Душеполезное чтение

Смирение святых  

Было ли смирение у святых? Об этом, думаю, излишне и спрашивать. От начала мира и доныне, кроме прочих своих добродетелей, они имели и смирение. Потому что без этой великой добродетели никто не смог стяжать спасения, и нет другой двери, кроме двери смирения, через которую кто-нибудь смог бы войти в Царство Небесное. Потому святой Иоанн Лествичник и назвал смирение «дверью Царства Небесного». А для закрепления сказанного доселе я приведу несколько свидетельств из Священного и Божественного Писания.

Начнем со святого и блаженного патриарха Авраама. Он был великий святой и большой друг Божий (см.: Быт. 15: 6; Иак. 2: 23), ради веры своей. Ибо он был столь послушлив Богу, что, получив от Него повеление, поспешил принести в жертву единственного сына своего, Исаака (см.: Быт. 2: 1–10). Потому ради таковой его правой веры и ради совершенного послушания Бог благословил его, чтобы род его умножался на земле, как звезды небесные и как песок морской, и чтобы через него были благословлены все народы земли (см.: Быт. 15: 5; 22: 17–18). И много раз он удостаивался говорить с Богом и спрашивал Его о погублении Содома и Гоморры (см.: Быт. 18: 20–33). И вот, сподобившись такой благодати и таких благословений Божиих, блаженнейший патриарх Авраам не превознесся в сердце своем, но с великим смирением исповедуется пред Богом и считает себя прахом и пеплом (см.: Быт. 18: 27).

Однако не только в преблаженном Аврааме мы видим смирение, но и в потомках его. Например, в Исааке, сыне его, который явил великое смирение и послушание, неся на плечах своих дрова, на огне которых он сам должен был быть принесен в жертву Богу (см.: Быт. 22: 6). И через это послушание и смирение он стал прообразом Сына Божия, несшего на плечах Своих древо Креста, на котором Он принес Себя в Жертву для искупления всего рода человеческого.

Многое смирение мы видим и у внука Авраама, блаженного патриарха Иакова, тайнозрителя Божественных таинств, который был назван и Израилем, то есть избранным Божиим (см.: Быт. 32: 28), ибо и его слышим смиряющимся и говорящим, что он недостоин щедрот и благодеяний Божиих (см.: Быт. 32: 10).

Великое смирение видим и у Иосифа, прекрасного и премудрого. Ибо, будучи продан в рабство братьями своими (см.: Быт. 37: 27–28), он не воспротивился им. А позднее, когда он растолковал сон фараона, то не похвалился своей мудростью и благодатию, данной от Бога, но сказал: Не я, но Бог даст ответ для спокойствия фараона (ср.: Быт. 41: 16). А когда Бог превознес его в великую славу и поставил начальником над всей старой Египетской и когда братья, продавшие его, пришли, чтобы купить пшеницы, он не только не возгордился и не отомстил им в злобе, но и принял их с великой любовью и порадовал большими дарами (см.: Быт. 45: 1–18).

Великое смирение имел и досточудный и перенесший большие испытания Иов, который, увидев Бога, называет себя прахом и пеплом (см.: Иов. 42: 5–6).

Смирение видим еще и у Моисея, который удостоился видеть Бога в пламени огня, когда купина горела и не сгорала (см.: Исх. 3: 2–3), и который был послан вызволить народ Израиля из рабства фараону. Однако он ради видения Бога и ради своего призвания и избрания не превознесся умом, но, считая себя совершенно недостойным такого призвания, говорит со смирением: кто я, чтобы мне идти к фараону, царю Египетскому, и вывести из Египта сынов Израилевых? (ср.: Исх. 3: 11). И даже исповедует свою немощь пред Богом, говоря, что он косноязычен и непригоден для столь великого служения (см.: Быт. 4: 10), и просит Бога послать другого вместо него.

Великое смирение мы видим и у тех трех отроков, что были уведены в рабство в Вавилон вместе с пророком Даниилом и народом израильским. Они, хоть и были царского рода, жили в воздержании и девстве и питались одними овощами (см.: Дан. 1: 16). А когда увидели преславное чудо, совершенное Богом над ними, когда Он сохранил их невредимыми посреди огня в печи, раскаленной в семь раз более обычного (см.: Дан. 1: 19), то не вознеслись умом из-за этого преславного чуда и избавления своего, но с великим смирением сочли себя постыдными, и позорными, и недостойными раскрыть уст своих и славославить Бога, как написано: И ныне мы не можем открыть уст наших; мы сделались стыдом и поношением для рабов Твоих и чтущих Тебя (Дан. 1: 33). Затем, молясь, они говорят: Но в кротости и сокрушении духа да будем Тобою приняты (ср.: Дан. 1: 39).

