая, будучи погружена в этот мир и… засоряясь и омрачаясь, препятствует нам воспринимать то, что воспринимает высшая часть нашей души».
   Человек, пребывая ещё на земле, связан с двумя мирами. Апостол Павел писал о «человеке внутреннем» и «человеке внешнем». Нередко духовное зрение открывается до смерти. Все идущие от земного мира ощущения постепенно слабеют и угасают. Одновременно начинают восприниматься образы духовного мира – сперва как неясные отблески, а потом всё реальнее и ярче. Умирающий может видеть умерших, с кем он был особенно близок на земле.
   Господь дарует эти видения, дабы объяснить умирающему, что мир, в который он вступает, не совсем ему чужд.
   Душа покидает тело, когда оно ещё живо. Об этом пишут многие, в том числе и православный богослов А.Н. в «Сергиевских листках» 1930-1933 гг.:
   «Тело ещё борется со смертью, а душа уже свободна, она уже вне тела и парит вблизи… Это объясняет те нередкие случаи, когда душа, в форме земного тела, появляется вдали от тела своим любимым людям». Душа умирающего стремится к близким, и тогда муж может ощутить присутствие любимой жены, а мать – сына, умирающего в это время где-то вдали, «Это происходит перед наступлением смерти», – пишет А,Н.
   Сознание умирающего постепенно отрывается от нашего мира. Слабеет зрение, глохнет слух, всё окружающее становится маловажным и неинтересным. Внимание всё больше обращается к новым образам, умирающий видит и воспринимает что-то нездешнее. Он уже примирился и готов покинуть этот мир и перейти в другой.
   «Книга мёртвых» рекомендует в это время не бороться, не стараться что-то делать, а спокойно наблюдать, как умираешь, и ждать появления света. Христианство советует молиться. При спокойном ожидании и наблюдении не будет неразумного страха смерти.
   Чрезмерно шумная печаль родных может помешать умирающему тихо и спокойно перейти в вечность.
   Есть сообщения, что умирающие, возвращённые к жизни усилиями врачей, просили больше этого не делать. «Там» хорошо, и они просили отпустить их. Одна из умиравших просила не молиться о её выздоровлении. Несколько раз дыхание её прерывалось, но её вновь возвращали к жизни. Наконец, настал день, когда она очень спокойно попросила родных перестать за неё молиться; родные послушались, и вскоре она умерла.
   Сам переход неощутим и безболезнен. Нам известен только один случай, когда упоминалась боль. Смерть наступила в результате тяжёлой травмы головы. Была мгновенная боль, но затем она исчезла и появилось чувство парения в темноте, удобства и тепла.
   Некоторые люди слышат лёгкий шум в голове, как бы звон колокольчиков или тихую музыку. Возможна мимолётная потеря сознания, а затем умерший начинает вдруг очень ясно воспринимать окружающее, но уже совсем по-иному.
   Самые первые восприятия души, после её выхода из тела, не всегда одинаковы. Очень скоро появляется яркий свет.
   Иногда первым восприятием бывает выход души из тела. Кюблер-Росс пишет, что все мы, умирая, почувствуем отделение нашего бессмертного «Я» от временного дома – физического тела. Одна из умиравших сказала: «Я выхожу, а тело – пустая оболочка». Ни эта женщина, ни кто другой не говорил, что из тела вышла личность или душа. Из тела вышло «Я», и «Я» наблюдало со стороны своё тело и всё, что делали с ним врачи и сестры.
   Однако про выход души из тела говорили далеко не все возвращённые из загробного мира. Иногда переход настолько незаметен, что умерший может некоторое время не понимать, что происходит. Он всё ещё продолжает считать себя живым. Некоторые слышат, как врачи объявляют их мёртвыми, но в их сознании это не фиксируется. Пребывая на земле, мы представляем себе смерть либо как небытие, либо как мгновенную и радикальную перемену, а умерший продолжает видеть и слышать всё как и прежде. Его душа, покинув тело, оказалась не в «ином мире», а в той самой обстановке, в которой застала её смерть тела (операционная, поле сражения, разбитый автомобиль). Не удивительно, что мысль о собственной смерти в голову не приходит. Однако скоро умерший замечает что-то странное,*
   * Восприятия души после перехода описаны в первых главах этой книги: «аутоскопические», когда душа ещё пребывает в обстановке земного мира, и «трансцендентальные», когда душа, покинув землю, познаёт новое в духовном мире.
   Сам он не стоит на земле, а парит в воздухе, видит в стороне, отдельно от себя, своё собственное тело… и постепенно возникает подозрение: «А не умер ли я?»
   Он не пугается. Иногда может быть минутный страх или чувство одиночества, но они быстро проходят. Одиночества в смерти нет. Его встретят покойные родственники и другие духи. Вскоре появится его ангел-хранитель, который может сказать: «До сих пор я помогал тебе, а теперь передам тебя другому».
   Кюблер-Росс рассказывала о своих наблюдениях над возвращёнными к жизни пациентами. Она пришла к сходным выводам: «Мы не одни: ангелы-хранители, «помощники», умершие любимые, которые знали нас на земле, встретят нас и помогут нам. Все мы пройдём через это».
   Умерший, переступив порог смерти, видит людей, слышит их, может попытаться помочь им или что-то сказать, но убеждается, что его не замечают. Войти в контакт с живыми он не может. Скоро он увидит яркий свет, а затем перейдёт дальше, в другой мир.
   После перехода меняется не только отношение души к окружающему. Какие-то изменения происходят и с ней самой.
   В мифах Древней Греции Харон перевозил умершего через реку забвения – Лету, и, вступая в царство теней, умерший забывал всё, что случилось с ним в земной жизни.
   Теперь мы знаем, что это не совсем так. Душа теряет не всё; всё вечное и самое главное сохраняется. Но мы знаем также, что душа теряет интерес ко всему материальному, чему есть немало свидетельств. Душа, покинувшая тело во время хирургической операции, «как незаинтересованный наблюдатель» смотрит на то, что делается с её собственным телом.
   Такую незаинтересованность отмечали многие из вернувшихся. Кюблер-Росс говорит об угасании эмоций. Не только умерший теряет интерес к окружающему, но и люди, бывшие рядом с ним, иногда теряют эмоциональную связь с ним. Кюблер-Росс часто присутствовала при смерти детей. «Я была близка к моим больным, – говорит она, – но через минуту после их смерти я ничего к ним не чувствовала – это была всего-навсего пустая оболочка. Они больше во мне не нуждались».
   Когда умерший понимает, что он умер, он испытывает некоторую растерянность, ибо не знает, куда ему идти и что делать. Некоторое время его душа остаётся рядом с телом, в знакомых ей местах. Согласно христианскому учению, первые два дня душа сравнительно свободна. Потом она переходит в иной мир, но в первые минуты, часы и дни может посетить дорогие ей места на земле и своих близких.
   Перешедший в загробный мир скоро увидит, что у него есть тело, хотя и не то, которое он покинул. Рассказы вернувшихся отрывочны и иногда не очень ясны.
   «Это было, ну, как облако».
   «Выйдя из тела, я будто вошёл во что-то другое. Не думаю, что я был ничем. У меня было другое тело… оно имело форму, и у меня были как бы руки».
   «Мое «Я» было плотным, почти физическим, но не совсем… как бы волнистое… как облако… веса не имело.., Это очень трудно описать…»
   Кое-кто видел себя в своём обычном земном облике, иногда в более молодом возрасте. Некоторые вообще себя не видели.
   Почти все воспринимали своё «Я» как нечто неосязаемое, нематериальное. «Себя я не чувствовал».
   Всем, пытавшимся рассказать свои переживания, было трудно описать себя, будто материи не было, но легко говорить о том, что они могли делать.
   Протоиерей Сергий Булгаков поясняет, что в загробном мире нет лиц и тел, как на земле, есть только души. Но они показывают свои внутренние качества; души как бы одеты ими, и по этим качествам умерший узнаёт тех, кого любил при жизни. Душа встретит также существа, похожие на нас, но гораздо более могущественные – светлые и тёмные.
   У души восприятия и мысли яснее, чувства острее, она ближе к божественной природе. Такая ясность восприятия существует с первого момента жизни «там».
   В загробной жизни исчезнут все физические недостатки, дефекты ума, всё временное и ненужное.
   Душа сохранит то, что достойно сохранения в вечности. Останутся и все её основные качества; не бывает двух совершенно одинаковых людей, как не бывает двух одинаковых снежинок. Индивидуальные черты сохраняет и душа.
   В загробном мире душа будет развиваться в том направлении, которое она начала на земле – к добру или ко злу.
   Сразу после перехода личность имеет те же знания, что и при умирании тела, но рост её в Божественном Свете будет идти с большой силой.
   Об этом пишет архиепископ Лука:
   «Наш внутренний трансцендентальный человек, освобождённый от уз плоти, может достигнуть высшего познания всего сущего во всей его широте, глубине и долготе. То, что непостижимо земным умом, станет понятно озарённому Христовым Светом трансцендентальному сознанию внутреннего человека».

ГЛАВА 16

   О скоропостижной смерти. – Как легче умирать – скоропостижно или после болезни.
   Причины смерти. – Внутренние причины смерти. – Предчувствие или желание? – Смысл смерти. – Почему и когда? – Страх смерти и предчувствие смерти.
 
   БОЛЬШИНСТВО людей умирает после более или менее длительной болезни. Постепенно угасая, человек имеет время подумать, понять и в какой-то степени подготовиться. Однако смерть может быть и внезапной – скоропостижной – например, при столкновении автомобилей или при острой сердечной недостаточности (то, что раньше называли «разрыв сердца»).
   Верящие в Бога и в бессмертие души боятся скоропостижной смерти или, говоря точнее, боятся не столько смерти, сколько последствий ухода души из тела без покаяния, без молитвы, без примирения с Богом. Во все века христианства, кроме самых последних лет, люди старались дать умершему отойти достойно, по-христиански.
   М.А.Лодыженский пишет в своей книге «Свет Незримый»:
   «Предсмертное состояние человека и самый момент его смерти являются для него наиважнейшим переживанием из всего.., Смерть – это в своём роде главнейший экзамен человеку,., насколько его мировоззрение осмыслило самый факт смерти,,, сделало его лёгким или даже радостным…»
   Те, кто верит в Бога и в загробную жизнь или хотя бы серьёзно думает о них, умирают обычно легко. Иное с человеком неверующим. Автор этой замечательной книги продолжает: «Что может представлять собою смерть человека, в коем внедрено сознание, что смертью он совершенно уничтожается? Такая смерть – это или ощущение ужаса, или ощущение тупого отчаяния». Неверующие часто желают умереть сразу, внезапно. Вот как выразил своё желание один из них: «Если уж нужно умирать, то я хотел бы умереть сразу или во сне, чтобы не мучиться». Они хотят умереть без страданий, без мыслей, ничего не чувствуя – был и нет.
   Хотеть этого может тот, кто ничего о смерти не знает, но панически её боится. В этом желании – великая ошибка, такой смерти – без мыслей и каких-либо ощущений – никто не получит. Физических мук в смерти нет, но страх и трудные восприятия остаются, потому что в смерти сознание не теряется и исчезновения личности нет. Даже если человек умрёт во сне, ничего не почувствовав, он вдруг обнаружит себя в странной обстановке, со всеми мыслями и ощущениями, которых хотел избежать. При таком понимании смерти и при желании ничего не чувствовать эти исполненные страха беспомощные люди теряют весь период роста души, полного радости и примирения.
   Те, кто думал об этом серьёзно, в частности, многие врачи, изучавшие проблему смерти, хотят другого. Мы уже писали о Элизабет Кюблер-Росс, которая не желает умереть скоропостижно и лишиться периода роста, познания и приближения к Богу. Нужно благодарить Бога за то, что смерть не застала нас врасплох и у нас есть время подумать и подготовиться.
   Прежде чем писать о причинах смерти человека, необходимо одно уточнение. Душа бессмертна, поэтому речь может идти только о причинах смерти тела и, что не совсем одно и то же, о причинах выхода души из тела.
   Нет, конечно, смысла упоминать тяжёлые травмы или перечислять болезни, разрушающие жизненно важные органы; здесь всё ясно. Но бывают случаи, когда тело выглядит здоровым и жизнеспособным и умирать, казалось бы, нет никакой причины, а человек, тем не менее, умирает.
   Многие хирурги могут припомнить больного, который перед безопасной операцией вдруг говорит: «Мне эту операцию не пережить». Это не страх. Говорят они естественно, как о неизбежном результате. Перед операцией больного обследовали – сердце, лёгкие, кровь и всё прочее в порядке, и, тем не менее, осторожный хирург оперировать не станет, особенно если раньше он уже встречался с подобным.
   Молодой и здоровый австралийский абориген, на которого умелый в таких делах злоумышленник «нацелил кость», впадает в депрессию, тощает, слабеет и через некоторое время умирает, Русский крестьянин прошлого века, обычно – старик, но без какой-либо серьёзной болезни, решает, что его время пришло, и сообщает об этом родным. Он надевает белую рубаху, его укладывают на лавку под образа, дают в руку горящую свечку, и вскоре он умирает.
   Что это было? Предчувствие? Только ли предчувствие? Скорее, желание и призыв, подсознательный зов, смысл которого: «Я уже готов, хочу перейти туда, прими меня».
   Можно вспомнить много подобных случаев. Знает их и художественная литература, даже нашего безбожного века. Есть рассказ Фёдора Абрамова «Последний старик деревни».
   Автор после многих лет приезжает в родную деревню. Встречает знакомого старика. «…Похудел, высох… да ты ли это?» – спрашиваю. «Я, парень, я. Всё более на другую фатеру приказано перебираться».
   Слов утешения старик не принял. «Нет, нет, не утешай – отгулял своё. На почту, это, ходил. Деньги на похороны сымал, Было 600 рублей накоплено, всё снял. Не хочу, чтобы дети на меня разорялись. И хочу проститься с земляками по-хорошему: чтобы все, кто придёт, были угощены».
   Старик умер в тот же день, под вечер, когда садилось солнце… Спал он обычно на кровати, а тут вдруг запросился на пол. Взрослые дети устроили его на полу. «А теперь Матрёна (жена)
   пущай ляжет рядом со мной». Дети пытались отговорить – «нехорошо ведь», но он настаивал.
   Матрёну, уже три года не в своём уме, положили рядом с ним. К ней, видимо, каким-то чудом вернулся рассудок, и она неловко обхватила мужа суковатыми руками,
   «Вот и ладно, – прослезился старик. – А теперь оставь меня одного, я помирать буду». И вскоре, на глазах у всех, умер.
   Смерть, не имеющую видимых физических причин, учёные называют «психологической смертью». Причин её не нашли, так хоть название придумали.
   Хорошо известно, что в критический момент исход тяжёлой болезни – жить или умереть – во многом зависит от желания больного. И не только во время опасной болезни. Если человек уверен, что он скоро умрёт, и спокойно говорит об этом, как о чём-то очевидном, он, вероятно, умрёт.
   Утром 18 января 1881 года Достоевский сказал: «Я знаю, я должен сегодня умереть». Вечером он умер.
   Готовность перейти в другой мир, сознательно или бессознательно, обычно возникает у старых людей, но бывают и у молодых. «Природа» идёт навстречу этой готовности. Уныние, депрессия, утрата интересов и энергии, разочарование, бесцельность жизни рождают желание «уйти от всего этого» и приводят к развитию разных болезней, включая рак.
   Наполеон, ещё далеко не старый и недавно излучавший энергию, в ссылке на острове Св. Елены теряет всякую надежду, вскоре заболевает раком и умирает.
   Солженицын, имеющий раковую опухоль, знает, что он должен ещё многое поведать миру, хочет сделать это и выздоравливает.
   Сильное желание рождает в человеке и в природе какие-то силы, которые способствуют осуществлению его желания.
   Другим, ещё более могущественным источником жизненной силы может быть вера в Бога и понимание, что наша жизнь и смерть в Божьей воле, а нам необходимо исполнить на земле то, к чему мы призваны. Такие люди нередко доживают до глубокой старости, У людей без веры часто возникает ощущение бесцельности существования и желание уйти; в результате возникают душевные недомогания, а потом и физические болезни.
   Смерть имеет не только внешние, но и внутренние причины,
   У физической смерти обычно своя внутренняя психологическая причина. О роли депрессии и чувства бесцельности жизни мы уже писали. Имеется, однако, и много других причин. Сильное неожиданное переживание может привести к моментальной смерти, «Умер от испуга» – не только оборот речи. На войне солдаты умирали от близкого разрыва снаряда, не получив никаких повреждений.
   Люди умирали в приступе глубокого горя или, наоборот, от неожиданной радости. Пишут, что смерть может быть следствием переданного врагом мысленного внушения, о котором его жертва ничего не знала. В древности и в средние века верили в действенность заклятий и проклятий.