Великое смирение видим также и у святого и праведного Гедеона, который, будучи послан Богом через Ангела избавить Израиль из рук мадианитян, говорит Ангелу: Господи! как я спасу Израиля? вот, и племя мое в колене Манассиином самое бедное, и я в доме отца моего младший (Суд. 6: 15).

Также святой и божественный царь и пророк Давид с великим смирением уничижает себя, называя себя скотом и червем и говоря: я скот пред Тобою (ср.: Пс. 72: 22), а в другом месте: Я же червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе (Пс. 21: 7).

Также и сын Давида знаменитый и мудрый Соломон смиряется пред лицем Бога, называя себя отроком малым и глупым (ср.: 3 Цар. 3: 7).

Так и великий пророк и ревнитель Божий Илия Фесвитянин, тот, кто дышал огнем, тот, кто горячей своей молитвой заключил небо, так что оно не давало дождя три года с половиной (см.: Лк. 4: 25), и так же молитвой и жертвой разверз небо, и выпал дождь на землю (см.: 3 Цар. 18: 41–45), тот, кто трижды низводил огонь с неба (см.: 3 Цар. 18: 36–38), кто молитвой воскрешал мертвых (см.: 3 Цар. 17: 19), кто разделил воды Иордана милотью своей (см.: 4 Цар. 2: 8) и вознесся на небо на колеснице, запряженной конями огненными (см.: 4 Цар. 2: 11), он, после стольких свершений, с великим смирением молился Богу и говорил: довольно уже, Господи; возьми душу мою, ибо я не лучше отцов моих (3 Цар. 19: 4).

Также и Иосия, царь Израильский, о котором Божественное Писание говорит, что он совершал дела благие и угодные Богу и во всем ходил путем Давида, отца своего, не уклоняясь ни направо, ни налево (см.: 4 Цар. 22: 2), и его видим весьма смирившимся пред Богом, за что он и принял обетование мира и благословение от Бога (см.: 4 Цар. 22: 19–20).

Великое смирение имел и святой пророк Исаия. Он, удостоившись увидеть славу Божию и Серафимов, предстоящих Богу, не превознесся сердцем ради этих великих и преславных откровений, но крайне смирил себя и с великим страхом произнес: горе мне! погиб я! ибо я человек с нечистыми устами, и живу среди народа также с нечистыми устами,— и я видел Бога Саваофа! (ср.: Ис. 6: 5).

И пророк Иеремия, этот избранник Божий, освященный для пророчества еще во чреве матери своей, явил великое смирение, когда сказал Богу: о, Господи Боже! я не умею говорить, ибо я еще молод (Иер. 1: 6).

Великим смирением был украшен и Даниил пророк, муж желаний, исполненный благодати Божией. Ибо, будучи спрошен Навуходоносором, царем Вавилонским, может ли он разгадать сон, виденный им, и тотчас же растолковать его, он, пересказав царю сон и растолковав его, сказал с великим смирением: мне эта тайна была открыта не потому, чтобы я был мудрее всех живущих, но чтобы царю было дано разъяснение и чтобы ты мог узнать помышления сердца твоего (ср.: Дан. 2: 30).

Снова видим превосходящее все великое смирение того, кто стал вершиной пророков, великого Предтечу и Крестителя Христова, который, по свидетельству Самого Господа, был самым великим человеком среди рожденных женами и был больше, чем пророк (см.: Мф. 11: 9–11; Лк. 7: 26). Он, насколько превзошел по дару Божию и святости жизни своей других пророков и праведников, настолько большее смирение явил пред людьми и Богом. Ибо приходящим к нему креститься он говорил, умаляя себя: Я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною сильнее меня, и я недостоин развязать ремень обуви Его (ср.: Мф. 3: 11; Мк. 1: 7).

Видите, как велико смирение святого и божественного Предтечи и Крестителя Господа Христа? Ни один слуга, каким бы негодным он ни был и как бы ни презирал его хозяин его, все же не стал бы считать, что не может сделать даже этого — развязать ремень обуви его, то есть послужить своему хозяину, когда тот захочет снять обувь свою. А божественный и великий пророк Иоанн даже эту смиренную услугу не считал себя достойным оказать своему Хозяину, Христу. Поистине, где преизбыточествовала благодать, там и смирение преумножилось.

В законе благодати кто не удивится величайшему смирению блаженного и всехвального апостола Павла, сосуда избранного (см.: Деян. 9: 15), потрудившегося более всех апостолов и восхищенного до третьего неба (см.: 2 Кор. 12: 2–3)? Ибо после столь великих видений мы видим его смиряющимся и говорящим: я меньше всех апостолов и недостоин называться апостолом (ср.: 1 Кор. 15: 9). В другой раз он назвал себя непотребной грязью: я сделался сором для мира (ср.: 1 Кор. 4: 13), а в третий сказал: Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый (1 Тим. 1: 15). Видите, насколько великий Павел по мудрости своей и трудам был выше других апостолов, настолько глубже он был по смирению ума.

Источник: Православие.ru