   Причины смерти бывают совершенно тривиальными и непонятными. Смерть может оказаться следствием мелкого, но острого ощущения, связанного с опасностью или ожиданием неприятности.
   Один из таких горьких случаев произошёл в моей практике. Мой пациент, крепкий мужчина средних лет, получал раз в неделю внутримышечные инъекции. Их можно делать безболезненно, шлепком вкалывая иглу в ягодицу. Шлепок несильный, но неожиданный. Мой пациент получил уже две или три такие инъекции, но каждый раз с тревогой ожидал этого безобидного укола. При его последнем посещении он после укола упал ничком на пол – без дыхания и без пульса. Я в тревоге бросился поворачивать его на спину, чтобы сделать массаж сердца, но он вдруг задышал, и через несколько минут мы мирно и посмеиваясь беседовали о происшедшем. Я не придал этому никакого значения – обычный обморок.
   Через два дня я уехал в месячный отпуск. Следующую инъекцию делал мой заместитель. Произошло то же самое, что и в последний раз. Больной упал без сознания, но на этот раз жизнь к нему не вернулась. Он умер.
   В известной книге «Откровенные рассказы странника» описан следующий случай. Крестьянский обоз. Подъехали к проточному пруду с ледоходом. Молодой крестьянин испытывает желание искупаться. Начинает раздеваться. Его отговаривают, не пускают. Он вырывается. «Ах так, ну вот тебе!», и шутя обливают его холодной водой из ведра. Он вскрикивает: «Ах, как хорошо», опускается на землю и умирает. Вскрытие ничего не обнаружило.
   Душа может выходить из тела не только перед смертью. О восхищении на небо пишут христианские подвижники. Широко известны астральные путешествия йогов. Современная наука тоже изучает этот феномен. Выход души из тела может достигаться известными приёмами или происходить сам по себе, от усталости, стресса, во сне и так далее.
   Селия Грин, руководитель психологических исследований в Оксфорде, получила на свой запрос 400 ответов. Восприятия напоминали наблюдавшиеся при умирании – чувства сохранялись, слепые видели, память о происшедшем оставалась.
   После первого эпизода повторные выходы души из тела происходят легче и быстрее. Доктор Сабом (стр. 162) сообщает, что у трёх его пациентов при состоянии, близком к смерти, бывали повторные выходы души из тела, а у одной женщины – многократные, по её собственному желанию. Сабом считает, что происходит активизация скрытой способности. На стр. 252 Са-бом пишет: «Я предполагаю, что аутоскопический эпизод зависит от неизвестного нам нейрохимического или другого пускателя (trigger), который включается на определённой стадии умирания и в других ситуациях».
   О существовании «пускателя», который служит для отключения души от тела, пишут и другие учёные.
   Существование какого-то физиологического фактора кажется несомненным. Как можно иначе объяснить моментальную смерть при испуге или бурной радости, внезапную смерть от какой-либо ничтожной причины? Конечно, тело умирает обычно от тех или иных физических причин, от патологических изменений в тканях и органах. Но есть и какой-то психологический фактор, действие которого приводит к выходу души из тела и к остановке жизненных функций.
   Этот фактор (слово «механизм», употребляемое некоторыми исследователями, мало подходит к живому организму), существуя в скрытом состоянии от рождения, активизируется тем или иным психологическим воздействием. Душа может отделиться от тела под влиянием желания, сильной эмоции, нейрохимических процессов, иногда связанных с близостью физической смерти, может быть, с её предчувствием («Не зови смерть – придёт»). Нельзя исключить и возможность внешних воздействий на психику (внушение, «нацеливание костью») и так далее.
   Видимо, этот фактор более чувствителен у старых людей, скорее готов «сработать» в критической ситуации. Старики хуже переносят болезни и стресс, чем молодые.
   Смерть, равно как и жизнь, какими мы их знаем на земле, могут показаться бессмысленными. Родился ребёнок, его воспитывали и учили, а он умирает, не успев ничего в жизни сделать. Беспомощный старик живёт, а юноша нет. Невеста умирает сразу после венца. Солдат идёт с войны и погибает, попав под автомобиль. Смысл может быть только в том случае, если смерть тела не означает конца существования личности.
   Смерть солдата может показаться бессмысленной и несправедливой. На войне он подвергался опасности, жил безрадостно и трудно. Ночи без сна, иногда в холодном и мокром окопе, приходилось голодать, усталость, грязь, окрики начальства.
   Было, конечно, и хорошее: крепкая дружба с товарищами, о себе не думал, делился последним куском хлеба, рискуя жизнью, вынес раненого из зоны огня. Теперь война кончилась, и он решил наверстать потерянное – пожить в своё удовольствие. Мечтал о молодой любимой жене, но… на селе много одиноких истосковавшихся женщин. Есть и другие соблазны, а он ещё молод и после долгих лет войны хочет насладиться жизнью. Что ждёт его? Как сложится его жизнь? Каким он станет?
   Полный радужных надежд, шагает он со станции домой, и вдруг – моментальная смерть под автомобилем. Предсмертной болезни не было, А если бы она была? Как перенёс бы он крах своих надежд? Примирился бы с судьбой? С Богом? За что ему такая жизнь и такая смерть?
   Что было бы, знает Господь, и Он посылает человеку такую смерть и тогда, когда это ему лучше всего.
   Прочтите ещё раз в восьмой главе, что пишут архиепископ Лука и святой новомученик Герман о значении земной жизни и смерти для души и тела.
   Жизнь человека на земле необходима только для формирования духа, поисков того пути, по которому душа отойдёт к жизни вечной. Это даёт ответ на все наши недоумения и объясняет раннюю смерть праведников, долгую жизнь грешников (которым Господь даёт время понять и изменить свои пути) и все те смерти, которые могли показаться бесцельными и ненужными.
   Важны не дарования и способности, которыми мы наделены, а то, как мы ими пользуемся. Протоиерей Сергий Булгаков пишет: «Физическая смерть имеет для своего наступления внутренние времена и сроки».
   У смерти есть свои внутренние причины; внешние факторы – болезни и несчастные случаи – ведут к смерти тогда, когда дальнейшее земное существование уже не имеет для души смысла.
   Время нашей жизни и смерти – в руках Господних. Час смерти очень часто связан с духовной миссией человека. Праведник иногда хочет умереть и просит об этом, но Бог может оставить его жить дольше. Отец Матта эль-Мессин пишет в «Вестнике РХД» (№ 144, 1985) про Антония Великого, который услышал голос Господа: «Ты как благая мать… и Я оставлю тебя добре воспитывать твоих чад».
   Некоторые недоумевают, почему Господь не дал нам предвидения смерти, если помышление о ней столь благотворно. Святоотеческие писания поясняют, что это нужно для нашего спасения: «Ибо… человек, задолго предузнавший время своей смерти, проводил бы жизнь свою в беззакониях и на самом исходе из сего мира приходил бы к покаянию. Но от долговременного навыка грех делался бы в человеке второю природою, и он оставался бы совершенно без исправления».
   Предвидения смерти нам не дано, но предчувствие смерти бывает нередко.
   Предчувствие – это не страх смерти, в известной степени они противоположны друг другу. Страх смерти бывает у нераскаявшихся грешников, отвергающих Бога, Для них смерть означает потерю всего, что они знают и любят. Они её боятся и не хотят, предчувствие смерти бывает у них очень редко. Может быть предчувствие и боязнь чего-то плохого после смерти, но близости смерти они не чувствуют. Наоборот, до самого конца не замечают явных признаков её приближения, как у Солженицына в «Раковом корпусе»: «Уж кислородную подушку сосёт… а языком доказывает «не умру»…».
   Человек праведной жизни часто предчувствует свою близкую смерть. Он не боится её, просто спокойно ждёт, а иногда даже торопит её приход. После естественной и неисковерканной жизни он и смерть принимает как что-то естественное и нормальное. Как будто человеку, уставшему от дневных трудов, хочется заснуть. Его смерть будет мирной и лёгкой, как засыпание, как успение.

ГЛАВА 17

   Смерть детей. – Дети знают, что они умрут. – Эпизоды выхода души из тела. – При переходе дети не одиноки. – Есть ли смысл в смерти ребёнка. – Горе родителей. – Изживание горя.
 
   Сейчас вышло немало богословских и медицинских книг о смерти детей. Описан ряд наблюдений, и учёные стараются оценить их. Много делают Кюблер-Росс и другие.
   Элизабет Кюблер-Росс – по специальности детский врач, психиатр. Она пишет, что дети знают, что умрут, но знают это не умом, а сердцем. Они говорят об этом, смерти не боятся и умирают очень кротко. Чем меньше ребёнок, тем больше он знает.
   Дети от двух лет и старше при тяжёлой болезни становятся более духовными и серьёзными, как бы сразу повзрослевшими,
   Врачи, сестры, санитарки и другие люди, видевшие, как умирают дети, свидетельствуют, что незадолго до смерти у детей, как и у взрослых, черты лица принимают выражение покоя и внимания к чему-то неотмирному.
   Кюблер-Росс считает это состояние покоя и отчуждённости роковым признаком, предвещающим близость смерти. Дети в это время могут уже видеть покойников, особенно тех, кого они любили.
   Кюблер-Росс – не только врач, но и друг своих маленьких пациентов. Сидя у постели тяжелобольного ребёнка, она разговаривала с ним. На свои вопросы нередко получала такого рода ответы; «Нет, мне теперь хорошо, папа и Петя ждут меня», Отец и брат больной девочки Петя умерли раньше.
   Об этом же пишет и архиепископ Лука. Мальчик видел и слышал своего покойного старшего брата, звавшего его к себе. Девочка видела и слышала покойную тётю Луизу, которая неоднократно являлась ей и звала в загробный мир.
   Есть множество подобных сообщений. Дети часто видели, что их ждут родные, но всегда только те, кто уже умер. В последние часы жизни они никогда не видели, чтобы их встречали живые родственники. Но они могли встретить «там» умерших, например, во время автомобильной катастрофы, о смерти которых ещё не знали. Кроме родных, они видят умерших детей, с которыми они играли, ангелов-хранителей, «помощников». Детям это помогает ознакомиться с местом, куда они идут. «Мама, всё в порядке, папа меня ждёт».
   У тяжелобольных детей, в возрасте от двух до семи лет, бывают эпизоды выхода души из тела в полузабытье и во сне. В одном из медицинских журналов описан следующий случай. Девочка после нескольких эпизодов выхода из тела рассказывала, как хорошо всё, что она видела. Её матери это не понравилось, «потому что мамы не любят, когда другое место нравится детям больше, чем дом». Наконец девочка рассказала отцу, как она встретила брата и какой замечательной была встреча. Закончив рассказ, она добавила: «Только ведь у меня никогда не было брата». Её отец заплакал и сказал, что на самом деле у неё был брат, но он умер за три месяца до её рождения, и ей никогда о нём не говорили.
   Больные дети обычно очень боятся одиночества. Они просят мать или медсестру не уходить. И вдруг ребёнок говорит матери с заботливостью взрослого человека: «Мама, пойди домой, отдохни, я теперь не один». Может быть, ребёнок видит умершего отца или брата и знает, что они ждут его и помогут ему. Известно, что и больные, и здоровые дети, а иногда и взрослые люди летают во сне, чувствуя себя в это время легко, уверенно и очень реально. Ребёнок уже знает, что он может в любое время сам прийти к маме и побыть с ней, где бы она ни была. Он перестаёт бояться одиночества.
   Если кто-то из родителей больного ребёнка уже умер, скажите ему, что он ждёт и встретит его.
   Может случиться так, что родители старались ни на минуту не оставлять больного ребёнка наедине, но он умер, когда они отлучились. Родители будут чувствовать себя виноватыми – они покинули ребёнка в самое трудное для него время. Можно облегчить их горе, объяснив, что он ни на секунду не оставался одиноким, что он всё время был окружён любовью и заботой.
   Смерть близкого человека всегда приносит горе, но особенно трудно бывает родителям, потерявшим ребёнка, «Почему он, а не я?». «Он был такой маленький, он только начинал жить». Это может привести к кризису веры: родители могут счесть Бога несправедливым и жестоким.
   Смерть ребёнка была бы не только несправедливой, но и бессмысленной, если бы она оказалась концом его существования. Но бессмыслицы в природе нет, а воля Бога нам не всегда известна.
   Ребёнок умирает, не успев нагрешить, и в загробном мире его душа должна быть счастлива. Люди простой, естественной жизни чувствуют это. Неверующего интеллигента может удивить спокойное отношение крестьян к смерти ребёнка.
   «Что же ты не плачешь? Не жаль ребёнка?»
   «А о чём плакать? Он был чистый, ведь не успел нагрешить, а мы в нём имеем своего родного молитвенника».
   Эта беседа взята из книги А.Н. «Смерти нет» (издательство «Христианская жизнь», 1957 год).
   Автор описывает ещё один случай. В 1919 году, во время гражданской войны, он встретился с вдовой, недавно потерявшей своего единственного 12-летнего сына. Его поразило спокойное отношение матери к потере, и она рассказала ему о том, как это произошло.
   Сын тяжело заболел, и был момент, когда мать поняла, что ребёнок умирает. В отчаянии она вспомнила про великого старца, иеромонаха В., жившего в монастыре, на краю города. Она нашла старца в церкви, бросилась к нему и стала умолять спасти ребёнка. Старец ответил: «Я могу его вымолить. Но возьмёшь ли ты на себя все те грехи, которые совершит твой сын потом? А вдруг он станет разбойником или душегубцем?»'
   Эти слова поразили её и открыли то, о чём раньше она никогда не думала. Мать мальчика и старец несколько минут молча, как бы испытывая, смотрели друг на друга. Потом старец ушёл в алтарь, а она вернулась домой, где застала мальчика уже мёртвым. Женщина закончила свой рассказ словами: «Эта смерть дорогого мне существа раскрыла для меня двери вечности. Вот почему я так спокойна. Я поняла милосердие Бога».
   Как и чем можно облегчить неутешное горе родителей? Как это ни трудно, горе нужно принять и изжить. Другого пути нет. В одном из сборников статей Кюблер-Росс приводится рассказ мудрого старика.
   Его внук, двухлетний мальчик, утонул в бассейне соседа. Тело отвезли в морг ближайшей больницы. Через сутки после смерти ребёнка старик посетил его родителей. Сын и невестка сидели за столом, курили и молча смотрели на стоявшие перед ними стаканы холодного кофе. Они буквально онемели от горя и сидели неподвижные, подавленные, безмолвные. Старик понял, что происходит, и обратился к ним: «Ребёнок в морге. Отнесите туда одежду и оденьте его. Сами оденьте, не поручайте другим». Родители послушались – и это было началом изживания горя.
   Можно, конечно, облегчить горе сочувствием и сердечной беседой. Если родные постигнут истинный смысл смерти ребёнка, им станет легче.

ГЛАВА 18

   Уход за безнадёжно больным. – Где умирать – в больнице или дома, – Чем можно помочь. – О чём говорить. – Молитвы.
 
   Эта глава о том, что могут сделать родственники и друзья безнадёжно больного, чтобы облегчить его страдания и помочь ему, насколько это возможно, примириться с неизбежным.
   Предсмертная болезнь длится иногда продолжительное время. Это не только процесс утраты сил и умирания. Мы уже писали, что последняя болезнь может быть периодом роста личности и развития духа. Тем не менее, она приносит с собой душевные и телесные страдания. Трудно больному, трудно и его родным. Следует сделать всё возможное, чтобы как-то помочь.
   В прошлом смерть принимали как естественное явление, её признавали и делали всё, что было необходимо. Сейчас всё это изменилось. Смерть стараются не замечать и не признавать, а когда она всё-таки подступает вплотную, трудно становится не только больному, но и его родным.
   Нередко мы считаем, что умирающему нужны только уход и комфорт; это не так. Случается, что заболевшего немолодого человека отец, мать, муж, жена, его родные, обнаружив, что болезнь неизлечима, отправляют в больницу или другое учреждение. Раньше такие убежища называли «дом для неизлечимых» или ещё хуже, теперь им дают более гуманные названия. Об ужасных условиях существования в таком доме для безнадёжно больных пишет Людмила Медведева в статье «Прииде кротость на ны» в журнале «Знамя», август 1988 г.
   Родственники считают: там больным будет лучше, там знают, что делать. Время от времени жена или муж навещают больного и думают, что делают всё, ему необходимое. Но видеть больного человека им трудно, и чем дольше тянется болезнь, тем труднее, Визиты делаются короче и реже. Дети тоже заняты своим; думают, конечно, и о больном отце или матери, но, в общем, воспринимают всё это как осложнение своей собственной жизни.
   О таких ситуациях мы говорить не будем, здесь ничего не изменишь. К счастью, такое встречается не часто. Даже в наше время, когда семейные связи слабеют, больной чаще всего не остаётся одинок. Его горе разделяет жена, муж, мать, дети.
   Скоро всё же придётся решать вопрос – где умирать, в больнице или дома. Умирать трудно в любых условиях, но умирать дома, когда возле тебя те, кого ты любишь и кто тебя любит, всё-таки легче. Подумайте каждый о себе: когда придёт ваша очередь – где?
   Больница может быть неизбежной для обследования и лечебных процедур. Но когда эта стадия позади, больному лучше находиться в знакомой обстановке, у себя дома, в окружении любящих родных.
   Больница обеспечивает порядок, эффективность, стерильность и квалифицированный уход, но есть в ней бюрократизм и связанное с ним безразличие.
   Мы молимся в церкви о даровании «кончины непостыдной, мирной». Человек хочет сохранить своё достоинство до самой смерти. В безличной обстановке больницы это особенно трудно.
   Вот безнадёжно больную женщину, жену и мать отправляют в больницу. В приёмный покой её вносят на носилках. Перед этим, вероятно, была спешка в автомобиле скорой помощи с воющей сиреной. Суета, шум, яркий свет. Перевоз в больницу часто даёт первое серьёзное ощущение близости смерти.
   Процесс обезличивания начинается с момента прибытия. Ожидание приёма, заполнение разных формуляров, раздевание – даже если в этом нет нужды. Больничные правила, которым больная должна подчиняться. Её лишают индивидуальности, свободы, права решать и поступать по-своему; ею командуют, как ребёнком, и притом без любви и эмоций, осуществляя холодную рутину власти. Из жены и матери она превращается в больную на койке № 4 в палате № 6. Всё время что-то происходит: врачи, сестры, лаборантки, анализы, трубки, рентген и так далее. Она хочет покоя и мира, какого-то уважения, а получает вливания, переливания, аппараты и уколы по графику. Развивается угнетение, подавленность. «Я должна вести себя примерно, иначе за мной не будут хорошо ухаживать».
   Больная всё время на людях, но чувствует себя одинокой. Обход больных происходит обычно следующим образом: впереди профессор или заведующий отделением, за ним – врачи, сестры, группа студентов. Подойдя к кровати больного неизлечимым раком, профессор спросит: «Как себя чувствуете? Аппетит? Кишечник работает?» Пощупает пульс, беглый осмотр и назначения сестре. Профессор тут же объяснит студентам, что могут наступить такие-то осложнения. Неизлечим, но продлить жизнь можно. И пошли дальше. Всё нормально, очень по-деловому, но у больного после обхода настроение хуже, чем до него, и чувство одиночества ещё острее.
   Чем ближе смерть, тем холоднее в больнице. Вокруг чужие безразличные лица и неуютные стены. Последние часы жизни умирающего не освящены любовью, а он хочет быть с близкими, почувствовать их любовь, дать им свою,
   Находясь у себя дома, больной может дольше сохранить обычный образ жизни. Кое-что придётся менять, ему нужно научиться принимать опеку без огорчения, а родным так ухаживать за ним, чтобы он не заметил перемену и не почувствовал свою беспомощность и зависимость. Дайте ему возможность как можно дольше трудиться, заботиться о семье и участвовать в решениях вопросов, касающихся его самого и его семьи.
   Необходимо обеспечить больному максимально возможный комфорт. Никаких болей быть не должно. Существуют средства, способные устранить любую боль. Это, конечно, дело врача, но также и родственников. Врач видит своего пациента не каждый час и даже не каждый день. Он обеспечит нужные обезболивающие средства, но умелое пользование этими лекарствами – дело семьи. Не нужно навязывать их больному и давать регулярно, скажем, четыре раза в день. Если боль лёгкая, и больной не хочет лекарства, то и не нужно. Обычно больной боится, что, когда боль усилится, он будет очень страдать. Он должен быть уверен, что по первой просьбе его боль будет устранена, притом полностью.
   Не нужно бояться привыкания к лекарствам. При аккуратном пользовании и смене лекарств можно не допустить серьёзной зависимости от них, а если больной и привыкнет немного, не такая уж беда. Заставлять человека, близкого к смерти, страдать от болей из боязни, что он привыкнет к лекарствам, жестоко и ненужно.
   Внимательный доктор сильно уменьшит опасения больного и его семьи, если скажет: «Я вас не оставлю, я вам помогу».
   Раньше в больницах и на дому за больными ухаживали монахини. Было распространено мнение, что, если боль послана Господом, её не следует заглушать. Сейчас, конечно, никто так не думает. Лекарства тоже даны нам Господом.
   Всё, что было сказано о болях, относится и к другим неприятным симптомам болезни.
   Мы уже писали, что можно применять болеутоляющие средства, но не следует давать успокаивающих (транквилизаторов), голова больного должна оставаться ясной. Снотворные средства допустимы, но без злоупотреблений и только в случае крайней необходимости.
   У больных иногда возникает чувство беспокойства и даже вины: «Я затрудняю моих близких». Сделайте так, чтобы это чувство исчезло.
   Если в другой мир уходит глава семейства, его тревожит многое. Что будет с его семьей? Сможет ли жена хорошо воспитать детей? Как будут вести себя дети? Сохранится ли мир в семье? Душе и уму умирающего нужен покой. Когда нет земных тревог и забот, легче уйти с миром.
   О чём говорить с безнадёжно больным? Можно ли говорить с ним о болезни? А о смерти? Конечно, можно, но не всегда. Ему нелегко начать такой разговор, но он его хочет. Пустые разговоры друзей и посетителей его только тяготят. Если удастся нарушить заговор молчания, то и ему, и родным станет легче. Но как это сделать? Здесь нужен большой такт и понимание настроения и состояния больного. В сфере эмоций безнадёжно больные нередко становятся как дети; они ищут у других понимания, сочувствия и любви. Дайте им это, если сможете.
   Одна из больных доктора Кюблер-Росс незадолго до смерти написала письмо ухаживающим за ней сестрам. «Я умираю, и мне страшно. Вы приходите, измеряете мне кровяное давление, а я чувствую, что вы, зная о моей скорой смерти, боитесь, и это усиливает мой страх. Вы боитесь и не знаете, что делать. Признайтесь, что вы думаете, попробуйте позаботиться обо мне. Это то, чего мне так не хватает!»
   Постарайтесь облегчить страх человека, близкого к смерти. Конечно, сделать это нелегко, но будь у вас искреннее желание, и интуиция вам поможет.
   Больному раскрыться не так легко. Часто лучше не говорить, а слушать. Ему хочется рассказать о себе, встретить понимание и повспоминать свои молодые годы. Попросите его рассказать о себе, о том, как он жил раньше, о его друзьях и интересах.
   Если вы близки ему, напомните о важных событиях вашей совместной жизни, с благодарностью вспомните трудные и счастливые дни, пережитые вместе. Спросите, как он спит, видит ли сны и какие.
   Иногда легче что-то написать, чем рассказать. Если так – напишите больному о вашем сочувствии. Он останется с вашим письмом наедине и получит облегчение. Написанное доходит часто лучше сказанного.
   В начале последней болезни, узнав о её неизлечимости, больной оказывается иногда в состоянии шока. Он не желает видеть и принимать ужасную для него правду. В это трудное время больной особенно нуждается в помощи и сочувствии. Сейчас говорить с ним о смерти нельзя. Наоборот – согласитесь с ним: «Да, это не то, на рак не похоже».
   Нужно поддерживать у больного надежду на выздоровление, а если сумеете, даже укрепить её. Желание выздороветь и вера в это творят чудеса, Известны случаи выздоровления больных с запущенным раком. Расскажите об этом больному.
   Трудной для безнадёжно больного бывает стадия протеста и гнева. Больной раздражителен, требователен, порой неприятен. Если вы поймёте его состояние, то и тогда найдёте нужные слова.
   На более поздних стадиях, когда больной частично принял неизбежное, можно и нужно говорить об этом открыто, он ведь всё время думает об этом, и многое его тревожит. Можно рассказать ему то, что известно науке о жизни после смерти тела, дать почитать книги об этом или, при возможности, познакомить с человеком, чья душа выходила из тела.
   Мы уже писали, что Кюблер-Росс сообщала больным, что пишет научную работу о смерти, и просила их рассказать о своих переживаниях и ощущениях. Она пишет, что больные не пугались, а наоборот, охотно соглашались и получали от рассказа облегчение.
   С людьми, знающими, что их болезнь неизлечима, можно говорить, не скрываясь. Спросите у них, что они чувствуют, чего желают. Что хотят успеть сделать? К больному могут прийти мысли о других, забота о них, и ему станет легче. Иногда можно спросить прямо: «Ты боишься?», «Ты молишься?».
   Один из больных сказал, что когда он узнал, что его рак неизлечим, ему стало легче. Прежняя неопределённость вызывала колебания надежды и отчаяния, а это хуже всего.
   Американцы, как обычно, не только советуют, но и идут дальше. В Соединённых Штатах существует специальная организация под названием «Рак – ещё не конец». Члены этой организации – больные и их семьи – собираются вместе, рассказывают о своих мыслях и переживаниях, беседуют. В беседах принимают участие и врачи, которые понимают, что традиционное отношение медиков к смерти (замалчивание) пациентам не помогает. Цель этой организации – помочь неизлечимым больным преодолеть стремление уйти от людей и как можно дольше продолжать жить полноценной жизнью. Теперь такие организации есть и в других странах.
   Откровенность может помочь и больному, и его родным. Я знаю случай, когда муж и жена страдали поодиночке, а начав говорить без утайки, оба получили облегчение.
   Когда больные слабеют, их всё сильнее тяготит одиночество – ещё одна из причин, почему им так трудно в больнице, особенно по ночам. Будьте с ними. Здесь много слов не нужно, Не призывайте больного стойко переносить несчастье, держаться и быть сильным. Ему не нужно быть сильным; лучше признаться в своих опасениях и страхах. Это рождает взаимное доверие, больной примет ваше сочувствие, которое ему так необходимо.
   Хорошо, если больной поплачет. Не препятствуйте ему в этом, а наоборот, – помогите. Иногда больному полезно рассердиться на кого-нибудь, даже на вас. Не обижайтесь.
   Не оставляйте его долго наедине. Просто побудьте с ним в одной комнате, посидите рядом. Молча. Коснитесь его руки, плеча, волос. Контакт, когда он не только эмоциональный, а и физический – полнее. Если вы его жена – спите с ним в одной кровати или хотя бы в одной комнате. Когда он спит, он чувствует, что вы рядом. Если он забылся или без сознания, он всё равно вас чувствует; говорите с ним, даже если он не понимает.
   Есть ещё одна причина не оставлять умирающего одного. Предугадать время смерти трудно. Больной может умереть, когда вас не будет рядом, и вы будете потом упрекать себя – сделали не всё, что могли.
   Когда больной чувствует приближение смерти, его мысли становятся глубже и серьёзнее. Он хочет понять то, о чём раньше не думал. Помогите ему. Прочитайте ему письмо Феофана Затворника к умирающей сестре. Мы уже приводили выдержки из него, а сейчас даём полностью:
   «Прощай, сестра! Господь да благословит исход твой и путь твой по твоём исходе. Ведь ты не умрёшь. Тело умрёт, а ты перейдёшь в иной мир, живая, себя помнящая и весь окружающим мир узнающая. Там встретят тебя батюшка и матушка, братья и сестры. Поклонись им, и наши им передай приветы, и попроси попещись о нас. Тебя окружат твои дети со своими радостными приветами. Там лучше тебе будет, чем здесь. Так не ужасайся, видя приближающуюся смерть: она для тебя дверь в лучшую жизнь.
   Ангел-хранитель твой примет душу твою и поведёт её путями, какими Бог повелит. Грехи будут приходить – кайся во всех и будь крепкой веры, что Господь и Спаситель все грехи кающихся грешников изглаждает. Изглаждены и твои, когда покаялась. Эту веру поживее восставь в себе и пребудь с нею неразлучно. Даруй же тебе, Господи, мирный исход! День-другой, и мы с тобою. Потому не тужи об остающихся. Прощай, Господь с тобой!»
   Много нужного и утешительного можно найти в христианской и в душеполезной светской литературе.
   Последнее, но и самое важное. Нужно молиться, и, если можно, – молиться родственникам и больному вместе.
   Вот несколько молитв об исцелении:
   «Господи Иисусе Христе, на одре болезни лежащего и страждущего раба Твоего (имя) посети и исцели. Ты бо един еси недуги и болезни рода нашего понесый и вся могий, яко Многомилостив».
   «Пресвятая Богородице, всесильным заступлением Твоим помоги мне умолить Сына Твоего, Бога моего, об исцелении раба Его (имя)».
   «Все святые и ангелы Господни, молите Бога о больном рабе Его (имя)».
   Бывают обстоятельства, когда молиться нужно не о выздоровлении, а уже о другом. Можно молиться об избавлении больного от страданий, о прощении ему грехов, о мирной и спокойной кончине, о даровании его душе Царствия Небесного.
   Несколько молитв было приведено в главе 14.
   Можно молиться и своими словами.
   Постарайтесь обеспечить умирающему исповедь и причастие. Если он достиг мира душевного, попросите его молиться в загробном мире о вас.

ГЛАВА 19

   Родственники умершего. – Горе потери. – Изживание горя.
 
   Горе от смерти любимого человека, если оно очень глубоко и продолжительно, может омрачить всю последующую жизнь оставшихся жить. Его последствия могут отразиться на их душевном равновесии и подорвать здоровье.
   Трудно нам бывает ещё и потому, что современный общественный уклад старается смерти не замечать, а когда она приходит, мы не готовы к ней и не знаем, что делать.
   Теперь родные с телом обычно не остаются. Покойного поскорее отправляют в морг. Потом – короткая служба, а то и вовсе без неё, быстрые похороны или кремация. Кладбище посещают Теперь не так часто, как раньше.
   Знакомые иногда советуют родственникам: «Не нужно идти на похороны». Последние соглашаются, полагая, что чем меньше видишь, тем легче переносишь потерю. Это неверно. Плакать при посторонних почти неприлично, а горевать открыто и вовсе не принято.
   Я видел, как любящую старушку-жену, счастливо прожившую с мужем 50 лет, друзья уговорили не провожать его тело на кладбище, считая, что этим они избавят её от излишних переживаний.
   Такое отношение к смерти близкого неверно и само по себе, и для оставшихся жить. От горя невозможно бежать, его необходимо пережить. Здесь, однако, есть две возможности – горе может быть кратким и продолжительным.
   Горе нужно принять и глубоко пережить; потерю следует воспринять не только умом, но и сердцем, не только интеллектуально, но и эмоционально. Без такого глубокого переживания горе может очень затянуться и довести до хронической депрессии, утраты радости жизни и вообще желания жить. Могут развиться тяжёлые болезни, включая колит и рак. Известно, что неизжитое горе бывает обычно у тех, кто не сумел хорошо проститься с умершим: не видел мёртвого тела, не был на похоронах; например, у любящей жены солдата или офицера, получившей официальное извещение о смерти мужа, но ничего о ней не узнавшей. Она не видела мёртвого тела, и у неё возникает желание отрицать реальность смерти. Её неизжитое горе будет тяжёлым, продолжительным и опасным. Ей нелегко будет вернуться в русло обыденной жизни.
   Медицина описывает это состояние такими словами: «Неизжитое горе порождает психологический дефицит». Слова сухие, но верные. Изживание горя позволяет человеку вспоминать умершего без эмоциональной боли и сохранить живые чувства для других, Люди, испытавшие горе, становятся лучше, они взрослеют. Всякая встреча со смертью, с чужой или приближающейся своей, делает людей серьёзнее и глубже. В горе может возникнуть чувство протеста и всегда есть чувство подавленности и желание что-то исправить. Если умер близкий человек, вы плачете, чувствуете себя беспомощным и виноватым, огорчаетесь, что сделали для него не всё, что могли. Вы одиноки – и это, возможно, самое трудное в вашем горе.
   Первая стадия горя – потрясение, бесчувственность. Осознать потерю ещё невозможно. Всё, что необходимо делать, делается автоматически. Нет сна, нет аппетита; отчуждённость и уныние; всё пусто и ненужно. Но подумайте о том, что умерший вовсе не хотел, чтобы вы всё время горевали. Попробуйте помолиться за его душу – это нужно и ему, и вам. Надейтесь на встречу с ним за гробом. Пройдёт некоторое время, и эмоциональное равновесие начнёт постепенно восстанавливаться.
   Первые сутки или двое нужно целиком посвятить умершему, видеть его, даже говорить с ним, а после этого – горевать и молиться, но начать работать и быть с людьми, а не уединяться.
   Иногда помогает запись пережитого. Записывая, вы ещё раз испытываете то, что было, и утоляете своё горе.
   Есть глубокая мудрость в том, как раньше прощались с умершим близким. Не скрывали своих чувств, открыто плакали и горевали. Тело покойного держали в доме, проводили ночь у тела, читая Псалтирь, молясь или просто сидя возле. Церковные службы, панихиды, достойные проводы, похороны. Последнее целование, участие в засыпании могилы. Поминки, даже плакальщицы – всё это помогало родственникам изживать горе. Подумайте и о том, что душа умершего продолжает жить, что она в это время пребывает рядом с телом и видит вас и всё, что происходит.
   Сейчас мы далеко ушли от этих древних обычаев. Менее цивилизованные народы с естественным образом жизни всё ещё соблюдают старые разумные обряды, и нам следовало бы вернуться к христианским обычаям, связанным со смертью и похоронами.
   После смерти родственникам умершего о многом придётся позаботиться. Если в момент смерти вы были с ним, закройте ему глаза, подвяжите челюсть и сложите руки на груди. Тело нужно убрать, но не торопитесь отправлять его в морг или похоронное бюро. В бюро покойника оденут, а лицо подкрасят, чтобы смерть выглядела, как красочный сон, но хотите ли вы этого?
   Если можете, сделайте всё сами, в последний раз. Если слишком трудно самим, пусть умершего уберёт и оденет кто-нибудь из знакомых. А вы побудьте потом возле тела, вспомните покойника, и себя, и вашу жизнь вместе. Подумайте, поплачьте. Попросите его приготовить место и вам.
   Церковь учит, чтобы над покойным был прочитан Канон на исход души, и чтобы затем, как можно дольше, читалась Псалтирь.
   Ушедший для вас не умер, его душа с вами и думает о вас. Она близко, и ей не всё равно, видит ли она своё тело замороженным в ящике морга или молящихся около него любимых людей. Дети непременно должны видеть умершего и проститься с ним.
   Примите активное участие в исполнении всех формальностей: заполнение разных бумаг, организация похорон на кладбище, извещение в газетах и друзьям, просьбы о панихидах и так далее.
   В церкви дайте последнее целование. Попросите отслужить панихиду. Гроб должен быть простым. Дорогой гроб иногда служит искуплением вины у родных. Если такое чувство есть, его нужно искупить иначе – участием в погребении, молитвами.
   Умершего нужно хоронить в земле, а не сжигать. Огонь – символ ада. Православная церковь порицает сожжение, тело следует возвратить земле. Помогите нести гроб, опускать его в могилу. Бросьте горсть земли или поработайте лопатой. Советуют не закрывать цветами сырую землю возле ещё открытой могилы, Смерть нужно принять.
   Если почему-либо пришлось хоронить близкого человека без священника, возьмите немного земли с могилы и принесите её в церковь или просто священнику для совершения отпевания, а после этого верните на могилу.
   Похороны – последнее прощание, но они же и начало преодоления горя. Похороны должны сделать смерть реальностью. Смерть близкого человека следует принять не только умом. Это трудно, но обязательно нужно. Запоздалое горе очень трудно и вредно.
   Похороны – христианские или гражданские – должны быть достойными проводами с уважением к умершему и его близким. Есть люди, лишённые всякой духовности, которые даже последние проводы близкого человека могут превратить в грубую и унизительную процедуру,
   В сборнике «Русское Возрождение» № 35 помещена статья Кирилла Головина о том, как прощались с умершими и как хоронили в 1986 году. Статья называется «Непостыдно и мирно».
   Головин с горечью пишет, что на Западе существуют все внешние условия, чтобы достойно умереть и быть погребённым, но зачастую для этого не хватает внутренних предпосылок. В России же «положение для христиан обратное и трагичное. Для безбожников проблемы нет – хоронят близких'хуже, чем язычники или дикари».
   В России большинство людей умирает в больницах. Исповедаться и причаститься перед смертью трудно и не всегда возможно.
   «К праву достойной кончины относятся с пренебрежением… Умер. Прежде обмывали, обряжали и оплакивали. Сейчас спешат, завернув в простыню, отправить в морг. Мужики, не снимая шапок, волокут как куль, бросают в грузовик… часто по принципу – отработал и на свалку… В морге вскроют…».
   «Если умер дома, тело тоже отправляют в морг. Это легче всего. Там знают, что нужно делать. Не нужно обмывать.., думать… не нужны в доме гроб в цветах… чтение Псалтири. В обезбоженной стране всё это стало обременительным и ненужным… Хоронить – не печально-горестный обряд, а суетливо-хлопотное дело… не катафалк, а автобус на полном ходу».
   Автор пишет, что в России всё это есть результат неофициального запрета. Так нужно властям. Там признано, что смерть – это конец.
   Батюшка на кладбище не пойдёт. «Растерянно стоят близкие у разверзстой могилы и не знают, с какой молитвой опускать в неё покойника. Могильщики – задорные хапуги – без смущения поторапливают… курят, лениво переругиваются между собой».
   Проще всего, конечно, сжигание, поощряемое властями. «Над пеплом молитва не рождается. Могилки, креста – нет… удобно… и не надо над дорогим холмиком проливать слёзы, ибо над урной они почему-то не льются».
   «Траура почти не носят – поскорее забыть».
   Своё горькое описание Головин завершает фразой: «Но есть и христианские семьи ещё». А в последнее время таких семей становится больше. Особенно много молодых людей, которые хотят достойно проститься с умершим и принимают участие в церковных проводах и похоронах*.
   * В 1988 году в журнале «Новый мир» помещена повесть Сергея Каледина «Смиренное кладбище». Автор рисует картины похорон ещё более безотрадными и горькими красками, чем Головин.
   Возвращение после похорон в опустевший дом может быть очень горьким. Одиночество. Жизнь кажется пустой. Хочется уйти от всего и уединиться. Может облегчить молитва и мысль о том, что смерть – это лишь переход и что вы снова встретитесь. Кроме того, у всех есть друзья, и они в это время помогут разделить горе.
   У евреев был хороший обычай. После похорон у родственников умершего собираются друзья и побуждают их вспомнить и рассказать о нём. Много не говорят – слушают, а если родные не хотят рассказывать, не настаивают. Просто посидят молча, так тоже хорошо.
   Поминки тоже могут быть уместны. До сих пор горюющий уединялся в горе, теперь он возвращается к жизни общества.
   Нехорошо смягчать горе лекарствами, его нужно изжить. Неизжитое горе уходит вглубь.
   Нельзя превращать умершего в фетиш, хранить его вещи, одежду и прочее. Ему необходимо дать умереть. Это не безразличие и не эгоизм. Не следует забывать умершего, наоборот, нужно сохранить светлую память о нём до конца своих дней, но жить без депрессии, без постоянного «горького горя», сохранив себя для жизни с другими. Забывать вовсе не нужно. Траур имеет смысл – есть обязанности по отношению к умершему. Важно это и для себя – горевать лучше открыто.
   Посещайте кладбище. На могилу поставьте крест, а не какой-нибудь языческий символ. На кладбище сами собой приходят мысли о бренности жизни, о духовном, о смысле смерти и в какой-то степени успокаивают.
   Время от времени просите священника отслужить панихиду, особенно на 9-й и 40-й дни, а затем в каждую годовщину смерти.
   Если вы молитесь утром или вечером, поминайте ваших умерших родных.
   Архиепископ Антоний Женевский пишет: «Душа умершего в ином мире сама не может, хотя бы и хотела, коренным образом измениться и начать новую жизнь, которая совершенно отличалась бы от её жизни на земле… Для её изменения необходима помощь извне».
   Душа может соучаствовать в ваших молитвах за неё. Это помогает ей очиститься и ускоряет её развитие. Она может молиться и за нас, живущих.
   О. Сергий Булгаков пишет: «Молитвы действенны, умершие нуждаются в наших молитвах».
   Может быть, вы не верите в действенность молитвы за умерших? Но подумайте о том, что она им нужна и что они её ждут, пока вы тут сомневаетесь.
   Есть много свидетельств тому, что умершие являются живым в снах и видениях и просят молиться за них. Есть сообщения и в Житиях Святых, и в наше время, говорящие о том, что душа умершего после молитв и церковных служб за неё обретает покой.
   Феофан Затворник умел найти слова утешения не только умирающим, но и их родственникам. Матери, недавно схоронившей дочь, он написал:
   «Милость Божия да будет с вами. Плачьте, плачьте, В этом нет ничего неестественного и укорного. Диво было бы, если бы мать не плакала о смерти дочери. Но при этом надо знать меру: не убиваться и не забывать тех понятий о смерти и умерших, которые даются нам христианством.
   Умерла! Не она умерла, а умерло тело; а она жива, и так же живёт, как и мы, только в другом образе бытия. Она и к вам приходит и смотрит на вас. И, надо полагать, дивится, что вы плачете и убиваетесь, когда ей лучше. Тот образ бытия выше нашего. Если бы вы могли поговорить с ней лицом к лицу и попросить её опять войти в тело, она ни за что не согласилась бы… Ну вот и поплачьте. Только все немножко… Благослови вас, Господи, и утеши!»
   А мужу своей умирающей сестры он пишет: «Что судил Бог, тому надо покориться… Вашей жене нужна помощь. Вот на что надлежит нам устремить всё внимание и всю любовь к умершему. Я думаю, самый действенный показатель любви вашей к усопшей будет то, если вы с минуты отхода души погрузитесь в молитву о ней в новом её состоянии и новых неожиданных нуждах. Начав так, непрестанно молитесь Богу о помощи ей, особенно в продолжение шести недель да и далее… не забудьте сделать так – вот и любовь! А слишком горевать и убиваться – мало имеет смысла».
   Молясь за умерших, мы говорим: «Упокой, Боже, раба Твоего». А веря, что с нашей помощью может молиться душа умершего, мы произносим и другие слова: «Упокой, Господи, душу усопшего, раба Твоего, нами Тебе молящегося».
   Вот ещё две коротких молитвы за умерших:
   «Со святыми упокой, Христе, душу раба Твоего (рабы Твоея), идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь бесконечная».
   «Едина чистая и непорочная Дево, Бога без семени рождшая, моли спастися души его».
   Можно молиться и своими словами. Отцы Церкви советуют: «Старайся молиться глубоко, искренне, своими словами… просто думай об умерших, это поможет и им, и тебе… беседуй с ними во имя Божие…».
   Особенно действенны молитвы за умерших, творимые в церкви во время Божественной литургии. Вы подаёте просфору за упокоение души и с ней записку с именами тех, за кого вы просите священника помолиться.
   Из поданных молящимися просфор священник отделяет частицы и, опустив их в Чашу, молится об упокоении усопших. Это самое большое, что вы можете сделать для умерших дорогих вам людей.
   Христианство учит: «Души святых и праведных и любящих нас умерших родственников молятся за нас, как и мы им и за них. Общение в молитве между живыми и умершими никогда не прекращается». Просите умершего приготовить место и вам. Сохраняйте любовь к умершему. Как жизнь вечна, так и любовь. «Она никогда не отпадет», – учит апостол Павел. «Любовь, вместе с душой, переходит за гроб, в царство любви, где без любви ничего не может быть».
   Протоиерей Путятин пишет: «Связанных союзом любви не разлучит Бог. Бог есть беспредельная любовь. Неужели, научая здесь нас любить друг друга, Бог будет по смерти отлучать нас от этой любви?»
   Чтобы помочь душам умерших, церковь советует не только молиться, но и делать добро во имя их.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
 
Душа и тело

   Наука о смерти – молодая наука, но она уже принесла в мир новое понимание процесса умирания и самой смерти. Наука подтвердила учение христианства. При умирании какая-то часть личности переходит в новые условия реальности и продолжает сознательное существование.
   Человек имеет душу и тело. В земных условиях они соединены и живут вместе, но они неразделимы. После смерти тела душа продолжает жить в загробном мире. Она может пребывать вне тела и в земном мире. В наше время этот факт подтверждён объективной наукой. Научно-исследовательские институты разных стран изучают условия внетелесной жизни души.
   Душа нуждается в теле для своей деятельности в материальном мире, но не для жизни; душа может жить и без тела.
   Возникает встречный вопрос: может ли тело жить без души?
   В природе какой-то низший уровень существования возможен и без души или, во всяком случае, без того, что мы называем душой. Однако сознательной человеческой жизни без души не существует.
   При умирании душа покидает тело раньше, чем наступает смерть последнего. После её выхода тело становится неподвижным и утрачивает признаки жизни, но в тех случаях, когда душа возвращается в тело, человек оживает, и все жизненные функции восстанавливаются. Следовательно, и при отсутствии души тело некоторое время сохраняет потенциальную способность жить.
   Смерть – не «момент», а процесс перехода, занимающий известное время, и до какой-то стадии перехода душа может вернуться в тело и в жизнь на земле.
   В то время, когда душа и тело существовали раздельно, жила и сохраняла контакт с окружающей средой душа, а не тело. Если душа и тело во время их раздельного существования пребывали в разных местах, возвращённый к жизни человек помнил обстановку, в которой была его душа, и описывал события, происходившие с его душой, а не с телом. Его тело в это время ничего не видело, не слышало и не воспринимало.
   Мозг, видимо, не функционировал или, во всяком случае, не реагировал на контакт с окружением и не фиксировал восприятий, если они были. Всё происходившее с телом не оставило никаких отпечатков в памяти человека, вернувшегося к жизни. Провала в памяти тоже не было, в ней сохранилось то, в чём принимала участие его душа.
   Воссоединение души с телом удаётся, конечно, далеко не всегда. Душа может жить только в способном функционировать теле. После разрушения какого-либо жизненно важного органа телесная связь больше невозможна.
   Попытки реанимации были успешными, как правило, только в первые минуты (до 1-2 часов) после угасания жизненных функций, пока не началось структурное разрушение тканей.
   Есть свидетельства и о более длительных сроках. В Евангелии и в Деяниях описано много чудесных случаев воскресения мёртвых Иисусом Христом и апостолами. Иисус Христос воскресил Лазаря на третий день после смерти, когда уже началось разрушение тела. Такие же случаи приводятся в священных книгах других религий. Есть подобные описания и в светской литературе. Тело Икскуля вернулось к жизни из состояния трупного окоченения.
   (У многих эти сообщения вызовут ироническую усмешку. Однако «есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам» (Шекспир), а предвзятый скептицизм не говорит о ясности мышления. Конечно, трудно поверить в возвращение к жизни из трупного окоченения или при запахе начавшегося тления, и я колебался, упоминать ли об этих сообщениях. Но замалчивание было бы равносильно отрицанию не только описываемых событий, но и самих сообщений. В мир входит новое понимание смерти и жизни души. Данные и сообщения о них настолько новы, что утверждать или отрицать что-либо ещё не время.)
   Мы не будем обсуждать их; важно то, что современная наука подтвердила учение христианства о продолжении жизни после смерти тела.
   Покинув умершее тело, душа человека переходит в другие условия существования и продолжает там жить. Значит, кроме известного нам материального мира, существует иная реальность, которую мы, живя на земле, не постигаем. В этом ином мире тоже есть жизнь, но нам известно о нём ненамного больше, чем раньше.
   Христианство и все великие учёные учили, что во вселенной существует всеобъемлющий разум, намного превышающий человеческий разум, и прозревали существование высших условий жизни духа.
   Нам было показано, что смерть не разделяет два мира непроходимой стеной. В этой стене есть дверь, и закрыта эта дверь не наглухо. Смерть – это лишь переход из одного мира в другой.
   Кант писал: «Человеческую душу следовало бы считать одновременно связанной уже и в настоящей жизни человека с двумя мирами, из которых она, пока образует со своим телом одно личное целое, воспринимает ясно только мир материальный».
   Мы знаем, что души умерших и другие духи, живущие в «том» мире, могут иногда посещать наш мир.
   Нам было дано заглянуть в приоткрытую дверь и увидеть то, что необходимо знать о другом мире.
   За последние 10-20 лет всё больше людей обретают личный опыт загробной жизни и убеждаются в существовании загробного мира. Господь дал нам это знание и возможность рассеять сомнения объективной проверкой в самое тёмное время в истории человечества.
   Для каждого из нас, с точки зрения личной жизни, этот успех науки важнее, чем все остальные научно-технические достижения. Всё больше людей убеждается в существовании потустороннего мира.
   Сейчас значение этих открытий осознано далеко не всеми. Радикально новое всегда принимается людьми не сразу. Однако описанные выше явления уже и сейчас известны гораздо шире, чем кажется. Люди, имевшие такой личный опыт, рассказывают о нём неохотно, боясь недоверия и насмешек. Известны случаи, когда рассказчиков подвергали принудительному психиатрическому обследованию.
   Однако о пережитом они никогда не забывают. Новое понимание смерти меняет характер и образ жизни людей.
   «Это было самое большое событие в моей жизни».
   «Что сделал я в своей жизни? Отныне я должен жить иначе»,
   Узнав, что жизнь продолжается за гробом, люди перестают бояться смерти. Исчезают мелкие тревоги, жизнь делается серьёзнее, глубже и духовнее, появляется энергия, и возрастает жажда жизни. Осис и Харалдсон сообщают о трёх тяжелобольных, которые, пройдя через эпизоды временной смерти, стали выздоравливать. У людей, увидевших свет, меньше себялюбия и больше любви к людям. Они хотят помогать другим и служить им. Многие чувствуют, что их вернули на землю для того, чтобы позволить прожить жизнь более правильно.
   Новый свет, входящий в нашу жизнь, делает людей лучше. Он пришёл в тёмное время преобладания материального над духовным. Казалось, что жизнь духа загнана в тупик и на нашей планете торжествует зло. И вдруг наука показала нам, яснее чем когда-либо раньше, что всё материальное – временно, а духовное – вечно.
   Каждому из нас, как и всегда, предоставлено самому это увидеть или не увидеть, принять или не принять. Но новое знание здесь, с нами.
   Кюблер-Росс, оценивая открытия, пишет, что сейчас происходит возрождение идей о смысле жизни и смерти, о творении и Творце, о Его присутствии в каждом их нас.
   «По-моему, мы подошли к новой эпохе в жизни человеческого общества».
 
   ОСНОВНЫЕ ИСТОЧНИКИ
   НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ:
   1. Библия. Новый Завет. Вашингтон, 1955.
   2. Добротолюбие. Джорданвилль, 1963.
   3. Абрамов Фёдор. Рассказы. 1984.
   4. АН. Смерти нет. Сергиевские листки, 1930; переизд.: Изд-во Христианская жизнь, Льеж, 1957.
   5. Архиепископ Антоний. Что мы можем знать о загробной жизни души человека. Русское возрождение, № 24. Нью-Йорк, 1963.
   6. Протоиерей Булгаков С. Жизнь за гробом. Париж, 1935.
   7. Булгаков С. Невеста Агнца. Париж, 1945.
   8. Греф Жан-Жак. Жизнь после смерти. Сб. «Надежда», вып. №3.
   9. Жуковский В.А. Собрание сочинений. Ленинград, 1956.
   10. Зайцев Александр. Письмо солдата. – Самиздат.
   11. Зандер Л.А. Бог и мир. Париж, 1948.
   12. Икскуль К. Невероятное для многих, но истинное происшествие. Православная жизнь, № 7, 1976.
   13. Святитель Иннокентий. О смерти.и грехе. Мюнхен, 1957.
   14. Ладыженский М. Свет незримый. Мистическая трилогия, т.2. Петроград,
   Петроград 1915.
   15. Архиелискол Лука (Войно-Ясенецкий). Дух, Душа и Тело. Брюссель, 1978.
   16. Mamma эль-Мессин. Смерть, где твое жало? Вестник РХД, № 144, Париж,
   1985.
   17. Рогожин П.И. Существует ли загробная жизнь. Сан-Франциско, 1968.
   18. Солженицын АИ. Раковый корпус.
   19. Князь Трубецкой Е. Смысл жизни. Берлин, 1922.
   20. Епископ Феофан (Затворник). Мысли на каждый день года. Джорданвилль, 1982.
   21. Епископ Феофан. Письма. Сб. «Надежда», 1985-1986.
   22. Откровенные рассказы странника своему духовному сыну. Париж, 1948.
 
   НААНГЛИЙСКОМЯЗЫКЕ:
 
   1. Green Celia. Out of the body experiences. N.Y., 1975.
   2. Evans-Wentz W. (ed.) The Tibetan book of the dead. 1960.
   3. Jungr Karl-Gustav. Memories, dreams and reflections.
   4. Kubler-Ross Elisabeth. Death does not exist.The Coevolution Quarterly. Summer, 1977.
   5. Kubler-Ross Elisabeth, On death and dying. N.Y., 1969.
   6. Kubler-Ross Elisabeth. Articles and lectures.
   7. La Haye Tim. Life in the afterlife. Illinois, 1980.
   8. Malz Betty. My glimps of eternity. Texas, 1977.
   9. Archbishop John Maximovitch. Life after death. Orthodox World, № 4, 1971.
   10. Moody Raymond. Life after life. 1976.
   11. Moody Raymond. Reflections on Life after life. 1983.
   12. Osis and Haraldson. At the hour of death. N.Y., 1976.
   13. Rowlings Maurice. Beyond the death door. Nashville, 1978.
   14. Ritchie George. Return from tomorrow. New Jersey, 1978.
   15. Rose Seraphim. The soul after death. 1982.Sabom Michael. Recollections of death. 1982
 
 
 

Назад к списку